Грани Сингулярности - Кирилл Геннадьевич Теслёнок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Захотелось есть. Стас быстро приготовил бутерброды и заварил чай. Выловив плавающие по поверхности чаинки, больше похожие на отходы деревообрабатывающей промышленности, сел за стол и перевел взгляд в окно. Там, на улице, падали белые хлопья снега. Было сыро и холодно. А Стас сидел в своей чистой кухне и пил свежезаваренный сладкий чай с бутербродами. В душе царили спокойствие и полное удовлетворение жизнью. Единственное, что нарушало всю эту идиллию, была легкая головная боль, мучавшая Стаса еще с самого утра. Но художник ее поначалу вовсе не замечал. Он наслаждался своим новым состоянием. Художник смотрел на серый весенний пейзаж и чувствовал себя на седьмом небе.
Однако, то ли из-за чая, то ли из-за лекарства голова становилась все тяжелей. Ее трудно стало держать, и Стас решил пойти прилечь. Он вымыл кружку и стер со стола крошки белого хлеба. Еще раз окинув кухню взглядом, поплелся к своей кровати.
Она стояла не заправленная и показалась Стасу какой-то чужой, неуютной и холодной. Он не стал раздеваться и лег прямо в одежде, немного расправив одеяло. Глубоко вздохнув, закрыл глаза и почувствовал, что сейчас уснет. Перед глазами поплыли картинки, тело расслабилось и по нему разлилось густой жидкостью приятное тепло. Реальность стала уходить и ей на смену шла дрема.
И тут Стаса как будто толкнули. Продолжая лежать с закрытыми глазами, он почувствовал на себе чей-то взгляд и присутствие рядом постороннего. Не меняя положения тела, открыл глаза и увидел на мольберте черта, который молча таращился на художника своими маленькими жгучими глазками. В отличие от предыдущих этот черт не кривлялся и не строил рожи, а только молча смотрел. И от этого становилось особенно жутко.
Перед глазами ни стого ни с сего появилась странная надпись:
Внимание! Ваш уровень страха поднялся на десять пунктов и превысил допустимое значение! Сохраняйся спокойствие для стабилизации состояния, в противносм случае возможны непредвиденные последствия!
Надпись мигнула и почти сразу пропала. Что за? Какого…
У Стаса хватило самообладания, и он продолжал лежать на кровати, стараясь оценить увиденное. Ну, во-первых, он спиртное не принимал, значит, появление черта не связано с белой горячкой. Во-вторых…в-третьих, в-пятых, в-десятых, художник прекрасно понимал, что здоров и появление нечисти никак не связано со здоровьем его психики.
Художник приподнялся, нащупал ногами пол и сел, положив ладони на колени. Черт же с места не сдвинулся и продолжал сидеть на мольберте. Человек и нечисть долгое время смотрели друг на друга. Стас не никак мог понять, чего хотел добиться своим взглядом черт. Ведь он, в силу своей астральной сущности, все давно о Стасе должен знать. Обычный же человек таким даром не обладает и поэтому вынужден использовать органы обоняния и осязания. Это позволило уловить носу художника резкий запах серы. Именно это вселило в его мозг полную уверенность в том, что черт настоящий. У человека могут быть зрительные галлюцинации, но о наличии «нюхательных» он еще не слышал.
— Привет, как дела? — наконец вырвалось у Стаса.
В ответ черт улыбнулся, показав белые, как сахар, зубы. В следующую секунду он щёлкнул хвостом и словно матерый акробат спрыгнул с мольберта на пол, при этом перекувырнувшись через голову. Стас не успел и глазом моргнуть, как черт уже стоял прямо перед ним и, все так же жутко улыбаясь, продолжал буравить художника жутким взглядом.
— Тебе чего? — Стас немного отодвинулся назад.
Черт поднял руку и сделал манящее движение, словно приглашал следовать за собой.
— Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой?
Молчаливый кивок.
— Нашел дурака! Думаешь, я не знаю, куда ты хочешь меня отвести?
В памяти всплыли сказки, которые Стасу в далеком детстве читала мама. И если в них фигурировал черт, предлагающий отвести главного героя в некое неизвестное место, то в итоге это место всегда оказывалось самым настоящим адом. В прямом смысле.
Черт, однако, отреагировал не так, так ожидал Стас. Не сгинул, разочарованный отказом, как в тайне надеялся Стас, и не вырос в гневе до устрашающих размеров, чего Стас боялся. Черт поступил так, как художник меньше всего ожидал. Нечистый вытаращил глаза… а потом зашелся писклявым смехом, согнувшись пополам. Стас сидел ошарашенный и просто не знал, как на это реагировать, сбитый с толку нестандартным поведением нечистого.
Чертик прекратил смеяться резко, словно его выключили. Он снова махнул рукой, уже настойчивей, предлагая Стасу следовать за собой. Но художник не собирался поддаваться на провокации. Глубоко вздохнул, ясно произнес: «Именем Господа нашего Иисуса Христа… э-э-э… изыди!». После чего перекрестил черта.
В ответ черт посмотрел на Стаса, как на умственно отсталого, устало махнул рукой и направился к выходу из комнаты. Стас озадаченно смотрел на него, думая, то ли это молитва так подействовала, то ли черту просто надоело с ним возиться.
Остановившись в дверном проеме, черт развернулся к Стасу, скрестил руки на груди и снова принялся глядеть своим жутковатым взглядом. Копыто в нетерпении отбивало дробь по полу.
Никуда черт уходить не собирался.
— Да хоть всю ночь там стой, — сообщил Стас рогатому. Но на того такая невеселая перспектива впечатления не произвела. По крайней мере, внешне черт это никак не выразил. Даже позы не изменил.
Стас посмотрел на часы. Уже почти девять. За уборкой художник не заметил, что приблизился вечер. Интересно, а если он сейчас ляжет спать, что черт будет делать? Может, обиженный таким пренебрежением, все-таки уберется туда, откуда вылез? Или наоборот, нападет во сне? С другой стороны у чертей была просто масса возможностей причинить ему вред раньше, но они ими не воспользовались.
Стас снова лег на кровать. Поразмыслив, выключил ночник. Света из окна пока вполне хватало, чтобы в подробностях рассмотреть нечистого.
— Спокойной ночи, — сказал художник. — Можешь стоять хоть до утра. Я тебя не боюсь.
Черт вновь не отреагировал. Разве что копытом постукивать перестал.
Уровень страха упал на шесть пункутов до приёмлемых значений! Сохранайте спокойствие для стабилизации состояния!
Ну вот опять это странные сообщения перед глазами мелькают. Раньше их не было. Новый уровень белочки?
Некоторое время Стас не сводил с черта настороженного взгляда, ежеминутно ожидая какой-нибудь пакости. Но тот стоял смирно, даже не меняя позы, словно неживой. Только огоньки красных глаз продолжали светиться в темноте.
Стас и сам не заметил, как вскоре его сморил тяжелый удушливый сон.
