Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [с иллюстрациями] - Татьяна Рожнова

112

Николай Дмитриевич Киселев (1800–1869), секретарь посольства, затем посол во Франции (1844–1854), посол в Италии, по признанию А. О. Смирновой (Россет), предмет ее «баденского романа», длившегося с лета 1836 по 1844 г.

Н. Д. Киселев был младшим из трех братьев. Старший — Павел, впоследствии стал министром гос. имуществ, средний — Сергей, 30 апреля 1830 г. женился на Елизавете Николаевне Ушаковой, старшая сестра которой — Екатерина, в это же время ждала предложения от Александра Пушкина.

Весной 1828 г. Николай Киселев, вернувшись в Петербург после второй своей поездки в Персию, особенно близко познакомился с Вяземским, Грибоедовым, Пушкиным, Олениным. В семье последнего надеялись на женитьбу Киселева на его младшей дочери Анне, но предложения от претендента не последовало, что весьма огорчило 20-летнюю Аннетт. (Отметим, что наряду с Анной Олениной фрейлиной императрицы была на ту пору и Александра Осиповна Россет.) В то время, когда, вернувшись из ссылки, Пушкин был очарован Олениной, и даже сватался к ней, но получил отказ, та никак не могла выбрать между дипломатом Н. Д. Киселевым и 34-летним камергером графом Матвеем Юрьевичем Виельгорским.

В дневнике Анны Алексеевны сохранился словесный «портрет графа Виельгорского», или «дивного графа», как она его называла:

«2 июня <1829> …Находясь в его обществе, я постоянно ощущала, что рядом со мной благороднейший человек, кому можно доверить без страха даже свою жизнь. К нему я испытываю вовсе не идиллическую любовь, скорее всего это — искреннее уважение, почтение, восхищение.

Его возраст, полагаю, лет сорок, меня не пугает. Я могла бы встретить в его лице надежную опору, его моральные принципы настолько чисты, что могли бы гарантировать счастье. Это человек безупречной репутации, любовь, которой он одаривает всех, с кем общается, служит лучшим подтверждением того, что видеть его и любить — это единое целое. Счастливой будет женщина, на которой он остановит свой выбор! Мне кажется, что он и создан для того, чтобы приносить людям счастье»{1281}.

А годом раньше, 25 сентября 1828-го, Анна Оленина не без досады писала о другом претенденте:

«…Николай Дмитриевич Киселев теперь пойдет в люди. Его брат (Павел Дмитриевич) в большом фаворе. Да и он сам умен. Жаль только, что у него нет честных правил насчет женщин»{1282}.

113

Стоит заметить, что еще до встречи с Натали Гончаровой Пушкин написал стихотворение «Соловей и Роза», которое было опубликовано в 1827 г.:

В безмолвии садов, весной, во мгле ночей,Поет над розою восточный соловей.Но роза милая не чувствует, не внемлетИ под влюбленный гимн колеблется и дремлет.

Не так ли ты поешь для хладной красоты?Опомнись, о поэт, к чему стремишься ты?Она не слушает, не чувствует поэта;Глядишь, она цветет; взываешь — нет ответа.

Друзья Поэта, почитатели его таланта, называли и самого Пушкина соловьем. Так, стихотворец, член Российской Академии, сенатор Дмитрий Иванович Хвостов (1756–1835) 2 августа 1832 г. прислал в письме Пушкину, проживавшему в то время в доме Алымовой на Фурштадтской улице Петербурга, свое стихотворение, кем-то положенное на музыку, «Соловей в Таврическом саду», написанное для Натальи Николаевны:

…Любитель муз, с зарею майскойСпеши к источникам ключей:Ступай послушать на Фурштадтской,Поет где Пушкин-соловей.

Как видно, витавшая в воздухе идея со временем нашла свое отражение и в сонете Ростопчиной «Арабское предание о розе».

114

От франц. gener — стеснять, беспокоить, мешать.

115

Н. Л. Соллогуб (1815–1903) — дочь графа Льва Ивановича Соллогуба и Анны Михайловны, урожденной княжны Горчаковой (сестры лицеиста А. М. Горчакова и Елены Михайловны, в замужестве княгини Кантакузиной, воспетой Пушкиным). Братьям Владимиру и Льву Александровичу Соллогуб Надежда Львовна приходилась двоюродной сестрой. П. А. Вяземский посвятил ей стихотворение «Шутка», написанное не позднее 1836 г. Несколько десятилетий спустя В. Ф. Вяземская рассказывала Бартеневу: «Пушкин сам виноват был: он открыто ухаживал сначала за Смирновою, потом за Свистуновою (ур. гр. Соллогуб). Жена сначала страшно ревновала, потом стала равнодушна и привыкла к неверностям мужа. Сама она оставалась ему верна, и все обходилось легко и ветрено»{1283}.

116

Revenant — привидение (франц.).

117

Н. П. Вревская (1877–1961) — приемная дочь князя Павла Федоровича Ржевского. В первом браке замужем за Александром Андреевичем Рихтером, во втором — за бароном Михаилом Степановичем Вревским (1871–1929), ученым-химиком, внуком Евпрак-сии Вревской. Автор многотомного дневника о жизни рода князей Ржевских и баронов Вревских, который она вела в течение всей жизни, начиная с 1890-х годов. Возможность ознакомления с дневником и документальными материалами была впервые любезно предоставлена авторам этой книги невесткой и внуком Н. П. Вревской — Софьей Алексеевной (урожденной Ржевской) и Александром Борисовичем Вревским. В книге приводятся фотографии и родословная схема Вревских от Евпраксии Николаевны до наших дней. Более подробный рассказ об истории этого рода предполагается на страницах новой книги, которую авторы готовят к выходу в свет.

118

Ростопчина имела в виду Андрея Николаевича Карамзина, погибшего в Крымскую войну 16 мая 1854 г., которому не было и 40 лет.

119

Противопоставление здесь и там заимствовано из поэзии В. А. Жуковского: здесь — земная жизнь, там — небесная.

120

Вольдемар Гау (1816–1895), которого в России на русский манер называли Владимиром Ивановичем, — акварелист, миниатюрист, портретист, сын пейзажного и перспективного живописца Иоганна Гау. Немец по происхождению, родился в Ревеле Эстляндской губернии, где брал уроки у бывшего придворного художника Карла фон Кюгельхена. Акварелист Эдуард Гау (1807–1877) доводился ему сводным братом. В 1832–1836 гг. В. И. Гау учился в Академии художеств у профессора Александра Зауервейда. В 1836 г. получил большую серебряную медаль и звание свободного негласного художника. В 1838–1840 гг. совершенствовал свое мастерство в Германии и Италии. Вернувшись в 1840 г. в Россию, получил должность придворного живописца, а в 1849 г. — академика живописи. Кисти В. Гау принадлежат многие портреты современников Пушкина. Среди них — несколько портретов Натальи Николаевны. Все они приведены в книге.