Развод по-новозеландски - Тесса Рэдли

— Лина?… — затревожился эмир.

— Я тут, — Афина подошла поближе и взяла его руку, — я не уйду.

— Спасибо. — За этим последовала долгая пауза, потом он прошептал: — Я любил тебя. Хотя и никогда не говорил тебе, насколько сильно. Я знаю, ты думала, что мне дороже нефть…

Афина замотала головой. Со своего места Джейн видела, насколько поражена женщина. Взгляд Джейн метнулся к Тарику, и она увидела, сколько чувства было в его обычно непроницаемом лице.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Похороны состоялись через два дня.

На церемонию съехалось множество известных людей — царственные особы, государственные чиновники и бизнесмены со всей Европы и Залива собрались тут. Здесь были и Карим аль-Башир, Али и Махуд, вместе с Лейлой, которая выглядела подавленной. Даже Фарра Джира пришла проводить эмира в последний путь.

Из Греции прилетели двоюродные братья и сестры Тарика. Афина познакомила Джейн со своими племянниками Заком и Анджело и их женами — Пандорой и Джеммой.

После пышных похорон все направились во дворец и собрались в саду, где был накрыт стол с закусками и кофе. Джейн мило болтала с Пандорой, женой Зака, и его сестрой Кэти. Джемма, красивая женщина с пышными темно-рыжими волосами, с любопытством разглядывала Джейн и Тарика, не скрывая своего интереса к их возобновленным отношениям.

Неожиданно Джейн услышала шелест крыльев: на шест опустилась большая птица.

Нура!

Джейн поискала глазами Тарика и увидела, что, тоже увидев сокола, он быстрыми шагами направляется к шесту. Лицо Тарика излучало неприкрытую радость.

Тарик любил своих птиц, но не ожидал, что и они отвечают ему взаимностью. Его любовь была бескорыстной. Он обожал отца и не требовал ничего взамен.

Ее муж вырос в жестоком мире, окруженный мужчинами… рядом не было женщины, которая смягчила бы его нрав. Не было женщины, которая бы любила его.

Кроме нее самой.

Джейн любит его. А он просто не умеет ответить на ее любовь. И чему она удивлялась?

Легко найти общий язык с соколом. Его просто надо держать голодным.

Эти слова эхом прозвучали в ее голове.

Любить Тарика никогда не было легким делом.

— Джейн.

Она развернулась и взглянула на Тарика. Он снова погрустнел, раздавленный неожиданным уходом отца. Еще бы! Все думали, что эмир пошел на поправку… И только врач, констатировавший смерть, сказал, что обычно перед самым концом пациентам становится временно лучше. Для Тарика это стало настоящим ударом.

— Как хорошо, что Нура вернулась.

— Отнесу ее назад в питомник. Мы с тобой за последние дни почти не виделись. Давай поговорим, когда я вернусь, ладно?

Джейн в изумлении смотрела ему вслед. Раньше Тарик почти не проявлял к ней интереса и уж тем более не проводил с ней много времени. Но теперь, видимо, настала пора для серьезного разговора.

— Я хочу видеть… ее.

Они сидели в кабинете Тарика, перед его компьютером. Джейн отлично поняла, о ком говорит ее муж. Он не мог отвести взгляда от экрана, на котором была фотография улыбающейся Эми.

— Зачем? — вскинулась Джейн. — Что это изменит? Эта встреча только смутит тебя, расстроит. Эми не знает, кто ты такой.

Он еще ближе придвинулся к экрану.

— Я хочу привезти свою дочь сюда. То, что ты совершила, незаконно. Она не должна была покидать Заид. И меня.

Джейн покачала головой. До нее наконец-то дошло, что затеял Тарик.

— Поздно, Тарик. Ты не можешь выдернуть ее из той семьи, которую она считает своей.

— Удочерение не было законным. Ты не имела права увозить ее из Заида.

Страх ледяной змеей прокрался в сердце Джейн.

— Как ты можешь так говорить? Ты сам выдворил меня из страны. Я же в свое время пыталась доказать тебе, что Эми — твой ребенок и что я никогда не изменяла тебе. Ты не слушал. Даже потребовал провести анализ ДНК!

— Я был настоящим дураком!

— Да ты и сейчас такой же дурак, если хочешь забрать Эми.

— Но хотя бы увидеться с ней я должен!

Внутри у нее все сжалось.

— Хорошо. Только обещай мне, Тарик, что ты никогда не отнимешь ее у моей сестры.

Он оторвался наконец-то от экрана. В его золотистых глазах была настоящая мука.

— Этого я сделать не могу.

Джейн вздернула подбородок.

— Если ты применишь свою безграничную власть, чтобы забрать Эми у моей сестры, я никогда тебя не прощу.

Полет в Окленд был долгим и утомительным, но прошел ровно, без проблем. После того как они заказали номер в пятизвездочном отеле, Джейн позвонила Элен. Поговорив с ней, она повернулась к Тарику:

— Завтра днем нас пригласили на чай.

— На чай? — вскинулся Тарик. — Как я могу спокойно пить чай в такой ситуации?

— Но у тебя просто нет выбора, — грустно проговорила она.

На следующий день они наняли машину и поехали к Элен. Остановились перед аккуратным современным городским домом. Вышли, миновали кованые ворота и оказались во дворике, в дальнем углу которого рос огромный раскидистый дуб.

Тарик с интересом оглядывался вокруг. Джейн не мешала мужу, понимая, что ему важно знать, где живет его дочь и хорошо ли ей здесь.

Дом и дворик Тарику, очевидно, понравились: они содержались с любовью и заботой. Куда ни кинь взгляд, все было в порядке.

Он покрутил головой и взошел на крыльцо… Взявшись за гладкий медный дверной молоток, постучал три раза.

Дверь открылась. Сердце Тарика перевернулось в груди, замерло и застучало с новой силой. На него огромными глазенками смотрела его собственная дочь. И Тарик влюбился. Полностью и навсегда.

Эми была самый прекрасной девочкой, какую он когда-либо видел. У нее была белая, почти прозрачная кожа, словно жемчужная, точно как у Джейн. И такие же гладкие черные волосы. Вот только глаза. Они были горячими и золотистыми. Глаза — его.

— Ты… — Тарик запнулся. Как мог он назвать эту красавицу своей дочерью?

Та самая дочь, которая могла бы и не выжить, если бы Джейн сделала аборт по приказу отца Тарика.

Боже!

— Привет! — только и сказал он.

— Кто ты? — спросила она, не ответив на приветствие.

В горле у него сжалось.

— Я твой… — «отец», хотелось ему сказать, но он с трудом выдавил: — …муж твоей тети Джейн.

— Тогда с тобой можно разговаривать. А то моя мама не разрешает мне общаться с чужими.

Чужой.

Его плоть и кровь. Его ребенок. Какая боль! Невыносимо! Ее мать не Джейн, ее мать сестра Джейн. Он прижал ладонь к глазам.

Кошмар!

— У тебя болит голова? — в золотистых глазах малышки читалась тревога. Определенно это его глаза. — Когда у меня болит голова, я пью много воды, и тогда обезвожж… — она нахмурилась, забыв слово.