Империя под ударом - Алексей Фомичев

– Хороших новостей пока нет, – внезапно нарушил тишину Навруцкий. – «Ковбоев» ищут по всей Европе, в Африке и в Западном полушарии. Госбезопасность вроде бы вышла на след кого-то из их помощников или поставщиков. Но самих фигурантов пока не нашли. Активность КГБ уже приковала к себе внимание, так что на хвосте наших коллег сидит контрразведка нескольких стран. Те от любопытства скоро на стену полезут – кого так усиленно ищут русские, что уже чуть ли не под каждую лавку заглядывают?! Скоро объявления начнут расклеивать.

– «Ковбои» так хорошо маскируются?

– Неплохо. Среди них явно есть спецы. Сработки «станка» несколько раз засекали, но толку чуть. Там все хитро сделано – двадцать минут сеанса, исчезновение и новый сеанс через два-три месяца в другом месте. Как тут отыщешь? И спутники не помогают, сеансы идут из больших городов, там все машины не отследишь. Хитрая система ухода, со сменой транспорта, с изменением маршрутов. Что смогли засечь – проверяют. Но это все дальние подступы. Случайные одноразовые контакты, арендованные машины, самолеты и катера. А перерыть всю планету сложно…

– Они на сделку с кем-то не могли пойти? Со Штатами теми же или еще с кем? Раз у них такая маскировка.

Директор пожал плечами.

– Аналитики Конторы это не подтверждают. Говорят, тогда бы «ковбои» больше не прятались. Если они и сотрудничают с кем, то только не с госструктурами.

– Это выкладки умников из Конторы, – вставил Щеглов. – Как там на самом деле все обстоит, неизвестно.

– Тут другая проблема, – продолжил Навруцкий. – При всей аккуратности зарубежных отделов Конторы их активность все же заметили. И в Европе, и в Америке. Местные спецслужбы начали встречный поиск, желая понять, что так упорно ищут русские. Конечно, они работают вслепую, но могут наткнуться на «ковбоев», а что важнее – понять, за кем и за чем именно идет охота. Вот тогда будет и вовсе горячо.

Навруцкий наконец ощутил сквозняк, подвигал широченными плечами, довольно выгнул спину. Бердин машинально отметил, что директор за этот год стал еще больше. Видать, решил затмить культуристов и бодибилдеров, могучие мышцы буквально разрывают ткань рубашки, а накачанные ноги скрыты под брюками шестьдесят второго, если не больше, размера. Чего он так подсел на кач?..

– В общем, они ищут. Но никаких сроков не называют. Председатель Комитета даже президенту больше не обещает. Как ни странно, но тот и претензий не предъявляет. Явно его уже спрашивали, мол, что это ваши парни рыщут, тревожат покой мирных граждан Европы и Америки?! Президент упоминал о некоем разговоре с американским коллегой.

– Значит, пока вся надежда на нас?

– И только на вас. Президент уже согласен со всеми нашими выкладками и замечаниями, больше не торопит, не гонит. Но освоение месторождений велел продолжать. Что на Бакаре, что здесь. Кстати, он готов увеличить суммы наших контрактов чуть ли не втрое и дать полный карт-бланш. Только просит, заметь – просит! – завершить все успешно! Раскотин мне потом говорил – он впервые от президента такое слышит. А председатель госбезопасности вообще зеленый от зависти. Его конторе такое и не снилось. Так что мы в большом фаворе, только…

Денис отошел от окна, сложил руки на груди, под рубашкой взбугрились валуны мышц.

– Только как бы фавор не сменился опалой. Если и здесь проколемся. Так что, Василий Алексеевич, уж не выдайте, спасите!

Шутливый вроде бы тон директора прозвучал как-то фальшиво, и Бердин поморщился. Кроме фальши, в голосе Дениса прозвучали непривычные нотки неуверенности. Видать, ситуация его здорово достала.

– Ясно все. И с поиском, и с кремлевскими хозяевами, и с хитрыми «ковбоями». Но я так понимаю… – Василий внимательно посмотрел на директора, – это не все пряники?! А?

Навруцкий легким движением ноги пододвинул тяжеленную лавку, опустил на нее свое немалое тело, так что лавка скрипнула, и положил руки на стол.

«Его бы на скорость погонять, – мелькнула неуместная мысль у Бердина. – Извлечение пистолета из кобуры с выстрелом, челночный бег, минуту на выдохе со связками[2]… Мышцы на дно не утянут?..»

Бердин едва заметно усмехнулся этой мысли, с чего она только выскочила?! Раньше размеры мышц как-то не мешали Навруцкому выполнять все нормативы.

– Есть кое-что еще, – продолжил директор. – Наш ученый гений все рвется сюда.

– Савостин? – удивился Василий.

– Ну да, уважаемый Аркадий Юсупович. Буквально завалил меня просьбами. Мол, позвольте переход.

– Тоже с мечом хочет побегать?

Директор на шутку не отреагировал. Покачал головой.

– Хочет изучить то самое непонятное излучение, которое зонд обнаружил на материке. Говорит, это крайне важно.

– Ну так и эти… магики и нелюдь фонят так же.

– Его они пока не интересуют.

– Тогда передай этому гению науки, что мы пока далеко от источников излучения. А как только доберемся, пусть переходит и обследует.

Навруцкий покивал, как-то недовольно вздохнул.

– Видишь ли, какое дело. Он уверен, что это излучение искусственного происхождения. Более того, полагает, что его сюда занесли.

– Кто и когда?

– Интересный вопрос. Савостин давно мне говорил о своих теоретических разработках, что-то там с исследованием природы структуры Вселенной и природы переходов во времени и между мирами. Мол, там есть над чем поработать. Я в эти дела не лез и как-то не особо слушал. А сейчас Савостин говорит, что почти разгадал эту самую природу… и готовит математический расчет.

– Ну и? – вскинул брови Бердин. – Пусть готовит.

– Да. Но он говорит, что у него для нас паршивые новости. Очень. И что это повлияет на всю нашу работу здесь.

– На Асалентае?

– Вообще в других мирах. И знаешь, – Денис поднял на Бердина взгляд, – я ему верю. Не знаю пока, что он там готовит. Но вид мрачного и задумчивого Савостина мне категорически не нравится. Он так не мрачнел, даже когда искали Асалентае.

Василий развел руками.

– Я тоже в этих делах не спец. Не знаю, что там насчитал Савостин, поэтому забивать голову научной галиматьей не могу. Некогда. Нет, я не сомневаюсь в его гениальности, – вставил Бердин, заметив несогласие на лице директора, – просто пока он ничего конкретного сказать не может. Подождем, когда родит свою теорию.

– Да, подождем. Я теперь готов услышать что угодно.

– Савостин каждую неделю летает к Шепелеву и Гудкову. Что-то они там химичат, – подал голос Щеглов. – Те тоже иногда появляются у нас. Спорят, совещаются, ставят эксперименты.

– Это их работа. Мы вон тоже экспериментируем… в глобальном масштабе. Загнали хордингов хер знает куда и ведем дальше. Во имя наших планов и под знаменем их призрачной мечты, о смысле которой они давно забыли. Тоже научная работа, совмещенная с практикой… И все время думаем, как бы не сломать шеи, не выпустить вожжи из рук. А то понесет запущенный таран, и нам головы расшибет, и хордингам…