Убийство Президента Кеннеди - Уильям Манчестер

Револьвер хранился в его меблированной комнате. Винтовка была завернута в коричневато-зеленое шерстяное одеяло и вместе с несколькими вещевыми мешками, наполненными личным имуществом, находилась в забитом всякой всячиной гараже инженера-конструктора Майкла Р. Пейна на Западной Пятой улице, дом № 2515, в Ирвинге, в нескольких шагах от дома Фрэзиера. Теперь Освальд ехал туда, чтобы забрать винтовку. Предшествующий разговор с Фрэзиером сразу же после того как выяснилось, что президент наверняка окажется завтра днем поблизости от склада, почти не оставляет сомнении в том, что оба события связаны между собой[28]. Имеются, однако, все основания считать, что решение Освальда в этот момент еще не было окончательным.. Он еще не достиг той точки, когда нет пути назад, и его поведение, после того как он добрался до Ирвинга, заставляет думать, что потребовалось бы весьма немного усилий, чтобы разубедить его. Несмотря на зависть, которую Освальд испытывал к президенту США, Джон Ф. Кеннеди не занимал основного места в его жизни. Его занимала Марина Освальд. Как и винтовку, ее следовало искать на Западной Пятой улице, 2515, и он отправился сначала к ней. Лишь после того как жена отвернулась от него, лишь после того как она совершенно определенно дала понять, что не хочет иметь с ним дела, — только после этого он отправился аи винтовкой.

Дом Пейнов производил обманчивое впечатление. Снаружи это был скромный одноэтажный четырехкомнатный блочный дом, подобный сотням и тысячам других на юго-западе США. Встроенный внутри гараж использовался под склад, что тоже не было необычным. Хотя внутренне убранство комнат не говорило о хорошем вкусе и в доме почти не чувствовалось женской руки, он был практичным и удобным. В комнате, окна которой выходили на улицу, стояли диван, радиоприёмник и новый телевизор фирмы «Зенит», в глубине кухни — большой солидный стой. Налево от кухни находился гараж, направо — ванная и две небольшие, довольно скудно обставленные спальни, окна" в Которых были закрыты белыми жалюзи. Эго был обычный Пригородный дом. Необычным его делали жившие в нем люди.

Майкл Пейн, глава семьи, в нем не жил. Блондин с соломенными волосами и хрупким телосложением, он работал инженером-конструктором на заводе вертолетов «Белла» в Форт-Уорте. Майкл познакомился со своей будущей женой, Рут Хайд, на вечере народных танцев. После вступления в брак 28 декабря 1957 года он принимал какое-то участие в социально-политических движениях, в которых Рут играла руководящую роль, особенно в работе Комитета по контактам между Востоком и Западом. Этот комитет оказывал содействие переписке американских граждан с советскими. Рут была его председателем. К сожалению, интерес Пейнов к социальным реформам оказался недостаточным, Чтобы удержать их друг подле друга. В сентябре 1962 года, накануне пятилетия совместной жизни, они разошлись. Она с двумя детьми осталась в доме. Он переехал на другую квартиру.

Рут как личность была сильнее и интереснее, чем Майкл. Отец Рут был врач, мать — посвященная в духовный сан женщина-священник унитарной церкви, отрицающей доктрину о троице. Сама Рут окончила Антиохийский колледж и принадлежала к квакерам. И внешне она была интересной женщиной. Осенью 1963 года ей был тридцать один год. Это была стройная черноглазая брюнетка с мягким мелодичным контральто и приятным, хотя несколько удлиненным лицом. Рут производила на всех впечатление религиозной и очень умной молодой матери семейства. Будучи готовой пойти почти на все во имя оказания помощи ближнему, Рут Пейн помогала бедным и Как донор Парклендского госпиталя регулярно сдавала кровь. Когда — через пять месяцев после того как она разошлась с мужем — произошла ее встреча со светловолосой славянкой двадцати одного года Мариной Освальд, крайне нуждавшейся в поддержке, можно было предугадать дальнейший ход событий. Они познакомились в гостях 22 февраля 1963 года. Одинокой Рут нужна была подруга. Она тут же попросила адрес девушки, а затем написала ей. Ее новая знакомая могла отблагодарить за дружбу. Работа Рут в Комитете по поддержанию контактов между Востоком и Западом вызвала у нее интерес к русскому языку. Уроженка Советского Союза, Марина Освальд могла давать своей покровительнице уроки родного языка.

Таким образом, Марина Николаевна Освальд оказалась связующим звеном между своим мужем и Пейнами. В то же самое время Рут стала ее главной благодетельницей. С этого момента жизни Рут, Марины и Ли Харви Освальда оказались тесно связанными между собой. Ли и Рут стали соперничать, добиваясь дружбы белокурой Марины, в то время как она заигрывала то с одной, то с другим. Положение это было для Марины непривычным. Нежеланная и незаконная дочь незамужней женщины из Архангельска, Марина так и не узнала, кто был ее отцом. В некоторых отношениях условия, в которых она росла, были похожи на те, в которых рос Ли. Ребенком ее часто наказывали, и был случай, когда она серьезно подумывала о самоубийстве. Но Марина обладала одним огромным преимуществом перед Ли — значительно более привлекательной внешностью. Она вызывала у людей желание покровительствовать ей и оказывать помощь. Ее муж увлек ее за собой из СССР, и теперь Марина искала у Рут помощи и защиты.

Еще до появления Рут брак Освальда превратился в жестокий фарс. В Минске Ли думал, что нашел красивую женщину и убежденную коммунистку, которая навеки останется его «Мариненкой», его покорной любимой. Но только красота ее оказалась настоящей — во всем остальном она разочаровала его. Ли ожидал, что Марина будет презирать тот мир, который презрел его, и отвергнет буржуазные критерии капиталистического общества, которых он все равно не мог бы себе позволить, так как они были ему не по карману. Вместо этого Марина стала чем-то вроде пародии на буржуазную домохозяйку: она постоянно требовала от него новых вещей и денег на кино, насмехалась над ним за то, что он не способен был выдержать конкуренции на капиталистическом рынке труда, и издевалась над ним, потому что, как она говорила о нем в присутствии других, он «не мужчина».

Сначала он раздраженно бросал ей: «Заткнись!» Затем, верный своей натуре, нанес ей в буквальном смысле слова ответный удар. Вскоре после возвращения в Америку мать его, прежде чем исчезнуть из их поля зрения, заметила как-то, что лицо ее очаровательной невестки испорчено подбитым глазом. Для Маргариты Освальд стало ясно, как она позднее выразилась, что «у них не все благополучно». Было бы, однако, неправильно изображать мужа животным, а жену невинной жертвой. Все было куда сложнее. Весной 1963 года, когда Рут часто видела Освальдов, она заметила, что они всегда «спорили и нападали друг на друга и оба не знали, как избежать этого». Марина была более сильным противником: она знала слабости Ли, и ей было легче поставить его на колени. В конце концов капитулировал именно Ли. Он давал ей запирать себя в виде наказания в ванне, падал там в темноте на колени и горько рыдал, когда его начинали мучить кошмары.

Как только Рут и Освальды познакомились ближе, Марина стала провоцировать Ли. Явно льстя в его присутствии Рут, она унижала его, заявляя, что Рут знает русский язык лучше. Утверждение это не было пустяком и свидетельствовало о безошибочности ее хищных инстинктов. Ли и так мало чем мог гордиться. Умение метко стрелять могло бы убедить жену в его мужественности, но возможностей продемонстрировать это умение в городской части Техаса было мало (Ли уже пытался это сделать 10 апреля 1963 года. Когда между двумя женщинами стала возникать дружба, он хотел произвести впечатление на Марину, застрелив генерал-майора Эдвина А. Уокера из новой винтовки, заказанной по почте. Но как только он нажал курок, генерал шевельнулся, и Ли сделал промах). Насмехаясь над его плохим знанием русского языка, Марина вступила на опасный путь, и Рут понимала это, видя ее игру. Рут сознавала, что владеет русским языком хуже, чем Ли.

Через две недели после покушения на жизнь генерала Ли уехал из Техаса, чтобы поискать работу в Новом Орлеане, и Марина переехала к Рут. Ее пребывание в доме Рут оказалось кратковременным и окончилось в мае, когда Освальды вновь сошлись. Рут повезла Марину и ее ребенка в Луизиану, хотя ей не хотелось ехать и она считала поездку нецелесообразной. Почти сразу там вновь вспыхнули ссоры, и Рут, чувствуя себя, как она вспоминала позднее, «весьма неудобно», уехала.

В конце сентября, получив письмо Марины, Рут снова отправилась в Луизиану, чтобы привезти Марину, ее маленькую дочь Джун и полную машину различного имущества Освальда обратно в Техас. Последний настоящий домашний очаг Ли Освальда развалился. На его долю в жизни никогда не доставалось многого — теперь у него не осталось ничего. Для него это был критический момент, и Рут заметила, что, целуя на прощание жену и дочь, он «выглядел очень мрачно». Через два дня он попытался бежать на Кубу, а когда из этого ничего не вышло, вернулся 4 октября в Техас к Марине и Рут. Но ни одной из них он не был нужен. Отношения, которые установились к этому времени между Рут и Мариной, были лучше, чем этого мог когда-либо Добиться Ли. Рут была лучше как товарищ, имела больше денег, успешнее вела хозяйство.