Думаешь бьётся? (СИ) - Заозерная Марта

Выпрямляюсь мгновенно. Реакцию «смотрящих» затылком не вижу, зато несколько человек из впереди сидящей компании оборачиваются.

Вот уж удружила.

— О, Алена Богдановна! Какая встреча приятная, — ага, как же. — Не ожидал Вас тут увидеть, дрожайшая, — обращается ко мне подчиненный Артема.

В прошлом они с Артемом работали вместе, в одном кабинете сидели. Он один из немногих кто очень давно в курсе наших с Шумовым отношений. И как следствие, ему известно, что мне нельзя было в таком виде на людях появляться. Да что там, в клубах — ни в каком виде нельзя было.

Улыбаюсь ему в ответ одними губами, давая понять, что услышала, но отвечать не намерена.

Наташа чертыхается, она, со свойственной ей ответственностью, за столько лет уже изучила всех приближенных моего бывшего. И этот находится в топ «нелюбимчиков».

— Девчонки, привет, — теперь Филипп ко всем моим подругам обращается, корпусом прилично развернувшись. — Давайте диван передвинуть попросим, посидим вместе. Веселее будет, а то вы, посмотрю, заскучали, красавицы, — сдерживаюсь, чтоб от сладости его слов не поморщиться. — Алёнушка, Михалыч тебе не говорил, во сколько они подъедут? — огромный строительный гвоздь мне в крышку гроба вбивает.

Моё настроение из абсолютно прекрасного опускается до «в луже утопиться готова». Лучше бы розочки дома пересчитывать осталась.

Пока я горестно подвисаю, Филипп, несмотря на тактичный протест моих подруг, из плотного скопления тел, выуживает сотрудников заведения, для небольшой перестановки.

— Всегда мечтала за одним столом посидеть с мальчиками с зарплатой в сто штук, и в костюмах по четыреста тысяч, — с сарказмом произносит Наташа. Так вышло, что мы с ней друг друга понимаем, если одна из нас скажет «ну этот, в костюме за четыреста штук», значит речь о следаках из СК идет. — Пошли по коктейлю что — ли бахнем. Или уйдем, — берет меня под руку и тащит к бару. Прости, я не такого вечера ждала. Хоть бери твоему кавалеру новоиспеченному звони, навыки эффективного устранения у него есть неплохие.

— Так на грани самоустранения…

— Это не важно, — взмахом руки меня прерывает. — Ну что за клещи, а? По тете Наташе же видно, — в воздухе проводит вдоль лица своего. — Общение не желательно. И козлина этот приедет ещё, куда ж без него. Ну, ничего, сейчас придумаем что — нибудь, — её решения меня порой пугают не меньше.

Двое парней нам освобождают стулья, оставаясь стоять за нашими спинами. Туся на свой вкус что — то заказывает. Пока я соскребаю из всех внутренних щелей остатки самоконтроля. Не сказать, что хочу хоть какого — то общения с Артемом, но очень не хотелось бы в очередной раз поддаться.

— Продолжали бы и дальше со своей красивой девочкой сидеть, — Ната не унимается. — Так нет же. Девица прямо хороша, — с лицом истинного ценителя говорит. Я тоже заметила. Куколка. На мой взгляд самая яркая среди присутствующих. Эффектное короткое платье, утонченные черты лица, очень милая. Они любят таких. Их компании всегда веселят приглашенные дамы. — Только их трое, она одна. Думаешь со всеми? — весело спрашивает.

— Зайка моя, я редко думаю о сексе других. Вообще пофигу кто с кем спит.

— Я бы с Вами не отказался, — раздается над самым моим ухом.

Оборачиваюсь и вижу широченную улыбку того парня, чье место я заняла.

— Да, я бы тоже сама с собой не отказалась. Но увы, — пожимаю плечами и отворачиваюсь.

Пока он соображает, что мне ответить, допиваю коктейль, второй за сегодня, и поднимаюсь со стула, киваю смеющейся подруге, мол, пошли.

Мы успеваем только на диванчик усесться, место с одной стороны занимаю сумочками, чтобы никто не пристраивался близко. В следующее мгновение к нам присоединяются. Артём, Костя и Николя. На манеже всё те же. Первые двое явно не ожидают меня тут увидеть, судя но лицам, они удивлены так же как и я их не рада видеть, то есть очень. Артём переводит взгляд с меня на Филиппа и по роже последнего понимает, кто это организовал. Снова меня оглядывает, челюсть сжимается, желваки ходить начинают. Коля же наоборот счастьем искрится, здоровается со всеми собравшимися, после чего садится рядом со мной, отодвинув вещи, и крепко так обнимает, словно мы с ним друзья — близкие.

— Васелёчек, я рад встрече. Звонил на работу, даже приезжал, а тебя не было. Давно вернулась? — надо отметить, до этой минуты мы с ним только по работе и общались. Панибратства не наблюдалось.

— Не очень, но скоро опять отбуду, — стараюсь подыгрывать убедительно.

Ухо пылает. Артём уселся напротив меня, смотрит недобро, в упор. Именно про такие случаи говорят, хочет взглядом убить. Блин, может реально Калининград? Тут нам явно тесно вдвоем. Костя рядом с ним, не так бесстыже, но тоже поглядывает. Непроизвольно, но то с одним, то с другим взглядом встречаюсь. Как итог — общаюсь преимущественно с Натой и Колей. Последний оказывается приятным молодым человеком, обсуждаем с ним рабочие темы, рассказываю ему какие дополнительные экспертизы провели за последнее время, что они дали. Периодически скатываемся в юмор. Несколько раз он невзначай моего запястья касается, возможно, я бы не заметила даже, если бы Артём в этот момент говоривший что — то резко не замолчал.

Происходящее давится. День повышенного внимания, мне такое не нравится. Обладая даже низким уровнем внимательности, можно понять, что происходит что — то не то.

Прошу Колю меня пропустить, лучше пойти в толпе липких тел подвигаться, чем тут медленно тлеть. Но встать я не успеваю.

— Алён, а Богдан Анатольевич Васильковский твой отец? — ко мне обращается, Петр, один из тех парней, что тут изначально сидели.

— Если ты об академике РАН, профессоре, докторе медицинских наук, заслуженном деятеле науки Российской Федерации, лауреате премии Правительства, то да, это мой папа, а что? — могу поклясться, перечислив малую долю регалий отца, моё настроение заметно улучшилось.

Петя смотрит на меня, я в ответ распахнув глаза улыбаюсь.

— Да вопрос отпал сам собой. Хотел спросил, почему операции такие у него дорогие, — произносит вроде как в шутку.

— Вы же не по квоте?

— К нему запись на год вперед, — говорит очевидные для меня вещи.

— Преимущественно он оперирует в рамках квот, национальных проектов, или же случаи нестандартные, для внедрения новых изобретений, в том числе своих. Поэтому всё что сверх, зачастую это не люди с улицы, им нужен именно он, за это они готовы платить. Его дочка любит вот это, — поднимаю вверх кисти рук, поигрываю ими, словно фонариками, в украшениях огоньки света отражаются. — Так и живем.

Не уверена, что все поняли шутку про цацки, но это и не важно.

Ната идет за мной, подхватив свой телефон. Она вообще подозрительно много сегодня в нем зависает. Привычнее когда просто снимает видео. Выпив с ней по очередному напитку, я иду танцевать.

Несколько раз со мной пытаются познакомиться, составить компанию, на счастье молодые люди оказываются понятливыми, отказ воспринимают легко. Прикрываю глаза и двигаться в такт музыке продолжаю. Принятый алкоголь расслабляет, мысли неприятные рассеиваются в сознании, как туман поутру. Несколько раз, открывая глаза, я поочередно натыкаюсь на ледяной взгляд Артёма, и арктический Кости. Это же надо так вляпаться в идентичные вязкие субстанции. Но даже это сейчас не волнует.

Приподнимаю вверх руки, одежда следом ползет, вид у меня весьма говорящий. Если честно, в том числе назло им обоим, в этот момент не отказалась бы уехать отсюда с каким — нибудь парнем, и расширить свой послужной список до четырех человек. Как только эта мысль проскальзывает, на талию чьи — то руки ложатся, я даже не успеваю свои опустить, как чужие ползут ниже, ложатся поверх костей таза.

Глаза резко распахиваю. Первое что вижу — адски довольная собою Наташа, улыбка от уха до уха, стоит с оттопыренными вверх большими пальцами. Стоит рядом со стойкой бара, в сантиметрах тридцати от тех двух, недовольных парней, которые за мной наблюдали. У них настроение диаметрально противоположное от её.