Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал - Владимир Геннадьевич Поселягин

что всех нас ждут правительственные награды. В свете того, что это мы частично обеспечили прорыв наших войск и создание партизанского края, наши войска вскоре к окраинам Ростова-на-Дону подойдут, то награды явно высокие будут. Сейчас в сталинградских степях шло массированное наступление, уже немалые территории были освобождены. А так было видно, что организатор этого мероприятия профи, всё учёл, всё подготовил, поэтому и прошло всё гладко. Многим сказать слово дали, включая меня, хорошо всё прошло, потом был торжественный вечер, инструмент нашли, и я почти два часа с перерывами на отдых радовал слушателей песнями. Я ввёл такое всем понравившееся правило передавать на сцену записки с просьбами и исполнял то, что просили.

Когда подошёл вечер, мы стали собираться. Как стемнеет, вылетаем в Москву с дозаправкой в пути. Дело это не простое, собраться, да ещё аэродром находился в восьмидесяти километрах от Поти. Понятно, что едва успели, но транспортник ждал. Сам Кузнецов оставался тут на пару дней, так что летели мы практически одни, так, трое попутчиков из военных корреспондентов и всё. Поэтому, когда нас на грузовике привезли на аэродром, уже начало темнеть. Парни наши грузили в самолёт вещи, борттехник помогал им их раскладывать, чтобы центровку не терять. Дед уже забрался в салон, устроившись на одной из лавок, и подрёмывал, рядом лайки разлеглись, да и остальные последовали за ними. Все, кто нас провожал, остались в столовой штаба, где всё праздновали, там мы и простились, поэтому рядом с самолётом всего трое было. Это адъютант командующего Черноморским флотом, он обеспечивал нашу доставку на аэродром, пара командиров из авиаполка, что тут дислоцировался, ну и мы с Юрой стояли, дышали свежим воздухом, пока летуны прогревали моторы. Именно поэтому подошедшего капитана НКВД я не сразу заметил, обратил внимание, как покосились в сторону провожающие, и полуобернулся, наблюдая, как подходит этот ладный капитан. Форма на нём действительно очень ладно сидела.

– Товарищ Поляков?! – прокричал тот, кинув руку к виску, даже такое движение у него вышло очень изящным.

– Да, это я.

– Прошу пройти за мной. На спецсвязи товарищ Сталин. Он желает с вами поговорить.

– Документы ваши можно сначала посмотреть? – попросил я.

Тот спокойно достал, включая мандат личного порученца Верховного. На адъютанта это произвело впечатление, тот с уважением посмотрел на капитана.

– Товарищ Сталин попросил вас лично задержаться в Поти. Вылетите через три дня. Пусть вас не ждут, сразу вылетают! – прокричал капитан, пытаясь перекричать рёв моторов, причём не только мне, но и остальным.

Документы у него были в порядке, так что, кивнув своим, обнял Юру, нужно торопиться, велел ждать меня и побежал за капитаном к машине, «эмке». В сопровождении у капитана был броневик, пулемётный «Ба-20». Адъютант последовал за нами, сказал, что будет сопровождать на своей машине к штабу флота. Именно там была аппаратура спецсвязи. Хотя вроде в отделе НКВД тоже, но фиг его знает, может, и нет там. Когда мы выезжали с территории аэродрома, самолёт начал взлетать, и капитан воскликнул:

– Никак мотор горит?!

Повернул голову, чтобы взглянуть в ночную мглу и рассмотреть огни горевшего двигателя… и всё, темнота, абсолютная темнота.

Хотя вроде до её наступления слегка вспыхнула лёгкая боль в затылке. Или мне показалось? Неужели опять?..

Очнулся я как-то сразу рывком. То есть недолго приходил в себя, осматриваясь мутным взглядом, как это у меня было после контузии. А раз и очнулся, и увидел, как мужчина в белом халате, видимо врач, разгибаясь, убирает резко пахнущий шарик ваты от моего лица. Ага, так вот что заставило меня очнуться, дали понюхать нашатырного спирта. Где я, интересно? В госпитале? В аварию попали? Ничего не помню. Последнее, что припоминается, что в машину садился к людям Берии и выезжал с территории аэродрома. Вроде, когда ворота проезжали с часовым, чем-то меня отвлекли. Точно, так и было. Больше нечего не помню. А я, вообще, у наших?

Тут врач, который убирал инструменты и баночки в кожаный саквояж, кому-то что-то сказал, причём на незнакомом мне языке. Предположительно на польском, пшекал много. А это уже совсем не хорошо.

– Очнулся, значит? – услышал я знакомый голос. Узнал сразу, того капитана баритон был.

Наконец поляк сделал шаг в сторону, и я рассмотрел сидевшего на соседней койке капитана, порученца Сталина. Был он в той же форме, точнее в командирских галифе, френча не было, нательная рубаха, повреждённая и тронутая огнём, голова забинтованная, правая рука в гипсе. Хорошо его потрепало. В это время я расслышал голоса в коридоре, на немецком. Видимо был обход в госпитале, и врач давал указания. Тут всё и встало на свои места. Опять выкрали. То бандиты, то теперь вот немцы. Что я им мёдом намазан?!

– Где мы? – тихим голосом спросил я, слегка разыгрывая слабость.

– А ты догадайся, – усмехнулся тот.

– Ты немец, и ты выкрал меня.

– Верно, – даже удивился тот. – Анализируешь неплохо. Что ещё скажешь?

– Думаю, ты агентом у нас был, давним. Пришлось раскрыться, когда меня похищал. Наверняка приказ сверху спустили, доставить во что бы то ни стало.

– Почти угадал. В Союзе я действительно работал больше двадцати лет, в органах. Сначала ЧК, потом ОГПУ, и вот НКВД. До майора госбезопасности дослужился. Только выйти из игры пришлось в Крыму, когда я помог нашим войскам взять полуостров. А тут я участвовал в одиночной акции. Пришлось быстро работать, многие из флотских меня в лицо знали, странно, что капитан, адъютант командующего флота меня не признал. Под самый конец обороны Крыма, то, что я агент немцев, им выяснить удалось. А этот видимо новенький. Да особо информацию обо мне не распространяли. Устроился я в разведотделе вермахта, а тут раз – срочно проводить операцию в Поти, вот меня и направили. Город я хорошо знаю, в местном отделе НКВД два года служил, пока на повышение не ушёл. Едва успели тебя с трапа самолёта снять.

– Мы в Польше? Почему не в Крыму? На самолёте вывезли?

– Всё прошло идеально, ваши совсем ушами хлопали. Даже на стрельбу, когда мы адъютанта и охрану его уничтожали, никто не дёрнулся. Потом к самолёту, и отправили в генерал-губернаторство. Тут ты прав, мы в Польше, как ты её называешь. Ну а Крым? Слишком плотный зонтик советских истребителей там, рисковать не стали, да и приказ имеется доставить как можно быстрее, поэтому сразу отправили по назначению в рейх. Ушли подальше над Чёрным морем, дозаправились в Румынии и до генерал-губернаторства долетели. Вот только, как видишь, случайность произошла. Подломилась стойка шасси, когда