Неизвестная война - Отто Скорцени

Криптологические службы ВВС, ВМС и Верховного главнокомандования вермахта действовали с начала войны, а шифрующее оборудование радиослужбы Абвера было готово лишь с половины апреля 1942 года. Осенью 1941 года специалисты Абвера все еще не имели машин, оснащенных гониометрическим оборудованием.

В изданных в 1956 году «Воспоминаниях» Шелленберг выглядит по-настоящему комично, когда описывает свою борьбу с «Красной капеллой», осуществляемую вместе с Канарисом и начальником связи Генерального штаба сухопутных войск генералом Тиелем.[100] Канарис вынужден был заняться этим вопросом; я ни на минуту не сомневался, что он вел двойную игру. Что касается генерала Тиеле, то я считаю, что его квалификация позволила бы раскрыть агентов этой шпионской организации, если бы он не являлся, конечно, одним из самых активных ее участников. Ведь было невозможно, чтобы действующий в Верховном главнокомандовании вермахта «Вертер» пересылал без его ведома информацию находящейся в Швейцарии «Люси».[101] Профессор Мюнхенской высшей школы политической экономии доктор Вильгельм фон Шрамм сообщает, что Тиеле был агентом «Красной капеллы». 15 марта 1966 года гамбургский «Die Welt» («Мир») опубликовал точно такие же выводы, сделанные Вальтером Герлитцем.

После покушения 20 июля 1944 года Тиеле, как один из главных заговорщиков, был приговорен к смерти и казнен (21 августа). Передатчики в Берлине и Брюсселе были запеленгованы уже 24 июня 1940 года, однако агенты брюссельской группы «Красная капелла» были задержаны СД лишь в декабре следующего года.[102] В Марселе, а затем в Париже были задержаны русский Виктор Соколов[103] (псевдоним «Кент») и Леопольд Треппер (псевдоним «Гилберт»), известный уже польской и французской полиции. Их сеть еще в течение определенного времени использовалась (в июле и ноябре 1942 года) людьми из радиослужбы Абвера.

В Москве информация от членов «Красной капеллы» попадала в руки специалистов под руководством генерала Федора Кузнецова (псевдоним «Директор»), которые сутками ее расшифровывали. После расшифровки и классификации Кузнецов передавал эту информацию Сталину, руководителю Государственного комитета обороны, а также в Верховную ставку.

Берлинские сотрудники «Директора» по неумению сначала передавали сообщения в пустоту, и они не достигали Москвы, поэтому впоследствии информация пересылалась через «Кента» в Брюсселе. Соколов получил приказ из Москвы отправиться в Берлин и наладить станции по полученным им адресам. После расшифровки этого сообщения 14 июля 1942 года был раскрыт берлинский руководитель «Красной капеллы»: им оказался старший лейтенант Люфтваффе Гарро Шульце-Бойзен (псевдоним «Хоро»), двоюродный внук, со стороны отца, адмирала Альфреда Тирпитца. Работающий с 1933 года на Советы Шульце-Бойзен имел большие амбиции — в будущем немецком правительстве он планировал занять пост министра обороны. Почему нет?

Вместе с «Хоро» были задержаны танцовщица, гадалка, кинематографист и много коммунистических агентов, действовавших в министерствах пропаганды, хозяйства, труда, авиации, иностранных дел и в Абвере. Всего в августе и сентябре 1942 года было арестовано 87 человек.

Однако радиотелеграммы станций «Красной капеллы» были слышны по всей Европе: в Антверпене, Амстердаме, Намюре, Легле, Лилле, Лионе, Ницце, Аннеси, Марселе, Париже, Барселоне, Риме и Белграде.

В 1943–1945 годы я узнал, что элементы «сети Коминтерна» существовали не только на территории Европы, оккупированной вермахтом, но также и в Копенгагене, Варшаве и Афинах. Они действовали также и у нас в тылу на территории России. 60 станций работало в излучине Дона, 20 — на Кубани, другие были обнаружены вблизи Сталинграда и Ворошиловграда. Только сеть в районе Дона ежедневно передавала в Москву примерно 3000 слов — Верховная ставка располагала информацией в изобилии.

Кейтель с сарказмом констатировал 4 апреля 1946 года перед Нюрнбергским трибуналом: «Разведка Верховного главнокомандования вермахта, руководимая адмиралом Канарисом, сообщала вермахту и мне лично очень мало материалов, позволяющих судить о силе Красной Армии…»

После арестов в Берлине, Брюсселе, Марселе и Париже начали действовать станции «Красной капеллы», установленные в Люцерне в Швейцарии. Резидентом и руководителем этой организации здесь был венгерский еврей Александр Радолфи (псевдоним «Радо», «Дора»)[104] — превосходный географ, директор женевской фирмы «Гео-Пресс», агент советской военной разведки (ГРУ). Его связным со ставкой вермахта был Рудольф Росслер, псевдоним «Люси». Говорят, что этот баварец и бывший офицер рейхсвера стал предателем по причине патриотической ненависти» к национал-социалистам. Вероятно, Росслер имел большой стаж службы в коммунистическом Интернационале. В книге «Geheime Reichssache»[105] американец Виктор Перри установил, что Росслер уже в 1919 году был агентом Курта Эйснера, премьера Советской Баварской республики. С 1940 года он сотрудничал со спецслужбами Швейцарии вместе с чехом, полковником Седлацеком, псевдоним «Дядюшка Том», который, кроме того, был агентом британской разведки.

«Люси» шпионил не из-за патриотизма. Он зарабатывал ежемесячно 7000 швейцарских франков плюс премии и возмещение расходов. Во многих публикациях пишется, что он хотел «искоренить нацизм в Германии», но он не прекратил своей деятельности в Швейцарии и после падения Третьего рейха. В 1953 году его приговорили к году тюремного заключения за шпионскую деятельность в пользу СССР. Росслер работал не только против Третьего рейха — он был профессиональным, хорошо оплачиваемым шпионом. Умер он в 1958 году.

Нам известно, что информация, которую передавал «Радо», исходила от двух групп высших немецких офицеров. Группа «Вертер» действовала в штабе вермахта и сухопутных войск, а группа «Ольга» — в штабе Люфтваффе. «Хоро» работал в Берлине в министерстве авиации. Если псевдоним «Вернер» обозначал группу в Верховном главнокомандовании вермахта, то кто же был ее руководителем? Вероятнее всего полковник, а затем генерал Фриц Тиеле, который со временем стал руководителем связи сухопутных войск. Он был первым человеком, доставившим для «Люси» радиостанцию, позволяющую поддерживать связь с «Радо» и другим коммунистическим агентом, швейцарцем Ксаверием Шнепером. На эту троицу, называемую «Красной тройкой», работало примерно 50 агентов и информаторов; она наладила связь с другими группами, в частности, с парижской группой Треппера.

В теоретически нейтральной стране «Красная тройка» работала для победы политической системы, которая с 1917 года провозгласила идею уничтожения западных держав. С другой стороны, в то время деятельность этой организации приносила пользу швейцарцам, французам, американцам, англичанам и особенно Советам, так как поступающие сообщения имели большое значение.

С лета 1940 года «Директор» получал от «Вертера» через «Люси» и «Радо» сотни донесений, а во время войны на Востоке вышеназванная тройка высылала их ежемесячно по несколько сотен. «Директор» расспрашивал «Красную тройку» обо всем, что было связано с войной: о новом оружии, снабжении, движении войск, создании новых дивизий, личностях высшего командования и их боевом духе, результатах бомбардировок союзников, политических событиях, информации Абвера, военном производстве, наступательных и оборонительных планах Верховного главнокомандования вермахта, разногласиях в среде высшего командования и так далее.

Хотя радиослужба Абвера уже с конца мая 1942 года прочитывала донесения «Кента» из Брюсселя и «Хоро» из Берлина, шифр «Радо» не удавалось сломать в течение долгого времени. Двойной ключ смог найти один финский полковник, кажется, сегодня он живет в Южной Африке. Свое открытие он не передал немецким службам, а доверил его дипломату нейтрального государства. Лишь через посредничество дипломата высокого ранга этой державы был извещен наш МИД, который предупредил Верховное главнокомандование вермахта.

Когда в конце марта 1943 года я был назначен начальником школы саботажа в Гааге и в качестве подчиненного Шелленберга принял ответственность за эту школу и руководство группой VI С,[106] мне ничего не было известно о моих новых обязанностях. Мне необходимо было познакомиться с деятельностью VI управления, а особенно с проблемами политической разведки. Именно тогда я услышал о существовании Красной капеллы». Я не представлял тогда значимости этой организации, но был уверен, что когда-нибудь узнаю детали се деятельности. Позже я убедился, что радиодонесения этой группы имели решающее значение для хода военных действий на Восточном фронте.

Со временем были расшифрованы сотни сообщений различных организаций «Красной капеллы». Историк, который не желает или не может их учесть, изобразит совершенно фальшивый образ войны. Приведу простой пример.