Раскаты грома - Евгений Адгурович Капба
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это еще зачем?
— Зачем… Говорю же — всё в дом, всё в дом! Он и тряпьем не брезговал, и колечко порой бывало, и запонка, и ремешок, и амулет с шеи — всему дело находил, а чему не находил — то сбывал коробейникам прохожим…
— Зараза! — Аркан постепенно начинал понимать, о чем идет речь.
— У него знакомцы среди могильщиков были, — похоже, Хелена была рада возможности выговориться, и вообще — ей льстило внимание такого важного человека, пусть и заслуженное личной трагедией. — Они ему доложили, что трех баронов позавчера со столбов сымать будут, и в Урочище повезут. Самим могильщикам вещички мертвецов трогать — ни-ни, они клятву дают, а местечко там теплое, государственная служба! Оно им дороже, чем запонки всякие… А вот нашим — Варавве-то с товарищами — им они всегда такое сообщали.
Рем подумал, что женщина, похоже, не очень расстроилась из-за пропажи мужа. Для ортодоксов это было довольно странно, хотя — нередко браки заключались по расчету, и между супругами не наблюдалось особенной приязни. Вся ситуация с трупами повешенных была довольно мерзкой, но кроме очевидной нечистоплотности местных жителей никакого преступления они не совершали, и судя по всему — действительно являлись людьми религиозными. Ни тебе культов, ни одержимых…
— Нам нужно будет проехаться к этому болоту, — сказал Рем. — Есть проводники? Плачу сребреник. Вам, мистрисс Хелена, тоже по указу деспота за информацию полагается информация. Патрик, выдай ей положенное…
— Орра, почему я? — возмутился южанин.
— Я кошелек не взял, торопился.
— Я тоже твой… — Доэрти спохватился, осознав, что находится среди людей, и обычный их приятельский тон нужно прятать. — … Ваш кошелек не взял, монсеньор!
Но деньги достал, и две серебряные монетки перекочевали в руки Аркана. Одну он тут же передал Хелене, которая спрятала серебро под прилавок, а вторую поднял вверх:
— Есть желающие проводить нас?
— А вон, могильщики едут. Они и проводят! — выкрикнул кто-то из торговцев-ортодоксов. — Со всем уважением, ваше высочество, если прикажете — мы за вас горой, и в огонь и в воду. Но добровольно, пусть и за денежку — это у нас кроме Вараввы дураков нет, в Висельное Урочище соваться.
— Значит, поедем с могильщиками. Маэстру, оставьте лошадей тут, они могут испугаться трупного запаха. Да и если придется столкнуться с тварью — сами понимаете… Разбирайте оружие и снаряжение, погрузим все на повозку. Там ведь сейчас свободно?
Патрик приложил ладонь ко лбу на манер козырька, разглядывая мрачный черный фургон, запряженный флегматичными мулами.
— Занято, орра, — мрачно проговорил он. — Полна коробушка. И откуда в Аскероне столько трупов?
Аркан проверил, хорошо ли ходит меч в ножнах и взялся снимать с Негодяя переметные сумы:
— Значит, берем все с собой. Рисковать не будем, осмотримся, решим что делать… У меня прескверные предчувствия, маэстру! Здесь есть часовня? Обязательно надо зайти… Нам понадобиться помощь Творца, чувствую. Знать бы еще…
Герцог не договорил и быстрым шагом двинулся к небольшой каменной часовне, под крыльцом которой горела лампада. Снег хрупал под подошвами его сапог, полы плаща развевались за спиной подобно крыльям. Вся его фигура выражала полную решимость довести начатое до конца. Это чувство, очевидно, передалось и людям Аркана — они тут же пришли в движение, занялись оружием, снаряжением и лошадьми, стараясь как можно лучше подготовиться к будущему делу.
Они тоже, как и их герцог, имели дурные предчувствия. Им предстояло столкнуться с еще одним необыкновенным, страшным врагом, возможно — встретить смерть… Но смерть в этом мире в порядке вещей, верно?
* * *
Зверобои во всеоружии замерли у самой кромки леса, наблюдая за действиями могильщиков. Их было трое, этих мрачных типов в серых плащах. Они хватали мертвеца за руки и ноги, раскачивали — и швыряли в болото.
— Что-то он там бормочет, — Патрик Доэрти смотрел на происходящее сквозь подзорную трубу. — У него губы шевелятся.
Для использования оптики никакой необходимости не было, все происходило шагах в тридцати, но южанин, похоже, просто хотел прихвастнуть новой вещицей, и потому продолжил разглядывать работу могильщиков через прибор.
— Мало ли… — внимание Аркана занимало не лицо рябого типа, а поверхность болота, затянутая тонким льдом.
Он готов был поклясться — трещины на льду появлялись ДО того, как на него падало очередное мертвое тело. Видели это, похоже, и могильщики, так что трупы падали все ближе и ближе к берегу, а последний — в богатой одежде, и вовсе упал на землю. Но работничков это не смутило: они быстро-быстро побежали к фургону, и, нахлестывая мулов, поторопились убраться от болота.
Тут и вправду было мрачно: кривой, как будто искалеченный лес, состоящий из голых, невысоких деревьев лиственных пород с затянутыми наледью ветвями. Густой подлесок из терновника и других кустарников, ни единой птицы или зверя… Смрад и странные звуки с болота явно были не по душе и лесным обитателям тоже!
— Задержите могильщиков. Мне нужно будет задать им пару вопросов, после того, как… — Аркан прервался на полуслове, его зрачки расширились. — Вот оно!
Лед лопнул изнутри, на берег выползла массивная причудливая фигура, с крупного быка размером, и, вцепившись передними лапами в брошенное тело, потащила его в болото.
— Ого! — Патрик сложил подзорную трубу и сунул ее в чехол на поясе. — Какое чудище! Шестилапый! Пасть — великолепная, мечта дантиста! Глянь — занырнула, сволочь! Что делать будем?
— Брать! — кивнул Рем. — Болото мелкое, невеличкое, шагов сорок в обе стороны… Вскипятим его, а? Заодно проверим новое снадобье… Помните? Огонь всегда работает!
Зверобои оживленно загудели и полезли в сумки. Там у каждого из них хранились обмотанные ветошью стеклянные бутылки объемом в полный штоф, начиненные весьма затейливой смесью. Смесь эта состояла из двух компонентов: натертого крупными хлопьями, привычного каждой ортодоксальной мистрисс хозяйственного мыла и нафты, очищенной по кхазадскому методу перегонки, какую используют в светильниках при недостатке других горючих жидкостей. Горело знатно, тушилось почти никак. Стекло бутылок было хрупким, тряпичные обмотки предполагалось смачивать в той же нафте и совать в горлышко метательному снаряду перед самым использованием.
