Волчий Мир (сборник) - Дмитрий Даль

Бортовой терминал с упорством достойным миссионера среди племени диких каннибалов передавал сигнал бедствия, рассылая его во все стороны света. Но пока все безрезультатно. Никто не спешил на помощь, никто не отозвался, пробив глухую стену бесконечного космоса.

Время от времени Марк сверялся с показаниями компьютера, который продолжал отслеживать маршрут корабля. Его продолжало медленно, но верно сносить в сторону солнца. Утешало только одно, когда корабль упадет в раскаленную печку светила, он сам будет уже давно мертв. Жажда и голод сделают свое грязное дело. Оставалось только удивляться такому тотальному невезению. Он двигался в стороне от всех возможных маршрутов Нортейнского княжества. Случайно его вряд ли обнаружат, маловероятно, оставалось уповать на то, что кто‑то перехватит сигнал. Но и на это надежды уже не было.

Несколько раз Марк пытался запустить двигатели корабля. Но панель управления оставалось безучастной к его попыткам. Он проверял все цепи, настроечные и управляющие программы, но все безрезультатно. В очередной раз бросив это бесполезное дело, он затихал в кресле, закрывал глаза и погружался в странное ломотное состояние, мало похожее на сон. Его даже дремой не назовешь. Через некоторое время он вырывался из пучин беспамятства, вспоминал о том, где он находится, и вновь штурмовал управляющие программы в надежде найти неисправность и вернуть корабль под свой контроль.

Так время неумолимо высыпалось из верхней каморки песочных часов, которые составляли его жизнь. И если не случится чуда, то скоро песка совсем не останется. Погрузившись в очередной раз в дремотное состояние, он увидел эти песочные часы. Верхняя каморка была залита красным угрожающим светом, словно предупреждала о скорой катастрофе. Марк все это понимал, но не видел выхода. В очередной раз копаться в настройках управляющих программ, бессмысленно. За это время он успел доскональное их изучить, и по сотне раз проверить и перепроверить. Хотя он понимал, что все равно вернется к этой бессмысленной работе. Потому что это хоть какое‑то занятие, позволяющее не свихнуться. Пока его ум работает и получает дополнительную нагрузку, он живет. Но сейчас Марку хотелось погрузиться все дальше в дремоту, там не было проблем и тревог, там все было просто и успокаивающе.

Но что‑то настойчиво мешало ему. Он почувствовал какой‑то дискомфорт, а в следующее мгновение ощутил чужое присутствие, словно в кабине пилота кроме него находится кто‑то еще. Не просто какой‑то неодушевленный предмет, а кто‑то живой.

Марк подумал, что наверное вот так и сходят с ума. Откуда в затерянной космосе скорлупке корабля может взяться кто‑то еще живой. Это же просто немыслимо. Наверное, ему это снится. И он отстранился от этого чужого присутствия. Решил его не замечать. Он расслабился и стал погружаться в сон, нормальный полноценный сон, которого так долго у него не было. Но только чужаку, кем бы он не был, такое безразличие не понравилось. Марк почувствовал волну недовольства, которая окатила его, словно ледяная морская волна, мгновенно пробуждая.

Будь и правда кто в пилотской кабине, в тот момент когда Марк очнулся, ему бы точно несдобровать. Гнев распирал молодого человека изнутри. Он заозирался по сторонам, но никого не обнаружил. Кабина пилота была пуста, кроме него в ней не было ни одной живой души.

Похоже, он и правда сходит с ума. Только почему это странное чувство присутствия чужака рядом никуда не уходит. Словно кто‑то стоит у него за спиной и внимательно вглядывается ему в затылок. Этот чужак будто ждет от него какой‑то реакция, принятия какого‑то решения.

В голове роились пчелы — ужасный гул. Ничего не хотелось делать, но Марк чувствовал, что должен разобраться в том, кто за ним наблюдает. Если это галлюцинации, то он должен определиться в этом, найти доказательства, поставить себе диагноз и успокоиться.

Марк дотянулся до терминала, вывел его из спящего режима и взглянул на экран. Ощущение чужого присутствия никуда не исчезло. Терминал не показывал ничего нового. Система управления выглядела мертвее мертвого. Маячок работал, настырно посылая в окружающий со всех сторон космос сигнал бедствия. Марк вывел на экран отчет о состоянии систем жизнеобеспечения корабля. Выводы неутешительные. Если ничего не изменится, то через двое суток в корабле не останется пригодного для дыхания воздуха.

Марк невесело усмехнулся. Чтож теперь он точно знает, сколько ему осталось жить.

Он бросил взгляд на экран общего обозрения и не увидел ничего нового. Все тот же холодный и безучастный к нему космос. Вот так помрешь в этом металлическом саркофаге, и даже оплакать будет нечего.

Сперва Марк не понял, что произошло. Вроде экран показывал все как обычно, но что‑то зацепило взгляд, что‑то оцарапало его. Это очень походило на чужака. Вероятно его проделки. В любом случае, Марк знал, что это новое чувство явно дело рук чужака, если у того конечно есть руки.

Марк напряженно вглядывался в черную картинку за бортом, украшенную далекими звездами и горящими планетами. Но как он не вглядывался, ничего не видел. Только чувство никуда не пропадало. Здесь явно что‑то не так. Тогда он решил прибегнуть к помощи терминала.

Он запустил программу сканирования окружающего пространства. Обычно она работала в штатном режиме, предупреждая пилота о появлении неопознанных объектов. Мало ли какой каменный странник отобьется от стаи и попробует протаранить борт. Надо быть готовым к любой неожиданности.

Сканирование окружающего космоса много не заняла. Система выдала звуковой сигнал, на экране появилось изображение чужого корабля, незнакомой Марку конструкции. Он не был похож ни на один знакомый ему корабль. Хотя если признаться честно, он не так уж и много их повидал на своем веку. Черный конус, покрытый сетью белых огней висел в тринадцати часах пути от него, при условии если его скорлупка продолжит двигаться с прежней скоростью.

Марк напряженно сглотнул. Куда‑то мигом делась дремота, головная боль и покорность судьбе. Он был уверен в том, что видит на экране корабль того самого чужака, который не давал ему покоя.

Вот только что теперь делать с этим знанием? Кто этот чужак? Что он хочет от него?

Вероятно, он перехватил сигнал бедствия и прибыл по его зову. Только с какими целями. Если с миссией спасения, то почему остановился? Почему выжидает?

Разноголосица мыслей, калейдоскоп чувств, но главное чувство, которое пробивалось словно зеленый росток сквозь бетонный автодром, это надежда. Возродившаяся надежда.