Аномалии.INFERNO - Андрей Диченко

— Куда мы идем теперь? — спросила Татьяна, следуя по пятам за спецназовцем. Ей, как и любому человеку, попавшему в подобную ситуацию, было страшно. Сергей тоже опасался всей этой неизведанной бездны, однако выправка и служебный долг не позволяли ему это показывать, и уж тем более перед хрупкой прекрасной девушкой. Кроме того он верил, что если существует вход в это параллельное пространство, то выход тоже должен быть. А еще бойца подбадривала мысль, что они находятся не в аду, а только возле него. По крайней мере, так он себя обнадеживал, уверенный в том, что уже скоро сможет проверить на деле верность своих рассуждений.

— Попытаемся выбраться наружу… — коротко ответил Сергей и направился к ступенькам, ведущим, наверняка, к выходу на поверхность этой монументальной конструкции. Он медленно шагал, попутно разглядывая иконы Божьей Матери, всяческих святых, имена которых ему были неизвестны, и, уже поднимаясь по ступенькам, увидел статую распятого Иисуса, ноги которого были уставлены палящими свечами. Слева и справа от стенки были выходы дальше, вероятно, вдоль по коридору, который и должен был вывести на поверхность. Сергей остановился и опустил пистолет. Понурив голову, он перекрестился и, надев краповый берет, двинулся дальше. Татьяна, которая до этого всегда находилась за его спиной, в этот раз решила встать рядом с Сергеем. Посмотрев пристально друг на друга, они взялись за руки и пошли в один из противоположных коридоров. И вновь перед взором их открылся тоннель с еле видимым вдалеке эскалатором. Стены прохода были отделаны белой штукатуркой, и на некоторых местах виднелись высохшие красные подписи на неизвестном языке. Сергею почему-то показалось, что это было чья-то давно испарившаяся кровь. Не став внимательно вчитываться в начертанное, он двинулся дальше, по направлению к неработающему эскалатору.

Вскоре они с Татьяной достигли первых металлических ступенек, покрытых обильным слоем пыли. Вероятно, тысячи лет никто уже не поднимался вверх, на поверхность неведомого человеческой душе пространства. Эскалатор, длинною около сотни метров, резко уходил ввысь и что было дальше — оставалось загадкой. Сергей с Татьяной ступили на первые ступеньки, и звук их шагов эхом разносился по абсолютно пустому пространству станции метро.

Внезапно Сергей остановился и посмотрел на Таню.

— Чувствуешь странность? — спросил он.

Таня ничего в ответ не сказала, а просто смотрела на Сергея растерянным взглядом, вероятно, не совсем понимая того, о чем он говорил.

— Обычно в метро поезда курсируют с периодичностью в несколько минут. Сейчас мы уже больше пятнадцати минут находимся на этой станции, но ни один поезд не прошел: ни в одну сторону, ни в другую, — сделав паузу, Сергей обернулся назад и продолжил: — Вероятнее всего, время в этом пространстве течет совершенно по-иному.

Татьяна опять же ничего не ответила, а лишь кивнула головой в сторону выхода. Сергей мысленно согласился с балериной, и они продолжили подъем, который вот-вот должен был приблизиться к своему финалу. Миновав последнюю ступеньку, перед их взором предстали турникеты, как ни странно, блестящие и выглядевшие абсолютно новыми. На высоких потолках были подвешены громадные подсвечники, каждый из которых был оборудован сотнями горящих свеч. Рядом с турникетами стояла кабина контролера, и через темное стекло трудно было разглядеть, есть ли там кто-нибудь, или же там, как и везде на этой станции, было пусто. Сергей достал оружие на всякий случай, и они с Татьяной уже рысцой двинулись к турникетам. Внезапно из каморки показался маленький мальчик с темными, как два угля, глазами. Сергей остановился и стоял как вкопанный, пока мальчуган пристально «сканировал» его взглядом.

— Вам туда нельзя, — произнес мальчик спустя минуту обоюдного молчания. Сергей был вновь удивлен поворотом событий. Татьяна в эти мгновения спряталась за широкие плечи бойца и ждала продолжения.

— Кто сказал тебе такое, мальчик? — как можно более дружелюбно произнес Сергей. В ответ тут же поднялся ураганный ветер, и солдату пришлось приложить левую руку к голове, чтобы куда не улетел с честью заслуженный краповый берет. Столпы пыли поднялись и принялись кружить вокруг вновь прибывших гостей. Так же спонтанно, как все это началось, это все и закончилось.

— Он сказал… — произнес мальчишка и, вскинув руки ввысь, закрыл глаза. Сергею почему-то в этот момент показалось, что лучше мгновения не придумать, чтобы пересечь турникет и рвануть к застекленным дверям выхода. Он схватил Татьяну за локоть и резко дернулся. Мальчик в миг отрезвел от обращения к высшим силам и озлоблено покосился на вероломных нарушителей. Сжав руку в кулак, он сделал жест, будто резко бросает камень. Но лучше бы он бросил камень, чем сделал то, что намеревался. В спецназовца и балерину полетел огненный шар. Сергей, обладая быстрой реакцией, моментально упал на пол, вспоминая о полосе препятствия и тупоголовом, но живучем прапорщике. Вслед за ним упала Татьяна, и огненный шар, который разбился о монолитную стену, оставив черные пятна, лишь слегка опалил ее кружевное платье.

— Лежи! — приказным тоном сказал он Татьяне, и та подчинилась, сознавая опасность, исходящую от очередной завуалированной нечисти. Сергей привстал и взглядом встретился с юным исчадием зла. Темные глаза мальчишки теперь налились кровью, а гладкие каштановые волосы встали дыбом. Мальчик шел к ним.

— Я же сказал вам, что нельзя… — произнес он хриплым басом, совершенно не характерным для ребенка, и вновь сжал руку в кулак. Сергей не растерялся и сделал первый выстрел из табельного оружия. Мимо. В ответ в Сергея полетел очередной огненный шар, прошедший мимо его лица и слегка опаливший кожу.

— Черт возьми, да кто ты такой… — закричал уворачивающийся Сергей, пытаясь навести прицел на врага, чтобы выстрелить.

— Охранник языческих пустошей… — сказал мальчик, ухмыляясь и вновь сжимая руку в кулак. В этот раз Сергей, готовый увернуться от очередного огненного шара, совсем забыл о Татьяне, которая привстала, вероятно, ведомая женским любопытством. Мальчик не смог упустить такой случай, рассчитывая на циничный отвлекающий маневр. Он запустил шар в Татьяну, и та даже не успела моргнуть глазом, как огонь прожег ее прекрасное платье, а тело в считанные секунды обуглилось. Она не успела ничего сказать, как на ее месте образовалась горка дымящегося пепла. Сергей, глядя на это зрелище, к разочарованию мальчишки вовсе не утратил бдительность и, несмотря на подступившую скорбь, выстрелил несколько раз в мальчика. Попадания были точными. Из руки, груди и головы ребенка полетели струи огня, устилавшие пол, словно напалм. Вскоре весь мальчик был объят сплошным пламенем и так же, как Татьяна превратился в груду пепла. Разъяренный Сергей подошел к кремированной Тане и, сняв крестик, висевшей у него на шее, положил его на кучу праха.

— Покойся с миром, моя попутчица. — Сергей никогда не плакал, но в этот раз по его щеке скатилась скупая мужская слеза. — Я за тебя отомщу.

Он положил пистолет в кобуру и направился к выходу. Внезапно из неведомых динамиков раздался приятный женский голос, произнесший: «Жертвоприношение принято. Можете двигаться дальше». Не оборачиваясь, Сергей толкнул стеклянную дверь выхода из метрополитена и очутился в подземном переходе, примыкающим к станции метро «Врата Ада».

21

Дождь моросил с самого утра, и прохожих, укутанных в легкие плащи, на улицах белорусской столицы становилось значительно меньше. Люди с высоты птичьего полета были похожи на странные черные точки, вероятно, от того, что светлые головы большинства закрывали болоньевые черные зонтики. А если взобраться на крышу какой-нибудь минской многоэтажки, то могло сложиться сюрреалистическое впечатление, что некие таинственные передвигающиеся грибы заполонили собой столичные проспекты.

В такой вот ненастный день направлялась на работу обычная женщина, точнее даже сказать, бабушка. У нее с собой не было зонтика, поэтому капли воды неровными сужающимися рядами едва заметных разводов покрыли ее пальто. Женщина работала уборщицей в кинотеатре, и, как это было положено, она направлялась в зал, чтобы слегка подмести в нем после очередного показа.

Чего только не было под креслами пустого кинотеатра: пустые пивные бутылки, одинокие крошки желтого попкорна, использованные презервативы, шприцы и даже женские гигиенические прокладки. Сегодня Анфиса Ивановна решила прийти пораньше на работу, чтобы, не торопясь, с веником и совком обойти многочисленные ряды зрительного зала.

Кинотеатр напоминал бетонную коробку с слегка закругленным обтекаемым фасадом. На стеклянных витринах, всегда тщательно вымытых, висели плакаты грядущих кинопремьер.