Оверлорд: Драконье Пламя - oR1gon
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Руби крылья! – Крикнул старый рыцарь, вновь обращаясь светом и устремляясь к цели.
Дракон дергался, ярился, пытался вырваться, но не мог справиться с цепями, перетянувшими даже его морду, лишив возможности говорить, использовать дыхание, равно как и блокировали способность творить магию.
Оказавшись у правого крыла, младший страж нанес удар, целясь в самое слабое место – сустав, ничуть не обманываясь временной слабостью врага, лучше прочих понимая, что времени остались последние секунды.
Меч ударился в кость, не в силах преодолеть сопротивление. Из раны повалил дым.
Балансируя на содрогающейся туше, Рейнхарт вырвал клинок из плоти и окутал его белым ирреальным огнем, примерился, до предела напряг мышцы и обрушил вниз, врубившись между костями.
- Назад! – Крикнул он братьям, предчувствуя скорое исчезновение оков.
Сам, тем не менее, побежал вверх по спине и спрыгнул на землю у шеи змея, лежавшего на боку. Искупитель пропел в воздухе и впился в горло злобной твари, рассекая плоть до самой земли.
Хлынувшая наружу горячая кровь забрызгала белые доспехи драконоборца, но он не обратил на это внимание, водрузив левую руку на рану.
- Печать отречения!
На шее мгновенно возник белый рисунок, состоящий из семи многоугольников, каждый из которых обозначал одну секунду действия печати, препятствующей использованию магии и расовых способностей.
Едва старый рыцарь успел отскочить назад, убравшись из-под морды, как цепи развеялись.
Хрипя, Лорд медленно поднялся на лапы, действие яда было очевидно, и повернул голову к человеку, пронизывая ненавидящим взглядом. Одно крыло ящера, правое, упало на землю и держалось только на куске мышц и коже, второе изрядно порубили мечники. К подбородку змея, через небольшой роговой нарост, крепилась тонкая цепочка из темного металла, на последнее звено которой было нанизано антрацитово-черное кольцо под человеческий палец. Оно не блестело ни под лучами заходящего солнца, ни отражало свет Искупителя, но поглощало его, будто самая глубокая бездна мрака.
Стремительным рывком сорвавшись с места, вновь обернувшись потоком света, Рейнхарт успел заметить, как воздух прочертила полоса, пущенная с вершины башни.
Погибель, словно тоненькую преграду, пронзила чешую, шкуру, плоть и кости, глубоко впившись в тело и перебив у основания второе крыло. В то же мгновение ящер вспыхнул золотым пламенем и захрипел в припадке ярости вперемешку с болью.
Оказавшись у передней левой лапы, сенешаль стал материальным и нанес стремительный укол, однако Искупитель не коснулся тела, пройдя сквозь густую черноту, будто ожившую тень.
- Черви! – Раздалось злобное шипение у него над головой.
За долю секунды сместившись потоком в сторону на пять метров, человек воззрился на черную дымчатую фигуру, имевшую искаженные очертания драконьего тела.
Рядом с младшим стражем один за другим появлялись мастера клинка.
- Мне уже доводилось убивать вам подобных! И сегодня ничего не изменится!
Змей ринулся вперед, туманным валом стелясь по земле.
Рейнхарт же не спешил двигаться с места.
Выпустив меч, позволив ему вонзиться лезвием в почву, он сложил руки на уровне груди, образовав незавершенную лодочку и закрыл глаза, полностью отдавшись тому, что сейчас должно было произойти.
Между ладоней зародилась крохотная крупинка света и начала постепенно становиться ярче, увеличиваясь в размерах, разгоняя подступающую темноту.
Поняв, что к чему, мечники отошли за спину Рейнхарта и двое ближайших без тени сомнения положили руки ему на плечи, смотря на надвигающийся клубок тьмы.
- О нас будут говорить половину следующего пира! – Весело проговорил последний брат, став заключительным в цепочке, выстроившейся за спиной сенешаля.
Искорка начала пульсировать в такт биения сердец, с каждым разом становясь все ярче, уже почти затмив фигуру старого рыцаря.
Лорд натолкнулся на незримую, обжигающую преграду, но не стал отступать, увеличив напор, отчаянно продираясь вперед метр за метром. Ведь иного выбора он не имел, залечить раны ему не позволили бы. Либо так, либо снова стать прежним, из плоти и крови, уязвимым перед ядом и оружием.
Слепящий свет достиг и других участков битвы, даря силу и исцеление тем, в чьем сердце нашлось место добру, и опаляющую немощь всякому злу.
Голос Грамдара, несущий Великие Приказы, разносился по полю боя.
Перчатки сенешаля упали на землю, следом посыпались наручи и остальные элементы доспеха. В воздухе на секунду завис гуманоидный образ, состоящий из чистейшего сияния, прежде чем подался вперед и слился со сферой благодати.
Только незаметная глазу душа отделилась и устремилась к Погибели.
Свет Жертвенности вспыхнул ярче, приняв первую жизнь
