Кровавая работа - Майкл Коннелли

— Простите, — сказала Грасиэла, — мне неловко сидеть перед вами и пить это прекрасное вино.

— Ерунда. Главное, что оно пришлось вам по вкусу.

Они замолчали. Взгляд девушки упал на кипу папок и разных документов, на видеокассеты, лежавшие на обеденном столе.

— Что вы хотели мне показать? — спросила Грасиэла.

— В общем-то, ничего особенного. Просто я не хотел говорить, когда рядом был Реймонд.

Он посмотрел на малыша сквозь стеклянную дверь. Тот был целиком погружен в свое дело и не сводил глаз с поплавка и лески. Маккалебу очень хотелось, чтобы Реймонд поймал какую-нибудь рыбешку, но знал, что это вряд ли случится. Под чудесной прозрачной голубизной в глубине фарватера хватало разной отравы. Рыба, водившаяся в этой воде, должна была обладать живучестью таракана и питаться отбросами.

Маккалеб снова посмотрел на Грасиэлу:

— Сегодня утром я встречался со следователем Управления шерифа. Она была куда лояльнее, чем ребята из полиции Лос-Анджелеса.

— Она?

— Ее зовут Джей Уинстон. Она настоящий профессионал. Мы с ней работали вместе одно время. Она передала мне копии обоих дел. На них-то я и потратил целый день. Очень много материалов.

— А дальше?

Маккалеб постарался изложить все вкратце, избегая жутких деталей, касавшихся ее сестры. Не сказал он и про видеокассету с записью на борту катера.

— Работая в Бюро, мы обычно называли такого рода работу «полный полевой обзор», — усмехнулся Маккалеб. — Это значит — не пропустить ни одной мелочи, ничто не брать на веру. В расследовании убийства твоей сестры кое-чего недостает, но в то же время ничто не бросается в глаза как очевидная промашка. Повторяю, были допущены мелкие ошибки, возможно, некоторые выводы были сделаны до того, как были собраны все факты, но это не значит, что выводы сделаны ложные. Словом, расследование было проведено более-менее тщательно, — заключил Маккалеб.

— Более-менее, — эхом повторила Грасиэла, глядя себе под ноги. Терри сообразил, что выразился не очень корректно.

— Я хотел сказать…

— Значит, убийца гуляет себе на свободе, не боясь, что его схватят. Я должна была догадаться, каким будет ваш ответ.

— Нет, это далеко не весь ответ. Уинстон, что из Управления шерифа, продолжает активно работать по этому делу. И я еще только начал, Грасиэла. Для меня тут много поставлено на карту.

— Я понимаю. И не собиралась обижать вас. Дело вовсе не в вас. Просто я ужасно измотана.

— Ну это понятно. Я бы не хотел видеть вас в таком состоянии. Давайте-ка для начала пойдем и вкусно поедим. А поговорим позже, — успокаивал гостью Терри.

— Хорошо.

— Тогда идите с Реймондом на берег, а я быстро переоденусь и догоню вас.

Надев чистые джинсы и желтую гавайскую рубашку с нарисованными дольками ананаса, Маккалеб повел своих гостей вдоль доков к ресторану. Он не стал вытягивать удочку Реймонда из воды, лишь поставил ее в специальное крепление, сказав, что они проверят улов, когда вернутся.

Они ужинали за столиком с видом на закат, солнце только-только начало спускаться за верхушки леса судовых мачт. Грасиэла и Маккалеб заказали меч-рыбу на гриле «по особому рецепту», а Реймонд рыбу с жареной картошкой. Маккалеб пытался втянуть мальчика в разговор, но безуспешно. Они с Грасиэлой в основном говорили о том, что жизнь на лодке и в обычном доме — две разные вещи. Маккалеб говорил, что жизнь на воде дает ощущение покоя и душевного равновесия.

— Это ощущение еще сильнее, когда выходишь туда, — сказал Терри, показывая на океан.

— А долго вы еще будете ремонтировать катер? — неожиданно спросила Грасиэла.

— Да нет. Вот починю второй двигатель, и катер будет на ходу. Останется лишь косметический ремонт. С этим можно не торопиться.

На обратном пути после ресторана Реймонд, надев свой синий свитер, почти бежал впереди них вдоль волнореза, держа в одной руке рожок с мороженым, в другой карманный фонарик, свет которого он то и дело направлял на стены, высматривая крабов, которые сплошным слоем покрывали каменную стену. Уже почти стемнело, так что, когда компания вернулась к катеру Терри, Грасиэле с мальчиком пора было отправляться домой. Еще не расставшись с гостями, Маккалеб почувствовал, что уже скучает по ним.

Когда Реймонд отбежал на достаточное расстояние, Грасиэла опять спросила о расследовании:

— Что вы можете сделать на данном этапе?

— Ну, во-первых, я нащупал ниточку, которую до сих пор не отрабатывали.

— Что это за нить?

Маккалеб рассказал ей о географическом сравнительном анализе, в результате которого он вышел на Михаила Болотова. Заметив, как заволновалась Грасиэла, он заметил, что радоваться пока рано.

— У этого парня алиби, — пояснил Терри. — Так что эта ниточка вполне может оборваться. Но, — продолжил он, — я думаю обратиться в Бюро и попросить их провести баллистический анализ.

— Что такое баллистический анализ? — спросила Грасиэла.

— Возможно, этот тип и раньше совершал подобное. Он пользуется очень дорогим оружием. Тот факт, что после первого убийства он от него не отказался и использовал при втором, означает, что это оружие ему необходимо и что, вероятно, он использовал его и раньше. У следователей имеются улики — пули. В Бюро могут все сверить, если я предоставлю им материал.

Грасиэла никак не прокомментировала сказанное, и Маккалебу стало ясно: она, вероятно, инстинктивно поняла, что это дело долгое. Он продолжил:

— Я также намерен навестить пару свидетелей и расспросить их по-своему. В особенности мужчину, который издалека видел часть стрельбы. Но делать это надо очень деликатно. Мне не хотелось бы наступать на пятки Уинстон, заставить ее чувствовать, что что-то она упустила. Однако я хочу поговорить с этим человеком сам, он наш лучший свидетель. С ним и еще с парой очевидцев того, как вашу сестру… в общем, вы понимаете.

— Я не знала, что в ее деле есть свидетели. Разве в магазине были люди? — изумилась Грасиэла.

— Нет, не прямые свидетели. Но есть женщина, которая проезжала мимо в машине и слышала выстрелы. Есть также двое коллег вашей сестры, с которыми она в тот вечер работала в «Таймс». Мне необходимо поговорить с ними самому, убедиться, не припомнили ли они что-нибудь новое.

— В этом я могла бы вам помочь, — сказала Грасиэла, — я знаю большинство ее друзей.

— Это хорошо, — кивнул головой Маккалеб.

Какое-то время они шли молча. Реймонд по-прежнему бежал впереди. Грасиэла нарушила молчание.

— Могу ли я попросить вас об одолжении?

— Разумеется.

— Дело в том, что Глори имела обыкновение навещать одну женщину, миссис Отеро. Она оставляла у нее Реймонда, если у меня не получалось его взять. Но Глори ходила к этой женщине и одна, поделиться своими проблемами. Может быть, вам стоит с ней поговорить?

— Уф, я не уверен. Вы хотите сказать, что эта женщина может что-то знать о Глори? Или просто чтобы ее утешить?

— Вдруг она чем-нибудь поможет.

— Чем она может помочь.

И вдруг его осенило.

— Она что, ясновидящая?

— Ну да. Медиум. Глори доверяла миссис Отеро. Она говорила, что эта женщина общается с ангелами, и Глори верила в это. Она звонила мне несколько раз, повторяла, что хочет поговорить со мной. Вот я и подумала, может, вы съездите вместе со мной, — смущенно проговорила Грасиэла.

— Даже не знаю. Понимаете, я не верю в подобные вещи. Не знаю, о чем я стану говорить с ней.

Грасиэла ничего не сказала, но так посмотрела на Маккалеба, что он почувствовал ее неодобрение.

— Грасиэла, я видел на своем веку слишком много страшных вещей, чтобы верить во что-то подобное. Как где-то там наверху могут обитать ангелы и спокойно смотреть, как люди здесь, внизу, вытворяют такое!

Грасиэла по-прежнему сохраняла молчание, и Терри чувствовал ее осуждение.

— Хорошо, я подумаю и дам вам знать, — сказал он.

— Прекрасно.

— Не расстраивайтесь, прошу вас.

— Вы простите меня. Я вовлекла вас в это дело, даже не спрашивая согласия. Не знаю, что на меня нашло. Просто я подумала, что вы…

— Грасиэла, что вы говорите. Теперь это дело настолько же мое, насколько и ваше. Понимаете? Только не надо отчаиваться. Как я уже сказал, есть несколько существенных фактов, которые я должен проверить. И Уинстон вовсе не собирается умывать руки. Подождите несколько дней. Если я зайду в тупик, тогда мы с вами поедем к миссис Отеро. Договорились?

Она кивнула, но Терри видел, что она разочарована.

— Господи, она была такой хорошей, — после некоторого молчания произнесла Грасиэла. — Рождение ребенка полностью изменило ее жизнь. Глори взяла себя в руки, переехала ко мне и наконец поняла, что в жизни важно, а что нет. По утрам у нее были занятия в колледже при Калифорнийском университете. Вот почему она пошла на вечернюю работу. Глори была умница и собиралась продолжать карьеру — стать репортером.