Остановка на Медленном Году (сборник) - Фредерик Пол

Полли угрожающе повела головой.

— Ты отлично знаешь, где найти мои генетические данные, — язвительно сказала она. Она поджала ноги, словно собираясь прыгнуть. Сэнди подобрался.

Его спас вопль Демми.

— Жуки! В ящике полно жуков! Откуда они здесь взялись?

Полли сменила прицел, свирепо уставилась на Деметрия.

— Какая разница? — рявкнула она. — От жуков нужно избавиться. Сходи, затребуй гнездо сторожевых пчел, немедленно.

— Кто ты такая, чтобы отдавать приказы? — фыркнул Демми, приседая и готовясь к атаке.

Драка не успела разгореться. Их остановил голос Май Тары.

— Что такое? Вам предштоит ишполнять важнейшее поручение Вышештоящих, и вы шебя ведете как нововылупившиешя младенцы! Ну–ка, объяшните, что шдешь проишходит?

Когда ей объяснили, она пошевелила челюстью.

— Очень хорошо. Гнездо в шамом деле понадобитшя, чтобы убрать нашекомых. Демми, отправляйшя за гнездом. Что это такое? — Май Тара указала на кучу дурно пахнущего мусора.

— Это нужно выбросить в резервуары титчхиков, — угрюмо сказала Полли. — Разложившиеся отбросы, гниль.

— В шамом деле гниль! Хотите отравить титчхиков? Выброшить мушор в штерилизатор! Ипполита, шейчаш же!

— А почему не Сэнди?

— Потому што я приказала тебе, — объяснила Май Тара. — Лишандру предштоит другая работа. Не теряй времени. — Май Тара окинула взглядом кабину модуля. — Я вижу, вы ошвободили вше ящики. Превошходно. Можете выбрать по одному шкафчику для шебя.

— Только по одному? — воскликнул Оби. — Мы же летим на Землю!

— Только по одному, — повторила Май Тара непреклонно. — Оштальное — для необходимых припашов и пищи. Вам ведь придется взять ш шобой трехнедельные запашы.

— А почему всего на три недели? — спросила Елена, раздраженно облизываясь.

— Потому что так приказали Главные Вышештоящие, Елена. Пойдем шо мной, Лишандр. Пора примерить новый коштюм!

…Три недели? Но почему они обязаны возвращаться

ровно через три недели? Почему? Сэнди тащился вслед за Май Тарой, упрямо нахмурившись, и размышлял о том, что может быть некоторые и вернутся на борт корабля через эти самые три недели, но не обязательно вся когорта.

Май Тара оставила его в жилом отсеке когорты, а сама отправилась за приготовленной для Сэнди земной одеждой. По ее приказу Сэнди разоблачился, спрятал ежедневную одежду в шкафчик…

И вдруг его проняла нервная дрожь.

Ему предстояло покинуть корабль — факт, до сих пор почему–то не проникший в ту часть сознания, которая у Сэнди отвечала за панический страх, но теперь он наверстывал упущенное время.

Содрогаясь, Сэнди обвел взглядом помещение когорты. Скоро он покинет корабль. Ничего подобного с ним еще не случалось! Никто никогда не «покидал» корабля — члены экипажа умирали, это правда, и титчхики перемалывали и поглощали их плоть, и никаким другим путем, сколько себя помнил Сэнди, «покинуть» корабль невозможно. За стенами корабля — космос, безвоздушное пространство.

К приходу Май Тары, которая вернулась с двумя корзинами новой одежды для Сэнди, сам Сэнди сидел на полу у шкафчика, удрученно зажмурившись, с заострившимся напряженным лицом.

— Что штряшлошь ш тобой, Лишандр? — громко крикнула Май Тара. — В чем дело? Ты заболел?

— Мне придется покинуть корабль, — с тоской сказал Лизандр.

— Разумеется. К этому тебя вшю жизнь готовили.

— Но мне страшно, Май Тара–ток. Я не хочу расставаться с тобой.

Она нерешительно помолчала, потом ласково взяла Сэнди за руку — ладонь ее была крепкая и шершавая. Сэнди почувствовал, как маленькая шпора «помощника» вдавилась в плоть — но не больно, наоборот, он испытал прилив уверенности.

— У тебя начнется совершенно новая жизнь, долгая жизнь, — сказала ему Май Тара. — Ну а теперь, будь добр, примерь вот это. Хочу пошмотреть, каким шипматишным юношей будет мой Лишандр на Земле!

Сэнди неохотно подчинился. По настоянию Май Тары он разделся догола, поэтому сначала натянул что–то вроде комбинезона, сделанного из дельного отрезка белой тонкой ткани, который Май Тара называла «нижним бельем», и «носки» — длинные трубочки из черном ткани, закрытые с одного конца. Рубашка — насыщенного розового цвета с пастельным оттенком, брюки — темно–синие, жилет — красный, пиджак–коричневый и, наконец, черные туфли.

— Как крашиво! — воскликнула Май Тара.

— Мне жарко, — пожаловался Сэнди,

— Но в меште вашей вышадки очень холодный климат, Лишандр, — строго сказала воспитательница. — Поэтому вот эти вещи ты должен шейчаш тоже примерить. — И она вытащила из второй корзины новую пару штанов, из галетой ткани и с застежками на лодыжках, тяжелые галоши, которые предстояло надеть прямо на легкие лаковые туфли Сэнди, и куртку с капюшоном, которая одна весила столько же, сколько вся остальная одежда, вместе взятая. К тому времени, когда он напялил на себя эту куртку, Сэнди уже начал истекать потом.

— Ты чудешно выглядишь, — с грустью сказала Май Тара.

— Чувствую себя вареным клубнем, — проворчал он.

— Хорошо, можешь шнимать одежду. — Май Тара принялась аккуратно складывать вещи по мере того, как Сэнди освобождался от них. — Ты шлышал, включен агрегат для производштва перекиши водорода?

— Правда? — Лизандр задумался над ее словами.

Перекись водорода используется только как горючее

для двигателей посадочного модуля. Поэтому агрегат, вырабатывающий ее, включают редко, раз в сто лет приблизительно — во время длинных перелетов от звезды к звезде нет потребности в химическом топливе. Сэнди немного приободрился, даже попытался изобразить улыбку. Улыбка получилась не очень, потому что какая–то нотка в голосе Май Тары встревожила Сэнди.

— Ты рада за меня? — настойчиво спросил он. — Ты ведь гордишься, что я лечу на Землю? И ты увидишь, как мы стартуем?

— Боюсь, что нет, Лишандр, — грустно прошепелявила Май Тара. — Я больше не увижу тебя. Завтра -окончательный медошмотр, и я его, знаешь ли, не пройду.

…И в тот день, когда звездолет вышел в нужную точку околоземной орбиты и посадочный модуль ждал в полной стартовой готовности, Сэнди убедился, что Май Тара была нрава. Она не провожала Сэнди в когорту. ее там не было. ее вообще больше не было. Май Тара не прошла последнего медосмотра.

Отправление модуля не сопровождалось особыми церемониями. Провожал их один Чин Текки–то, нервно паривший в невесомости — впервые за десятилетия основные двигатели корабля молчали.

— Район посадки затянут облаками, — сообщил ов когорте, приготовившейся войти в кабину посадочного аппарата. — Это хорошо. Вы сможете приземлиться незамеченными.