Утопия у власти - Михаил Геллер

Розовым советское сельское хозяйство все еще видится Горбачеву и после его избрания генеральным секретарем. В сентябре 1985 г. он объясняет: «Наш оптимизм исходит из огромных возможностей, заложенных в социалистической системе хозяйства. Она позволяет нам в плановом порядке решать назревшие вопросы экономики, маневрировать ресурсами, концентрировать их на актуальных задачах. Именно так мы действуем в последние годы, осуществляя аграрную политику, и такую линию надо твердо проводить в жизнь и в будущем».

Непробиваемый оптимизм Михаила Горбачева можно, конечно, объяснять тем, что он говорил о себе, о своем руководстве. Это он «маневрировал», «концентрировал» и «решал». Но это — неполное объяснение. Константа всех его выступлений по сельскохозяйственным вопросам — твердая убежденность в возможностях социалистической системы, в возможностях колхозов и совхозов. Он не перестает повторять: все «назревшие вопросы» и проблемы могут быть решены увеличением инвестиций в сельское хозяйство, улучшением планирования, «на строго научной основе», развитием мелиорации и химизации. В записке, адресованной в мае 1978 г. в ЦК и, возможно, окончательно убедившей Брежнева в пригодности ставропольского секретаря на посту секретаря ЦК в Москве, Горбачев изложил программу «некоторых мер последовательного осуществления аграрной политики КПСС на современном этапе». Все они нацелены на «совершенствование» аграрной' политики партии путем «совершенствования» «планирования сельского хозяйства», закупочных цен на сельскохозяйственные продукты, «более рационального использования земли, воды, техники, минеральных удобрений, трудовых и других ресурсов в самих колхозах и совхозах».

В 1980 г., уже с кресла лица, ответственного за сельское хозяйство всей страны, Горбачев удовлетворенно говорит о «расширении химизации сельского хозяйства», об «огромном значении в развитии производительных сил сельского хозяйства», которое имеет «программа мелиорации земель». И в 1985 г. Горбачев стоит на своем: «Мы прошли большой путь, осуществляя грандиозную программу мелиорации в сельском хозяйстве. Масштабы мелиоративных работ и дальше будут расширяться на основе уже разработанных и принятых планов».

Аграрная политика партии, включая предложенные и осуществленные Горбачевым поправки, рассматривается им — в 1982 г. — как «новый этап осуществления ленинского кооперативного плана». Продовольственная программа СССР, подготовленная под руководством Горбачева и принятая в 1982 г., объявляется им в апреле 1983 г. «живым воплощением ленинских идей о надежном продовольственном фонде страны и всестороннем прогрессе села».

В феврале-марте 1986 г. работал XXVII съезд партии, первый на котором новый генеральный секретарь представлял свою программу. Аграрная политика партии, сформулированная в мае 1982 г., верно отраженная в Продовольственной программе, не нуждалась в изменениях. Горбачев предложил лишь несколько новых мер, которые Должны были привести к «решению продовольственной проблемы» в кратчайшие сроки. Прежде всего, съезд решил создать суперминистерство, ведающее сельским хозяйством, объединяющее десяток министерств, имеющих отношение к земледелию, — Государственный агропромышленный комитет СССР (его возглавил упоминавшийся выше старый товарищ Горбачева по работе в Ставрополе В. С. Мураховский). Госагрокомитет должен был позаботиться прежде всего о применении «интенсивных технологий», сокращении «потерь продукции при уборке, транспортировке, хранении и переработке». Было подсчитано, что потери составляют до 20, а по некоторым видам продукции — до 30 процентов. Новым было, как сформулировал в докладе Горбачев, «применение в современных условиях ленинской идеи о продналоге». В 1921 г. Ленин положил в основу нэпа отказ от конфискации сельскохозяйственных продуктов у крестьян, заменив ее налогом. Все то, что оставалось после налога, можно было везти на свободный рынок. Продналог в новых условиях, как его представил генеральный секретарь, означал установление на каждый год пятилетки твердого плана закупок продукции, который не будет меняться. До решения XXVII съезда планы твердых закупок устанавливались в зависимости от урожая: чем выше урожай в колхозе, тем выше план. Теперь все должно было перемениться. Все полученное сверх плана разрешалось использовать по усмотрению колхоза: продавать дополнительно государству, продавать на рынке, распределять среди колхозников. В. Мураховский, выступая на съезде, подчеркнул значение социалистического рынка в увеличении объемов и повышении качества продукции. Он успокоил делегатов: «Бояться этого нечего. Пределы рынка определяются социалистической системой, ключевыми позициями государства в производстве и распределении».

В июне 1987 г. Михаил Горбачев все еще говорит о том, что «у нас есть реальные возможности для того, чтобы в ближайшие два-три года серьезно изменить положение с продовольственным снабжением». К этому времени, однако, начинаются поиски дополнительных мер по лечению сельского хозяйства. Это становится тем более необходимо, что прежние рецепты оказываются при ближайшем рассмотрении — в свете гласности — не просто неэффективными, но вредными. Публицисты рассказывают о непоправимых бедах, нанесенных земле «гигантскими программами мелиорации», колоссальным количеством химикатов. Бессмысленными оказываются призывы к интенсификации механизации, если советская промышленность выпускает в 16 раз больше комбайнов, в 6,4 раза больше тракторов, чем США.

Предшественники Горбачева, начиная со Сталина, полагали, что личные подсобные хозяйства колхозников могут служить дополнительным источником сельскохозяйственных продуктов. Несмотря на переменчивое отношение генеральных секретарей к личным хозяйствам — позволялись, запрещались, снова разрешались и опять ограничивались — они давали значительную часть картофеля, овощей, других продуктов. Горбачев всегда относился к ним неодобрительно. В 1981 г. он признает, что личные хозяйства имеют «определенное значение». Он признает даже, что колхозы и совхозы могут сотрудничать с личными подсобными хозяйствами, ибо в таком сотрудничестве «удачно сочетаются интересы государства и колхозно-совхозного производства с личными интересами колхозников, рабочих и служащих». Это знал уже Сталин, учивший: «Сочетание личных интересов колхозников с общественными интересами колхозов — вот где ключ укрепления колхозов». Признавая значение личных хозяйств, Горбачев подчеркивает их недостатки. «Распространяемые на Западе домыслы и спекуляции о преимуществах личных подсобных хозяйств, — утверждает Горбачев в 1983 г., — разумеется, несостоятельны». И добавляет: производительность труда в них в 2 раза ниже, чем в колхозах, их показатели — результат бесплатного использования колхозной земли, воды и т. д..

В ноябре 1988 г., через два месяца после визита в Сибирь, где население засыпало генерального секретаря жалобами на отсутствие продуктов в магазине, Горбачев поехал в Орел. Вечерняя телевизионная программа «Время» показала его в разговорах с народом на улице. Народ уверял генерального секретаря, что продовольственное положение стало лучше. Недоверчивый Горбачев настаивал: «Честное слово?» Из окружавшей его толпы раздались голоса: «Честное слово. Дела пошли лучше».

Михаил Горбачев знал, что это неправда. Уже готовился пленум по аграрному вопросу. 16 марта 1989 г. пленум Центрального комитета принял резолюцию «Об аграрной политике КПСС в современных условиях». Семь лет назад была утверждена Продовольственная программа СССР, определявшая генеральную линию партии по отношению к сельскому хозяйству. 24 года назад — в марте 1965 г. — начала действовать аграрная политика послехрущевской эпохи. Все эти программы были рождены «великим переломом», цель которого Сталин лаконично сформулировал в декабре 1929 г.: сплошная коллективизация и ликвидация кулака. «Перелом» означал отказ от новой экономической политики, провозглашенной в марте 1921 г., и возвращение к старой — ленинскому «военному коммунизму», начатому сразу же после захвата власти большевиками.

Обилие аграрных политик коммунистической партии — кажущееся. Их было две: в 1921 г. Ленин отказался от первой и сформулировал вторую, Сталин вернулся к первоначальной. Все видоизменения сельскохозяйственной модели, сложившейся в сталинскую эпоху, носили «эстетический» характер, не касались ее основ. Ни реформы Хрущева, ни Брежнева. Докладывая о новой аграрной политике, Горбачев, в поисках ответа на вопрос, «почему все наши меры... не дали желаемых результатов, не обеспечили нужных перемен на селе», излагает краткую историю отношения партии к «крестьянскому вопросу». Безоговорочно восхваляя «новую экономическую политику» Ленина, генеральный секретарь критикует на этот раз коллективизацию, видя в ней возрождение «методов внеэкономического принуждения времен «военного коммунизма». 2 ноября 1987 г. в докладе, посвященном 70-летию Октября, Горбачев, признавая «перегибы в проведении борьбы против кулачества», которая «сама по себе» была правильной, настаивал на том, что «оценивая в целом» коллективизация была — цитирую — «поворотом принципиального значения. Коллективизация означала коренное изменение всего уклада жизни основной массы населения на социалистических основах. Она создала социальною базу для модернизирования аграрного сектора и перевода его на рельсы культурного хозяйствования, позволила значительно повысить производительность труда, высвободила значительную часть рабочих рук, необходимых для других сфер социалистического строительства. Все это имело исторические последствия».