'Современная зарубежная фантастика-2'. Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

Оставить меня охранники явно не собирались, но, по крайней мере, почтительно помогли мне подняться.

– Посмотри, как она выросла, – прошептала Пина Ксун своему сыну. – Она такая милая, но нам нужно одеть ее в другие цвета. Сейчас она выглядит как Черный Рыцарь, – и она рассмеялась от этой нелепой мысли.

Я глубоко вздохнула, опустив глаза в землю:

– Мой герцог, я бы хотела поговорить с вами о знамени Барсина.

– Барсина? Барсина… Мама, почему это звучит так знакомо?

– Колдуны, мой дорогой.

– Точно! – щелкнул пальцами герцог Ксун. – Да, колдуны. Ты ведь присутствовала при этом, верно? Во имя Восьми, должно быть, это было ужасно. Пойдем с нами. Ты ведь придешь на пир сегодня вечером? Мне сказали, что повара приготовили из рисовой муки и кукурузных рылец жеребца в натуральную величину. Я так взволнован.

Я удивленно смотрела на герцога, не в силах совладать с собой. То, что он знал о произошедшей катастрофе, конечно, успокаивало меня, но он придавал гораздо большее значение вечеринке!

– Мне так жаль было слышать о твоем дедушке, – продолжил герцог, – хотя не могу сказать, что я удивлен. Он был таким старым. Не так ли, мама?

– О, совершенно верно. Но весьма преданным.

– Полагаю, да. Я всегда чувствовал себя с ним так, словно у меня застряла еда между зубами, – признался герцог. – Держу пари, в Загробном Мире он даже Таэну заставляет поправлять платье. Он был очень строг с тобой? – На меня он даже не оглянулся, так что мне потребовалась секунда, чтобы понять, что обратились ко мне.

– Э-э… мне он таким не казался, мой герцог.

– Конечно. В конце концов, ты ведь была единственной семьей, которая у него оставалась, и, вероятно, поэтому тебе все сходило с рук. Надеюсь, ты привезла с собой другой наряд? Эта броня просто фантастична для турниров, но она совсем не подойдет для праздника. Если ты не наденешь никаких украшений, люди подумают, что ты кобыла.

– Я надеялась, что смогу сначала поговорить с вами о Барсине…

– О, конечно. Я имею в виду, что, когда появляется кто-то и уничтожает во время турнира целый город… Я ведь должен быть очень внимателен, не так ли? Мы не можем допустить, чтобы это повторилось.

Я выдохнула, почувствовав, как меня покидает напряжение.

– Да, мой герцог. Я совершенно согласна.

– К счастью, я был проинформирован о ситуации и держу все под контролем. Никаких проблем не будет.

– Это замечательно, мой герцог. Это барон рассказал вам, что случилось?

– Нет, нет. У меня есть письмо от нового барона, но у меня еще не было возможности встретиться с ним лично. Нет, сюда в город добрался выживший, который все объяснил. Замечательный парень. Я думаю, что мог бы держать его при себе, даже если он не джоратец.

Коридор заканчивался двойными, богато украшенными дверями, перед которыми замерли солдаты. Они отдали честь при приближении герцога, а затем распахнули перед ним двери.

– Он не джоратец. – На какое-то мгновение я почувствовала себя озадаченно, но как только двери распахнулись, я поняла, что описать так можно было только одного человека. У меня внутри все оборвалось.

– Мой герцог, – отвесил глубокий поклон Релос Вар. – Я так счастлив видеть вас[312].

27: Охота на Белую лань

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня после того, как Дарзин Де Мон получил по заслугам

– Серьезно? – Кирин смерил Джанель долгим взглядом. – Ты остановишься на этом? Нина права, ты настоящее чудовище.

Джанель только рассмеялась и потянулась за водой.

– Но у меня так пересохло во рту. – Она отсалютовала ему стаканом. – Как бы то ни было, сейчас я, по крайней мере, могу посмеяться над этим, а в то время совершенно не находила это забавным.

– Подожди, – сказала Нинавис. – Но я думала… – Она изумленно покачала головой: – Неужели по эту сторону Драконьих Башен нет ни одного аристократа, которому этот ублюдок ничего не нашептал?

Коун покачал головой:

– Не совсем.

– Герцог Маракора? – предположил Кирин.

– Герцога Маракора не существует со времен Лонежского Адского Марша, – сказала Джанель. – И, похоже, никто из Высшего совета Куура – ну, слышали, того, который принадлежит Королевским Домам? – по какой-то причине не спешит его заменить.

Кирин покачал головой:

– Так вот что имел в виду Митрос, когда сказал, что не уверен, что ты добьешься большого успеха, предупредив герцога Ксуна. Из-за Релоса Вара.

– Может быть, – сказала Джанель. – Но есть и другое возможное объяснение.

– О?

Джанель пожала плечами:

– Герцог Ксун – дурак, у которого не хватает мудрости осознать, что, если стоять на улице во время бури, можно промокнуть?

– А, – сказал Кирин. – Значит, для него нет тудадже?

– Трудно иметь тудадже к тому, с работой которого справилась бы лучше даже лошадь. – Джанель вскинула палец: – Не огнекровка. Лошадь.

– Теперь я действительно хочу услышать, как прошла ваша встреча.

Коун прочистил горло:

– Если не считать того, что сейчас моя очередь рассказывать.

Кирин прислонился к стойке:

– Верно. Прости.

Рассказ Коуна.

Луг, Атрин, Джорат, Куур

– А вот и немного прелестного металла, – сказала кобыла Дорна, высыпая монеты из кошелька на ладонь.

Брат Коун моргнул, глядя на нее. Раньше у нее в руках был другой кошелек. А вот этот больше подходил к лифу женщины, с которой Дорна ушла ранее.

– Ты ведь не… – Брат Коун замолчал и откашлялся. – Она сделала тебе подарок?

Ухмылку Дорны лучше всего можно было описать как похотливую.

– Она оценила мой урок.

– И какой урок она оплатила?.. – Брат Коун вскинул руку: – Не берите в голову. Пожалуйста, забудьте, что я спрашивал. Я совершенно уверен, что не хочу этого знать[313].

Она захихикала.

Прежде чем вернуться к Красным Копьям, чтобы помочь им в соревнованиях, Нинавис оставила жреца на попечении Дорны. Сэр Барамон исчез, стараясь возобновить свои связи в рамках турнира, а Джанель продолжала гарцевать, изображая Черного Рыцаря. В итоге брат Коун остался наедине с Дорной, которая бродила по турниру, воспринимая его как передвижной пир: банкет воровства, выпивки и похоти, готовый утолить ее немалые аппетиты.

Брату Коуну иногда казалось, что она проделывает все эти выходки лишь для того, чтобы его шокировать.

Его внимание снова привлек низкий, одобрительный свист Дорны. Брат Коун проследил за ее взглядом: как и следовало ожидать, она глазела на женщину, проходившую по небесному мосту.

Если джоратцам нравилось сравнивать себя с лошадьми, то предметом внимания Дорны был белый жеребец. Не той окраски, которая называется серой и выглядит белой, лишь когда подрастет, а по-настоящему белой, того тона, как выглядит жеребенок, которому суждено умереть, едва родившись. У