Горький вкус любви (СИ) - "Miss Spring"

— Моя. — честно признала Мария. — Я, к сожалению, наделала много глупостей и в том числе, умудрилась довести ситуацию в университете до критической.

— Что же, хорошо, что вы искренни со мной… Просто мне необходимо точно знать ситуацию, прежде чем пытаться её исправить. — задумчиво произнесла Кагарлицкая. — Мы с вами поступим так: поработаете у меня, я научу вас всем тонкостям работы на радио, это не трудно. А ближе к сентябрю, я думаю, смогу договориться, чтобы вас приняли обратно. Не обещаю, но может быть даже на 3 курс.

— Спасибо вам большое! — с сияющими от радости глазами ответила Маша.

— Пока не за что. — улыбнулась Лариса Станиславовна. — Маш, мы хотим открыть новую промежуточную рубрику в нашем эфире, которую планируем назвать «Философия жизни». Но пока думаем над форматом. Основная идея была в том, что хотелось бы как-то несложно, но при этом глубоко преподносить какие-то рассуждения о жизни, судьбе, любви… Что-то такое, заставляющее задуматься. Понимаете? В этом смысл. — попыталась объяснить программный директор. — Но пока формат не определён, поэтому, я думаю, вы приступите к работе недели через две-три.

— Извините пожалуйста, — робко произнесла Северцева. — а может быть преподносить всё это в виде историй? Ну, знаете, выделять определённую тему, идею, а потом на основании её, находить истории из жизни людей известных или неизвестных, которые будут в чём-то подтверждать эту идею, а может опровергать… Ну, не знаю как более доступно объяснить…

— Подождите, я кажется, понимаю вас. Много ведь историй берущих за душу, и эти истории со смыслом… А что, это мысль!

— Да, и из этих вот историй и будет складываться философия жизни. Она будет вполне реальна. Это будет философия всех людей: их опыт, их ошибки, разочарования, радость. — дополнила свою идею девушка.

— Машенька, мне уже нравится то, что вы будете нашим сотрудником. Нам как раз не хватает свежего взгляда. — с улыбкой произнесла Лариса Станиславовна. — Тогда… Может быть вы и будете формировать каждую из программ? Или доверите это нашей редакции? — Маша растерянно пожала плечами.

— Давайте я попробую. Я просто никогда не делала этого.

— Тем интереснее будет посмотреть, что у вас получится. Давайте так, вы подумаете, определите тему первого эфира, напи́шите мне, а я передам это в редакционный отдел. Они подготовят свой текст, вы свой, я сравню и определимся. Хорошо? — предложила выход Кагарлицкая.

— Да, я поняла. — кивнула Северцева.

— Ну и заодно ознакомлю всех с предложенным форматом, составим программу, подумаем над деталями… Всё равно недели две у вас точно есть свободных, Машенька. Тогда созвонимся потом.

Мария вышла из кабинета программного директора в смешанных чувствах. Ей было и страшно, и радостно от предвкушения нового жизненного этапа.

— Ну что, Марусь, всё хорошо? — Воронцов, всё это время ожидающий девушку за дверью, поднялся со стула.

— Да, у меня есть две недели свободы и первое задание. — ответила она.

— Что-то ты не рада этому. — пытаясь понять, что она испытывает и внимательно смотря ей в глаза, заметил адвокат.

— Нет, я очень рада, но мне страшно. — призналась Маша.

— Вот это новости… Чего же тебе страшно, хорошая моя? — ласково и с улыбкой спросил Дмитрий.

— Боюсь, что не справлюсь, что это всё закончится, что… Что это всё слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Машенька, — он взял её за руку. — теперь у тебя всегда всё будет хорошо. Поверь мне и ничего не бойся. Я рядом.

— Я не устану тебя благодарить за всё. — с улыбкой произнесла девушка. Спасибо тебе. Ты не представляешь, что делаешь для меня. — она с восторгом посмотрела на мужчину.

— Ну тогда и ты сделай мне сегодня маленькое одолжение. — лукаво взглянув в её глаза, сказал Воронцов.

— Какое?

— Согласись, пожалуйста, поужинать со мной в одном прекрасном ресторане.

— Я же планировала запечь индейку с сухофруктами… — растерялась Маша.

— Ну, давай будем надеяться, что она не улетит из нашего холодильника. — усмехнулся адвокат. — Поехали!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дмитрий привёз её в небольшой, но очень уютный грузинский ресторан и увидев, что Мария замешкалась, смотря на бесчисленные названия грузинских блюд в меню, всё заказал сам.

— Хозяин этого ресторана, прямо-таки, настоящий джигит. Прекрасный человек, мы когда-то с ним познакомились случайно и с тех пор меня всегда рады видеть в его заведении. — рассказал девушке Воронцов. — Здесь и правда очень вкусно всё, голову потерять можно.

— Только не говори, что этого джигита ты тоже когда-то защищал. — усмехнулась Северцева, оглядываясь по сторонам и рассматривая интерьер ресторана.

— Нет, я защищал его друга, а он безумно переживал за него и присутствовал на заседании суда. Волновался ну прямо как герой Фрунзика Мкртчяна за героя Вахтанга Кикабидзе в фильме «Мимино». — пояснил с улыбкой адвокат. — А после того, как дело было выиграно и его друг оправдан, они настойчиво приглашали меня отметить победу здесь, как я теперь понимаю, но тогда я отказался. Не этично это, как по мне.

— А потом?

— А потом я пришёл сюда со знакомыми через какое-то время после процесса. Уже и думать забыл о друге своего подзащитного, но он увидел меня мельком в зале, подошёл, горячо поприветствовал и угостил от себя нас таким божественным ужином… Приглашал заходить ещё, и, разумеется, я уже не смог отказаться-так вкусно здесь готовят. Прихожу периодически, хотя ярым фанатом грузинской кухни никогда не был.

— Заинтриговал. — улыбнулась Северцева. — Здесь атмосферно. — в этот момент им принесли часть блюд.

Официант, поставив кувшинчик с вином, следом ловко выставил на стол тарелки с пхали — закуской из овощей, грецких орехов и большого количества прянностей; бариджани — рулетиков из баклажана с пикантной сырной начинкой; надуги — закуской из свежего творога, завёрнутого в тонкий сыр сулугуни; двумя хачапури по-аджарски в виде лодочек из теста с сырной начинкой и сырым яйцом внутри и оригинальной закуской джонджоли — маринованными цветами странного растения «клекачки колхидской».

— Дим, ты с ума сошёл? Столько закусок! — поразилась девушка, когда официант ушёл.

— Ты всё должна попробовать! Это правда безумно вкусно! Грузинских блюд много не бывает! Ешь, потом будет шашлык! — настойчиво порекомендовал Воронцов.

— Ты меня закормишь и я не смогу выйти из этого ресторана, потому что не влезу в двери. — засмеялась она.

Все принесённые блюда были действительно очень вкусными, как и вино.

Пока они ужинали, Мария сказала:

— Знаешь, я хотела с тобой поговорить. Подумала тут, что мне надо всё же съездить и навестить тётю Гелю. Пока есть возможность и время, отпущенное Кагарлицкой. А то я планировала приехать, один раз отменилось, второй раз сорвалось… Как-то неудобно получается.

— Я сам хотел об этом поговорить с тобой и предложить поехать, пока ты не начала работать. Действительно, тётя скучает, наверное. Да и после болезни человек. А если я попрошусь поехать с тобой? — внезапно спросил мужчина.

— Ты? В Выборг? — удивилась она.

— А что, в Выборг пускают только тех, кто там родился? — усмехнулся он.

— Нет, я просто удивилась…

— Покажешь мне свой родной город?

— Покажу. — улыбнулась Северцева. — Уж я покажу так, как ни один экскурсовод.

— Ну и отлично! Давно мечтал там побывать. Заодно и с твоей прекрасной тётей познакомлюсь.

— А как же твоя работа? Ты же трудоголик!

— Маруся, я хоть и трудоголик, но сто лет уже не был в отпуске. Ну, ту паузу после смерти отца, я не учитываю, конечно. Поэтому, я взял отпуск на 3 недели. Старые дела все закрыты, новых ещё не брал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А, то есть ты заранее всё просчитал? — снова улыбнулась Мария.

— Конечно. Ты не могла бы не согласиться. — улыбнувшись в ответ сказал Воронцов. — Тогда сейчас вернёмся домой, соберём вещи, а завтра с утра выедем. Завтра же будем в Питере, переночуем, а потом уже и до Выборга доберёмся. — быстро разложил по полочкам весь план действий адвокат.