Манюня - Наринэ Абгарян

-Пф!- пренебрежительно фиксировала факты позорного отступления соперницы Ба.

Самое страшное рубилово между Ба и тётей Валей случилось в очереди за кухонными полотенцами.

Дело было так. У Ба вышли белые нитки, и она заскочила за ними в галантерею. И случайно застала счастливый момент, когда на прилавок выкинули кухонные полотенца. Сразу образовалась большая очередь, которую, как назло, замыкала тётя Валя. А у Ба с собой было очень мало денег. И она почему-то решила, что в экстренных ситуациях можно рассчитывать на закон джунглей, когда к водопою допускаются все животные, независимо от их кубатуры, хищности или травоядности.

-Валя, ты не скажешь, что я за тобой?- обратилась Ба к своей заклятой соседке,- я домой за деньгами сбегаю.

Вот как бы вы поступили в такой ситуации? Даже несмотря на то, что буквально дня три назад перелаивались через забор так, что если не вовремя подоспевший дядя Миша, то всё бы закончилось большой кровью? Я почему-то думаю, что вы бы ссудили Ба какое-то количество денег, или постерегли её место в очереди.

Но тётя Валя не искала лёгких путей.

-Нет,- отрезала она,- зачем тебе полотенца, если ты посуду оконными шторами протираешь? Аж за километр видно, какие они у тебя засаленные!

Это был мерзкий удар под дых. Очередь вздрогнула и затрепетала. Все понимали, что двинутая на чистоте Ба не спустит такой гнусной клеветы тёте Вале. И Ба, конечно, не разочаровала публику. Ба моментально вспыхнула и, ничтоже сумняшеся, вцепилась тёте Вале в волосы.

К счастью, в подсобном помещении магазина оказались два крепких грузчика. Она не побоялись встать этаким водоразделом между взбешённой Ба и тётей Валей, чем и спасли магазин, посетителей и продавцов от незавидной участи быть распылёнными в молекулы. Не знаю, как повёл себя в этой ситуации директор магазина, но я бы на его месте выписала отчаянным молодым людям премии и отправила в какой-нибудь санаторий поправлять пошатнувшееся в одночасье здоровье.

Любая, даже самая бесчеловечная война когда-нибудь обязательно заканчивается. Подписываются мирные соглашения, выплачивается контрибуция победившей стороне, восстанавливаются разрушенные города и сёла.

Я хочу рассказать вам о внезапной развязке этой кровопролитной истории. О том, как в одночасье Ба и тётя Валя превратились в добрых соседок.

А для целости повествования здесь обязательно нужно ввести ещё одного персонажа – мою бабулю, мамину маму Анастасию Ивановну Медникову – Агаджанову, ибо долгожданное перемирие между заклятыми соседками случилось при непосредственном её участии.

Бабуля жила в Кировабаде. И иногда, когда позволяло здоровье, она приезжала погостить к нам.

Каждый её приезд превращался в невероятные душевные, и даже физические страдания не только для моего отца, но и для самой бабули.

Во-первых, причина этих треволнений крылась в одной давней ИСТОРИИ, которую, как водится, все делали вид, что забыли, но на самом деле помнили до мельчайших подробностей.

Дело было так. На заре своего замужества мама с папой, за неимением своей отдельной квартиры, жили с папиными родителями.

И как-то бабуля приехала на несколько дней погостить у дочери и зятя. Её приняли с распростёртыми объятиями, но так как других свободных комнат в доме не было, то бабуле постелили в спальне моих родителей. Мама с папой уступили ей свою кровать, а сами легли на диван. Вот. А папе ночью приспичило попить водички. Он прошлёпал в кухню, вернулся, забрался спросонья в кровать, под одеяло к своей жене, и привычно сгрёб её в объятия.

-Ой! Ай!- заверещала моя бабуля пожарной сиреной,- Юра! Это не я! Это не Надя! Это не туда!

Папа пережил такое чудовищное потрясение, что какое-то время после этого чуть ли не светил маме в лицо фонариком, перед тем как ночью забраться к ней под одеяло.

Если до этого случая бабуля с папой просто робели друг перед другом, то после папиного посягательства на бабулину честь, их отношения превратились в сплошную обоюдную муку. Любовь, которая витала между зятем и тёщей, приобрела воистину вселенский по своему размаху, но катастрофичный по форме изъявления характер.

Когда папа приезжал с работы на обед, бабуля, дабы не мешать зятю трапезничать, выскальзывала на балкон, и сидела там до тех пор, пока папа не уезжал обратно на работу.

-Мой зять золото,- периодически выкрикивала она в балконную дверь.

Папа тоже не унимался. Во-первых, он всё не мог отойти от той злополучной ИСТОРИИ, а во-вторых – находился в постоянном духовном поиске – никак не мог для себя решить, как называть свою тёщу. Обращаться к ней по имени он считал фамильярностью, по имени-отчеству – проявлением холодности, а называть её мамой не позволял махровый мужской гонор.

В результате бесконечных раздумий он нашёл свой метод общения с тёщей. Он обращался к ней опосредствованно, через свою жену или дочерей.

-Твоя мама уже поела?- спрашивал он жену в присутствии тёщи.

-Ой, Юрик-жан,- отважно брала штурмом армянский «джан» моя русская бабуля,- я уже поела, ты не волнуйся.

-Хорошо,- соглашался папа с ней.

-Ты своей бабушке чаю налила?- грозно сверлил он меня взглядом.

-Ой, Юрик-жан, спасибо, я уже попила чаю,- рапортовала бабуля и поспешно добавляла, предупреждая новый мозговой штурм папы,- чаю больше не хочу. И кофе тоже не хочу.

-Хорошо,- соглашался папа.

-Мой зять золото,- всплёскивала руками бабуля.

-Ммммые,- любовно мычал в ответ папа.

Если несильно придираться, то это папино «ммммые» можно спокойно трактовать как производное от «мамы». В результате все оставались довольными - и бабуля, которая считала, что папа обращается к ней как к родному человеку, и папа, который не пятнал свою репутацию настоящего мужчины тем, что называл тёщу мамой.

-Твоя мама точно поела?- грозно наскакивал он на свою жену, садясь за стол пообедать.

-Поела-поела,- успокаивала его мама,- все уже поели, только ты один остался.

-Мой зять-золото,- доносились с балкона позывные.

-Ммммые!- покрывался в ответ благоговейной испариной папа.

Чтобы хотя бы иногда прерывать эту бесконечную и изнурительную в своём накале поэму любви, бабулечка к отцовскому перерыву уходила посидеть у Ба. Идти до Маниного дома было недалеко, поэтому ближе к часу дня бабуля напудривала носик из картонной, расписанной лилиями, пудреницы, душилась капелькой своих неизменных цветочных духов – надо же запах валерьянки перебить, приговаривала, повязывала белую кружевную косыночку, накидывала тонкое летнее светлое пальто и шла к Ба чаёвничать. Я всегда с превеликим удовольствием сопровождала бабулю. Во-первых, это был лишний повод встретиться с Маней, а во-вторых мы очень любили, раскрыв рты, слушать истории, которые рассказывали за чаем Ба с моей бабулей.

Первое знакомство моей бабулечки с Ба осталось притчей во языцех.

-Анастасия Ивановна,- шаркнула ножкой моя бабуля,- ветеран отечественной войны, медсестра. Вдова.

-Роза Иосифовна,- вытянулась Ба,- ветеран неудавшейся личной жизни, потомственная домохозяйка с миллионерами - предками в прошлом. Тоже вдова.

Дядя Миша называл их кумушками.

-Кумушки,- смеялся он,- как вы умудряетесь понимать друг друга? Говорите в унисон и совершенно на разные темы!

-Дорасти до наших мощей, а там обзывайся,- огрызалась Ба.

И вот как-то у отца выдался очень непростой день – с утра он провёл две сложнейшие операции. Дабы не заставлять его напрягаться ещё и в обеденный перерыв, бабулечка решила навестить Ба.

-Позвони Мане и спроси, удобно ли зайти на чай,- попросила меня бабуля.

Я кинулась набирать номер.

-Алло, с вами говорит авт… ахт… ахтаватвечик!- отрапортовала в трубку Маня,- оставьте пожалуйста что хотели сказать после гудка, бип!

Я хмыкнула. Манино странное поведение легко объяснялось - мы недавно посмотрели по телевизору какой-то фильм, и буквально влюбились в таинственный телефонный аппарат, по которому заграничный злобный миллионер получал сообщения. И периодически забавлялись тем, что отвечали на телефонные звонки механическим голосом автоответчика.

-Мань, это я, зря стараешься,- фыркнула я.

-Фу ты,- рассердилась Маня,- не могла сразу предупредить, что ли?

-Мы с бабулей скоро к вам придём, спроси у Ба, ей удобно?

-Сейчас,- Манька бросила трубку и шумно побежала куда-то вверх по лестнице,- Ба-а-а-аааа, Нарка звонит, говорит, что они с Настьиванной хотят прийти на чай, моооожно?

-Можно конечно,- отозвалась Ба.

Маня шумно ссыпалась вниз по лестнице:

-Можно,- выдохнула она в трубку,- а что вы нам принесёте?