Упивающийся (СИ) - TialGrimm

Ишимура же сейчас испытывал ничуть не менее тяжёлое состояние, но если Каратов просто злился на невозможность нормально задеть противника, то у Араты проблема была немного в другом. Ему уже с огромным трудом удавалось держать себя в узде, дабы не применить слишком много сил и не слететь с катушек. Он был сильнее Ильи, причём существенно, но из-за нежелания использовать Безмолвие и слишком много Ауры, дабы в приступе безумия не устроить геноцид всего живого в Куо, бой сильно затягивался, ибо Каратов после поглощения своего оружия, если ту НЁХ можно так назвать, стал очень неудобным противником. И дело было отнюдь не в скорости, тут превосходство было за Ишимурой, а вот живучесть и защита его врага сильно возросли. Безмолвие быстро положило бы ему конец, но при его применении Арата с вероятностью в девяносто процентов из ста поддастся жажде крови, а Аура это дело только усугубит.

Ещё сильнее ситуацию накалял барьер вокруг парка, ибо его воздействие было направлено не только на ограждение территории, но и на нанесение урона Ишимуре. Повреждений от этого он не получал, регенерация работала безотказно, однако постоянные уколы сильно били по психике, и вот это уже было очень серьёзной проблемой. Вся сущность Араты сейчас требовала выплеснуть всю сдерживаемую им силу, требовала кровопролития, чужих страхов, отчаяния и загубленных судеб. Он был бы даже и не против этого, но убивать просто так кучу непричастных людей без причин даже для его кровожадной натуры было слишком, но что самое главное, где-то поблизости находились дорогие ему люди, и в случае срыва они окажутся в зоне повышенной опасности. Такая перспектива парню отнюдь не импонировала, но и прорывающаяся ярость уже прилично давила на мозги, причём весьма успешно. По сути, большая часть сил Араты на данный момент уходила не столько на борьбу с Каратовым, сколько на удерживание контроля над собой, и это серьёзно мешало парню, но помогало его врагу.

— НЕ СБеЖИШь!!! — пользуясь затруднительным положением своего противника, Каратов смог таки прижать Арату к стенке барьера, от чего спина парня начала прогорать, а мутант всей силой своих покрытых щупальцами рук пытался вдавить его ещё сильнее, надеясь на замедление регенерации из-за барьера. — ТЫ НЕ сДОХНешЬ БЫсТРО, УблюдоК!!! Я ОТЫгРАЮсЬ ЗА КаЖДуЮ СЕкуНДУ моиХ СтрадАНИЙ!!!

— Слишком многого хочешь, урод. — призвав демонические руки Арата попытался вонзить их в тело Каратова, но те буквально утонули в его плоти из щупалец, словно в зыбучем песке.

— НЕ СБЕЖиШЬ!!! — Илья с силой дёрнул на себя Арату, но почти мгновенно вновь прибил его тело к барьеру, окончательно лишая спину Ишимуры плоти. — МОЯ ОчЕРеДь ВЕсЕЛиТЬСЯ, ублюДОК!!! Я БУдУ отрЫВАТЬ ТеБЕ рукИ И нОгИ, ВЫДаВЛиваТЬ ГлАЗА, ЗАСТАВЛЮ ПОЖраТЬ СвоИ СОБСТВеННЫе кишКИ, И ТрА*НУ КАЖдуЮ ТВоЮ РанУ щупальцАМИ!!! КАждУЮ кЛЕТКу ТвоЕГО Еб*ЧЕГо Тела!!! Я оскВЕРНЮ И УНИтОЖУ всЁ сВЯзанНОЕ С тоБой!!! ТЕБЯ! ТВОй ДОм! ТВОЙ гОРОд! ТВОЮ семьЮ! ТВОЙ МиР!!! Я ВсЁ ЭТО тРА*нУ И УНичТожУ!!! — Илья совсем не сдерживался в речах о своих самых изощрённых мыслях и желаниях, но Арата не реагировал на это. Его тело словно обмякло, ослабло, но Каратов чувствовал в нём жизнь, а потому продолжал прижигать его барьером и давить всей массой своего тела. — НЕ СмЕЙ нЕДОоЦЕНИВАТь МеНЯ!!! тЫ СдеРжИВАЕШьСЯ! Не дЕРЁшЬСЯ в ПОлНУЮ сиЛУ!!! гдЕ ТА СаМая МощЬ, КОтОРой ТЫ СВАлиЛ МеНЯ В ПРОшлЫЙ рАЗ?! ГДе ТА ЖАжДА кРоВИ?! ПочЕМУ тЫ ЕЁ Не ИСпоЛЬЗУЕшЬ?! ПОкаЖИ Мне ИХ вНОВЬ! НЕ СмЕЙ меНЯ недОоценивать! НЕ смей!!! НЕ…

Речь Каратова могла продолжаться долго, особенно учитывая его планы на судьбу своего противника, но продолжить изрекать крик ненависти из своего рта ему помешали. Никто не вторгался в их бой, Арата не совершил ни одного движения, ни одной атаки, не издал ни звука, но несмотря на это всё тело Ильи на мгновение сковал паралич. Раздирающий плоть щупальца замерли, руки едва заметно дрожали, ноги едва справлялись с удержанием в устойчивом положении туши своего хозяина, а полные жажды и безумного пламени глаза застыли в непонимании и удивлении, быстро сменившиеся шоком. Это чувство… мутанту оно было знакомо, и даже очень. Именно оно не так давно буквально сломило его жизнь, психику и душу. Чувство абсолютной беспомощности, ужаса и отчаяния. Настолько сильных, что тот не смел сделать ни одного движения.

— Весе-литься… — тихий, едва слышный голос донёсся изо рта Араты, лицо которого буквально утонуло в водопаде из зелёных волос, на которых стремительно начали прорастать листья клёна, а с левой стороны головы и вовсе показываться нечто похожее на корень дерева. — Хочешь… веселиться. — голос был тихим, хриплым, отдающим металлом, и от всего этого всё менее похожим на человеческий. — Согласен. — голова Араты резким движением приподнялась, из-за чего волосы перестали скрывать лицо, а взгляд его глаз встретился с глазами Каратова, что безвольно продолжал удерживать свою «жертву», лишь сейчас начиная понимать какого монстра он пробудил. А учитывая бедную кожу, ярко светящийся алым цветом левый глаз и внезапно появившиеся на губах и щеках нити, сравнение с монстром было отнюдь не фигуральным.

Сам воздух внутри барьера стал тяжёлым и холодным, от чего Каратов затрясся ещё сильнее, не в силах вымолвить ни единого слова. Он уже понимал своё печальное положение, но окончательно его судьба была решена, когда до его слуха дошли тихие, но от того не менее пронзительные слова жутковатого стишка.

— Серп упал.

Качнулся колос.

Оборвался чей-то голос.

….

— Берегись!

Демоны паниковали, ушли в глухую оборону не имея иных вариантов на выживание. Кокабиэль изначально был вне их категории силы, но когда тот взял в руки Экскалибур и получил усиление, даже мысли о возможной победе были стёрты. Падший даже не пытался толком атаковать своих врагов, хотя по факту сейчас они были жертвами. Одно его присутствие сейчас буквально отравляло демонов, лишало их сил, и как следствие медленно убивало. Иссей за счёт обладания Лонгином испытывал чуть меньше проблем, как и Зеновия с Дюрандалем, плюс некоматы более-менее держались, однако это мало на что влияло. Акено и Риас окончательно ослабли из-за постоянно применяемых заклинаний и защиты соратников, Асия выглядела не лучше, и лишь Киба ещё хоть как-то держался на ногах. Дела демонов были хуже некуда.

— Вы столь упорно продолжаете лезть в заранее проигрышную битву, что это даже немного забавно. Вам не спастись, а своим упрямством вы лишь продлеваете свою агонию. — Кокабиэль холодным взглядом посмотрел на ближайшего к себе демона, которым оказался Киба. — Мальчишка, ради чего ты сражаешься? Твоя месть не вершима, ибо ты слишком слаб. Твоя жажда мести и стыд уже едва не заставили совершить новое предательство, и это прекрасно показывает твоё реальное отношение к своим милым «соратникам». Ни семьи, ни друзей, ни союзников, ни силы. У тебя нет ничего, так к чему тебе всё это? Не проще ли опустить оружие и умереть быстрой смертью для очищения своей совести?