Лохотрон для братвы - Александр Сергеевский

Дежурный только ругается:

— Вы меня от важных государственных дел отвлекаете, через пару дней заходите.

Бюрократы! Черви бумажные! Людям, может, совсем плохо, а они инструкции слюнявят! Козлы пахучие!..

А Юрочке в это время уже хуже некуда было. Чечены у него толпой про деньги интересуются: «Зачем, паршивец, украл, — спрашивают. — И куда заныкал?» Такие вот вопросы глупые задают. Можно подумать, никогда сами не крали!

Плохо, конечно, что в российском городе эти выходцы с Кавказа, как у себя, людей хватают и ногами пинают. Мало им, что водку паленую в подвалах крутят и нашим алкашам втюхивают! Ну и мусора тоже хороши! Неизвестно, что они там в далекой республике делают, воюют, конечно, героически, а здесь почему-то на такие безобразия глазки закрывают, не бесплатно, наверное. Вот народ всяким дерьмом и спивается. Но Юрочка молодцом оказался, как Карбышев, отпор басурманам дал:

— Украсть, само собой, украл — здесь запираться нечего, но денег уже нет, кончились. Хотите, верну через месяц с процентами, у меня сделка с компьютерами к тому числу закончится.

Запутал, короче, но чечены не сразу поверили. В ванной его к водопроводной трубе наручниками пристегнули, а сами сидят, думают, что дальше с ним делать. В горы же через всю страну не повезешь, не баран ведь? Да и накладно. Вот они двое суток и прикидывали. Чернявенький так у рукомойника босиком и промыкался, бедолага!

А дома девочки от горя уже с ума сходят, а братки их едва утешать успевают. Позвонили всем пацанам, мало ли кто чего узнает? Без толку.

Между тем у чеченов один Руслан объявился, по понятиям грамотный, авторитетных парней в городе почти всех знал. Вот он своих горных братьев и научил, как поступить в такой ситуации:

— А вы, — говорит, — узнайте, может, у этого парнишки крыша есть, вот этой крыше его на хранение и отдайте, а если придурок куда скроется, то потом с братков и спросить можно будет. Им-то впадлу бегать!

Хитрый какой, можно подумать, они там у себя в горах по понятиям действуют?

А чечены ему, мол, Руслан, давай ты сам разберешься, а то мы шибко неграмотные, кроме «Калашникова» ничему не обучены. А черта этого уже накладно в гостинице содержать, хоть и в ванной, но весь номер занят. Подселить никого нельзя.

Так и порешили…

3

У Макарыча трубочка загудела воскресным утречком. Голос с легким акцентом Русланом представился и следующий диалог завел:

— Братан! Встретиться надо.

— По какому поводу?

— Юра Чернявенький у нас, говорит, что вы его прикрываете. Ну что, будем встречаться?

— Где, когда и в каком составе?

— Приезжай в «Прибой» к восьми, один приезжай, в баре увидимся.

— Забито!

Макарыч набрал номер телефона татарина:

— Рав! Чернявчик у «чехов». Сегодня в восемь стрела на их территории. Найди пацанов, попроси за полчаса до того все в «Прибое» и вокруг осмотреть, пусть подстрахуют, «плетки» чтоб взяли, от «чехов» всего ожидать можно! Встретимся в семь.

За десять минут до стрелы пацаны отзвони-лись, сообщили, что в баре гостиницы ничего стремного не заметили, но все на крайняк будут рядом.

Худой, элегантно одетый чечен лет сорока вяло пожал руку и предложил кофе. Макарыч кивнул, присел за указанный столик и огляделся. В баре находилось три кавказца, несколько интуристов и проституток. По разным столикам заняли позиции четверо ящеровских и Равиль.

Руслан не торопился начать разговор, и неспокойный старикаша спросил:

— Где Чернявчик?

Чечен заговорил гордо, с достоинством:

— Барашек в надежном месте. Он денег украл, вернуть должен!

— Воровать не впадлу! — заметил Макарыч.

— Ты прав! Но впадлу попадаться, и он сам признался, что спер шесть тысяч долларов в кабинете нашего человека, — сказал Руслан. С законами братвы он был явно знаком.

— У вас и глухонемой заговорит! — Андрей чувствовал, что «чех» не врет, но соглашаться с оппонентом сразу не было в его привычках. — Если за руку не схватили, то надо доказать! Почему ты три дня не звонил и только сейчас решил быть правильным? Вся «колода» на измене по городу рыщет, кто за это ответит?

Старикаша сделал вид, что сердится, рассчитывая вывести из равновесия уверенного в себе горца, заставить того оправдываться за якобы наведенный шухер в ящеровской команде.

Но горец оказался стойким:

— Я уважаю ваш коллектив и знаком с Ящером, но есть факт кражи, и мы можем это доказать. «Баран» должен сделать возврат и ответить за беспокойство моих людей.

У чечена была ясная цель, и он чувствовал свое преимущество. Воришка был в его руках, а стало быть, если ящеровские в нем заинтересованы, он мог диктовать условия, прекрасно понимая, что из-за такой ничтожной личности никакой войны не будет.

Это понимал и Макарыч. У него была своя задача, а именно выдернуть Чернявчика из чеченского плена, чтобы получить с него бабки самому и для «лжетамбовских». Дальнейшая судьба прощелыги его не беспокоила, и даже лучше было отдать его обратно горцам] чтобы тот не попал к кротовским.

— Ну что ж, Руслан, я готов выслушать твои условия, — подумав, сдался мудрый старикан.

— Вы отдаете за него шесть тысяч и даете гарантию, что он никуда не денется, пока не вернет проценты за беспокойство, еще столько же. — Чечен прекрасно понимал, что вряд ли братки заплатят свои бабки за такого ободранного «барана», но назвал свои претензии по максимуму в надежде поторговаться. Ему достаточно было только гарантий.

Эти условия категорически не устраивали Макарыча, он принципиально никогда ни за кого не гарантировал, а тем более не отдавал деньги. Уже не надеясь заполучить Чернявенького, разговор все же продолжил:

— Руслан, где ты видел братанов, которые отдавали свои бабули за конченых придурков? Оставь его себе, но имейте в виду, его родственников и их имущество вы не тронете, они тоже наши овцы, но у вас ничего не брали и поэтому ничего не должны.

Сделав это заявление, Андрей уже обдумывал другие возможности по освобождению Черняв-чика: «Ясно, что „чехи" держат его где-то в гостинице, и если внагляк пойти по номерам, то горцы препятствовать этому не смогут. Вряд ли они будут биться, а тем более стрелять в подконтрольном отеле, заполненном туристами, тем самым привлекая внимание мусоров к такой удобной норе и кормушке. Наверняка они держат его в свободной комнате, информацию о таковых получить нетрудно у девочек в администрации. На испуге бабы укажут и конкретный номерок, который запретили заселять. Вокруг „Прибоя" пацанов двадцать, через пару часов „чехи" расслабятся, тогда, все обдумав, можно и начать…»

Пока Макарыч строил дерзкие планы по освобождению заложников, неожиданно Руслан продолжил говорить, тем самым прервав ход мыслей своего собеседника:

— Хорошо, — согласился чечен, — мы отпустим «барашка», но должны быть уверены, что он не будет прятаться и вернет двенадцать тысяч в ближайшие сроки.

Старикаша удивился такой легкой сдаче позиций и подумал: «Видно, паршивец им самим надоел, захватить — захватили, а что делать — не знают. К тому же явно в их планы не входит конфликтовать с нами. Надо воспользоваться и сделать встречный ход, хотя бы для вида».

— Руслан, у меня есть предложение! — заговорил Макарыч дружеским тоном. — Давай вместе контролировать его, пока не получите возвратку, а о сроках мы договоримся после беседы с ним. Надеюсь, придурок еще в состоянии открыть рот? Вы ему язык не отрезали?

— Обижаешь, дорогой! Мы не варвары! — приняв тон, улыбнулся горец. — Ладно, пошли! — поднялся и подал знак кавказцам.

Макарыч тоже встал, кивнул Равилю и пацанам. Представительная делегация из четверых чеченов и шести братков Ящера двинулась по длинным коридорам гостиницы. В нужном номере оказался еще один представитель гор с десантным «калашом» на плече. Парень был молод и смотрел из-под густых ресниц звериным взглядом.

«Такой волчонок нажмет на гашетку не рассуждая, — подумал старикаша, разглядывая боевика, интуитивно нащупав за поясом волыну, — хорошо, что обошлось без резких движений, вот дров бы нарубили».

«Подействовало отрезвляюще», — в свою очередь подумал Руслан. Кавказец с автоматом был не более чем чеченской саморекламой.

Юрик, прикованный к водопроводной трубе, предстал перед бандитами в весьма жалком виде, что, впрочем, неудивительно. Трое суток он ел только хлеб, запивая водой из-под крана, к тому же гордые горцы изрядно потрудились, используя его в качестве боксерской груши. Макарыч повернулся к Руслану и, кивнув головой в сторону ванной, произнес:

— Значит, не варвары?

— Отстегните его, — распорядился старший чечен.

Увидев Кострова, Чернявенький заверещал:

— Андрей Дмитриевич! Заберите меня отсюда, еще немного — и я сдохну!

— Конечно, Юрик! Только тебе надо определиться, когда ты сможешь отдать украденные деньги, — успокоил незадачливого воришку старикаша.