Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Детективы и Триллеры » Детектив » Записки из Города Призраков - Кейт Эллисон

Записки из Города Призраков - Кейт Эллисон

Читать онлайн Записки из Города Призраков - Кейт Эллисон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 51
Перейти на страницу:

– Я не нервничаю, – лгу я. Иголки колют и ладонь, которая лежит на ручке. Мы почти соприкасаемся; от него идет и холод, и знакомое бурлящее тепло.

Ключ наконец-то поворачивается в замке, дверь распахивается на ржавых петлях. Мы входим в маленькую, темную комнату. Я включаю свет, и он заливает пыльное пространство. Лампа висит над кабинетным роялем. Ее кабинетным роялем, который загнали в затянутый паутиной угол. Рояль, само собой, закрыт.

Я медленно подхожу к маминому старинному «Стейнвею», смотрю на него, наблюдаю, словно он внезапно может отрастить ноги и помчаться прочь из этой клетушки. Я провожу рукой по скамье, прежде чем сажусь. Она холодная.

Штерн тоже подходит. Я радуюсь его близости, его пронизывающему до костей холоду, когда вдыхаю запах клавишей из слоновой кости, словно они хранили в себе частичку мамы, а теперь выдохнули.

Штерн садится рядом со мной. Он весь вибрирует, подносит руки к клавишам, пальцы заметно дрожат.

– Черт, – мягко выдыхает он, пытаясь заставить клавиши двигаться. Напрасный труд.

Его взгляд буравит их. Наконец он сдается, кладет руки на колени.

– Я не могу даже прикоснуться к ним, – в голосе горечь поражения.

Я смотрю на сверкающие белые и черные клавиши. Глубокий вдох и признание:

– Я… я не различаю цветов. Внезапно. Перестала различать перед тем, как ты умер.

Штерн удивленно смотрит нам меня, склонив голову.

– Ты серьезно? Совсем не различаешь цветов?

– Только черный, белый и оттенки серого. Все выглядит так, будто покрыто пылью, – говорю я ему, легонько нажимая на клавишу. Раздается сухой звук. – Еда, люди, одежда, огни светофора. Мой мир – Помпеи.

– И ничего не случилось? Никакого… спускового механизма? – спрашивает он. Я прикусываю губу, наблюдая за ним, оценивая блеск его глаз. Вновь мое любопытство разгорается жарким пламенем: «Он знает? Помнит, что произошло между нами?»

Я качаю головой, разгоняю все опасения и тревоги, роящиеся в голове. Прокладывая путь мысли: «Скажи ему! Ты должна ему сказать».

– Это произошло при нашей последней встрече. – Я чувствую, как гулко бьется сердце. У меня нет другого выбора: все мое естество требовало этого признания.

Но он если и помнит наш поцелуй, не подает вида, ничего о нем не говорит.

– Лив. – Он подсаживается чуть ближе и мягко говорит: – Мы должны помочь друг другу.

После моего громкого признания я, честно говоря, ожидала услышать от него другое.

– Помочь друг другу? – повторяю я.

– Да. – Он говорит легко и уверенно. – Ты – не различающая цветов художница, я – мертвый пианист.

– И что? Как мы можем друг другу помочь? – Свет на несколько секунд ярко вспыхивает, потом тускнеет. Я ерзаю по скамье.

– Вот так.

Он встает, обходит меня сзади, и я чувствую его, он облепляет меня. Ноги охватывают мои ноги, руки ложатся на мои руки, пальцы прижимаются к моим пальцам, которые лежат на клавиатуре. Все мое тело дрожит, полыхая жаром и замерзая одновременно. Я спиной вжимаюсь в него, трясущаяся, горящая, испуганная, печальная, удивленная, еще не уверенная, чего он от меня хочет, как мне надо сесть, сколь долго мы пробудем в таком положении. Его пальцы начинают двигать мои по клавишам, сначала неуклюже; учить мои руки, пальцы, как сильно надо нажимать на клавиши, чтобы добиться нужной последовательности звуков. Я едва дышу. Я ничего не соображаю. Поэтому просто сдаюсь. Его пальцы нажимают на мои: в первые мгновения медленно, потом набирая скорость, они движутся, скользят, несутся по клавишам.

Музыка исторгается из меня, из нас, удивительная, полнокровная, страстная. Она пронизывает меня. Мои ноги дрожат, кровь приливает к пальцам. Ноты рвутся наружу; кажется, я могу попробовать их на вкус, увидеть каждую в отдельности, сверкающую, вибрирующую.

Он играет одну и ту же песню, снова и снова, и кажется, что я внутри нее. Перенеслась обратно в те последние, жаркие, неспешные дни, когда все жили – не тужили. И мама. И Штерн.

И на короткое мгновение, клянусь, я вновь вижу цвета. Белоснежность его кожи, красноту моего платья, синие мыски его кроссовок. Я смотрю на руки Штерна, охватывающие мои руки, но все равно не связанные с ними, не здешние, из другого мира… и мне больше всего хочется, чтобы он стал материальным, чтобы я действительно смогла прижать его к себе и еще раз поцеловать этот теплый, живой рот, еще два раза, еще миллион раз.

– Проснись, – шепчу я ему, внезапно чувствуя, что такое возможно. – Проснись и оживи.

– Я думаю, что большего мне не достичь, – шепчет он мне в ухо, когда соната достигает пика и мы сливаемся в какой-то другой реальности, где нет тел, нет жизни и смерти, плоти и крови.

Соната заканчивается. Мне этого не хочется, потому что музыка, обрываясь, уносит меня из такого далекого безопасного места, возвращает в этот мир. Штерн еще несколько мгновений вжимается в меня, дрожит всем телом, как обычно дрожит перед тем, как исчезнуть. Я тоже прижимаюсь к нему, тревожась, что он исчезнет, тогда как мне хочется, чтобы он остался. И чувствую его, то место, где пребывает Штерн, когда он не со мной: бескрайнюю темноту, весь ее ужас.

Даже когда он отстраняется, ощущение, что он со мной, остается. Его лицо перекошено, он хватается руками за край скамьи, словно у него вдруг разболелся живот.

– Что не так? Ты в порядке? – Я придвигаюсь к нему, но он подается в сторону, поднимает руку, чтобы остановить меня.

– Это… это больно – находиться так близко от тебя.

– Извини.

– Но больно обоим, Ливер. Ты это знаешь, так?

Он уже на другом конце скамьи, и мы смотрим друг на друга. Он кусает нижнюю губу, убирает за ухо кудряшку густых волос. Одной ногой я то надавливаю, то отпускаю педаль маминого кабинетного рояля.

Какое-то время мы оба молчим – и это теплое, уютное молчание.

– Итак, – наконец вырывается у меня, – это помогло? Ты вспомнил что-нибудь еще?

Штерн вздыхает.

– Не знаю. Не думаю. Но было действительно приятно. – Он с секунду смотрит на меня, потом переводит взгляд на свои руки.

Мы сидим на холодной скамье моей мамы чуть ли не час – во всяком случае, по ощущениям; не разговариваем, не испытываем потребности говорить. Нам хватает вибраций тел друг друга – моего теплого и его ледяного, – и мы позволяем этой клетушке удерживать нас чуть дольше, словно мы маленькие заблудившиеся дети. Такие мы и есть.

– Пошли отсюда, – наконец говорю я, встаю и закрываю крышку кабинетного рояля, остававшуюся открытой все эти месяцы, проведенные мамой в тюрьме, когда она не могла должным образом ухаживать за роялем. И как только я это делаю, на пол сыплются какие-то бумаги, ранее прижатые крышкой к передней панели. Я наклоняюсь, чтобы осторожно собрать их, все до единой. Наверное, это ноты, над которыми работала мама перед тем, как разверзся ад. Она не относилась к аккуратным и педантичным людям, но это составляло часть ее обаяния. Во всяком случае, я так думала.

– Что это? – спрашивает Штерн, заглядывая мне через плечо.

– Ноты, наверное, – рассеянно отвечаю я, сдувая пылинки с каждой поднятой бумажки. – Рекомендательные письма… одно адресовано приемной комиссии Джульярда… – Я всматриваюсь в текст. – Тут о тебе, Штерн. – Я сажусь рядом с ним, продолжаю читать, озвучивая самые интересные места. – Мама написала его непосредственно перед конкурсом, перед… всем. Насчет какой-то Мариэтты Джонс, которая… которая что-то тебе сделала? – Я читаю дальше. – Неправомерное поведение, – цитирую я, разбирая мамин почерк. Встречаюсь взглядом со Штерном. Он всасывает между зубами нижнюю губу, пытаясь вспомнить стертое из его разума смертью.

– Что там еще написано? Просто прочитай мне.

– Хорошо… некоторые места трудно разобрать из-за плохого почерка и зачеркиваний, но… – и я продолжаю, всматриваясь в страницу, – …сделаю все, что смогу. – Театрально откашливаюсь и начинаю читать: – «Всем, кого это касается… я должна сообщить о случае неправомерного поведения, касающегося двух участников текущего конкурса на получение стипендии, – Мариэтты Джонс и моего ученика Лукаса Штерна. Узнав, что Лукас будет исполнять музыкальное произведение, выбранное ею, Мариэтта прямо подошла к моему ученику на автомобильной стоянке после репетиции 15 июля и сказала ему, что «сделает все возможное, чтобы не дать ему исполнить это произведение». По моему убеждению, это серьезная угроза, указывающая на намерения причинить физический ущерб. В свете этой информации я считаю, что Мариэтту Джонс необходимо снять с конкурса на основании пункта 12А правил проведения конкурса, где указано на абсолютную недопустимость подобных угроз, которые могут привести к физическому насилию в отношении кого-либо из участников. Пожалуйста, свяжитесь со мной, если потребуются ответы на дальнейшие вопросы. Мириам Тайт».

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 51
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Записки из Города Призраков - Кейт Эллисон торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться