Билет на вчерашний трамвай - Лидия Раевская

давным-давно, лет эдак……. ну, не помню, сколько назад, мы с

Витей пытались изобразить что-то вроде бурного романа. Не изобразилось у нас ничего интересного, да и неинтересного тоже было мало. Мне тогда было лет пятнадцать, Шубину – около двадцати, и, кроме прогулок за ручку вокруг моего дома, лично мне больше ничего не было нужно. Желания Вити на тот момент меня интересовали меньше всего. Потом я вышла замуж, Шубин куда-то переехал, и до сегодняшнего дня я вообще о нем не вспоминала.

Я улыбнулась и подошла к машине.

– Боже мой, Витя… Ты что тут делаешь? Шубин кивнул головой в сторону автосервиса:

– Машину забирал. А ты тут что забыла? Я тоже кивнула головой в сторону сервиса.

– Я там работаю. Офис в закутке одном снимаем. Ты как сам-то?

За Витей отчаянно засигналила машина, и он торопливо бросил:

– Стой тут, сейчас я развернусь, подхвачу тебя, съездим, посидим где-нибудь.

И, не дожидаясь моего ответа, лихо рванул с места, оставив за собой столб пыли и дыма. Я снова достала телефон.

– Дим, отбой. Я задержусь.

– Что-то случилось?

– Нет. Просто встретила старого друга. Хочется пообщаться.

– Лихо ты…

– Слушай, давай без глупостей, а? Если бы у меня было на уме что-то неприличное, я бы сказала, что иду по магазинам. Я недолго, Дим. Час-полтора максимум. Если что – звони. Люблю тебя.

– Я тебя тоже. Веди себя хорошо.

– Обещаю.

Убрала телефон, и в ту же секунду ко мне подкатил Шубин.

– Садись!

Я плюхнулась на пассажирское сиденье и подставила ему левую щеку.

– Целуй.

Витя чмокнул меня куда-то в ухо.

– Тут недалеко ресторан неплохой есть. Посидим?

– Посидим. Только недолго. Меня молодой человек дома ждет.

Шубин ухмыльнулся:

– А меня жена и сын. Ты очень торопишься?

– Очень, – отрезала я и пристегнула ремень безопасности. – Ну, мы едем или нет?

– Ну, что скажешь? – спросил Шубин и посмотрел мне в глаза.

Я ковырнула ложечкой мороженое и стала наблюдать, как оно медленно сползает с нее обратно в вазочку.

– Я поговорю с Сережкой.

Шубин расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и вытер рукой шею:

– Ксюш, смотри сама: вы с Сережей все равно не можете охватить сразу все заказы. Потому что боитесь, что вас спалят, так? Предлагаю хороший вариант: я сам сниму офис, проведу туда телефон, создам вам все условия для работы. От вас требуется только клиентская база и собственно работа. Сколько, ты говоришь, у вас навара с одного заказа?

– Тридцать, иногда сорок процентов. Шубин снова нервно вытер шею.

– Ксюш, у меня вы заработаете больше. Я сам займусь рекламой, найдем вам еще клиентов… Вы только работайте. Как думаешь, в ноль когда будем выходить?

Я отодвинула от себя вазочку с растаявшим мороженым и посмотрела Шубину в глаза.

– Вить, я не знаю, сколько бабла ты в нас вложишь. Сколько отдашь за офис, за телефон… Еще нужны курьеры… Но, думаю, месяца через три начнем выходить в ноль, а потом уже пойдет прибыль.. Кстати, а что у нас с зарплатой?

– Что за вопросы, котя моя? Неужели ты думаешь, что я тебя обижу?

– Не думаю. Я уверена просто. Витя неискренне возмутился:

– Разве я давал тебе повод мне не доверять? Я невесело ухмыльнулась:

– А я вообще никому не доверяю. Давно причем. Ничего личного, Вить.

Шубин оттолкнулся от стола, покачался на стуле и негромко позвал официантку:

– Девушка, посчитайте нас.

Я побарабанила пальцами по столу.

– В общем, так: я поговорю завтра с Серегой, а потом перезвоню тебе. Ты уверен, что хочешь этим заниматься? Ты же ничего в этом не понимаешь…

Виктор отодвинул оплаченный счет и серьезно ответил:

– Уверен. Подумай, Ксень, это хорошее деловое предложение. Я посмотрела на него долгим взглядом и кивнула.

– Хорошо. Мы подумаем. Шубин поднялся из-за стола.

– Тебя до метро подкинуть? Не обижайся, мне в другую сторону. До дома не отвезу.

– Спасибо, не нужно. Я пешком постою. Мне думается лучше, когда я иду. Не беспокойся.

Глядя вслед отъезжающей «вольво», я снова набрала Димкин номер.

– Зай, я еду домой.

– Все в порядке?

– Ага. Все ровно. Приеду – расскажу.

– Жду тебя у метро через пятнадцать минут.

– Лучше через полчаса…

Я положила трубку и тут же набрала номер Мартынова:

– Сереж, у тебя есть пара минут? Надо поговорить…

…Через месяц мы с Мартыновым уже въезжали в новый офис на Щукинской.

Шубин не обманул: он нашел большое помещение возле метро, отремонтировал его, завез мебель и офисную технику, нанял водителя и пятерых курьеров.

– Ну вот, тут вы будете работать. За этой дверью у нас будет небольшой склад, вот сюда завтра поставят кулер с водой, чтобы вы чаю-кофе могли попить, прямо через дорогу есть неплохое кафе – туда можно ходить обедать, жалюзи повесят послезавтра, окна открываются на всю катушку, так что обойдетесь без кондиционера.

Мартынов в восхищении ходил по офису, гладил новый принтер и перебирал авторучки в ящике своего стола. Потом повернулся к нам и по-детски улыбнулся:

– Круто!

Шубин выставил перед собой ладони, мол, что ты, что ты, все для вас, а я подмигнула Сережке:

– Ну что, теперь наша очередь? Мартынов посерьезнел.

– Да. В общем, так, Виктор. Мы с Ксюшей отксерили все, что нужно. Вот списки поставщиков, вот телефоны наших клиентов, вот список фирм, с которыми мы когда-то работали, но потом они как-то от нас соскочили… Мы тут отметили тех, кто априори будет работать с нами, и тех, кто скорее всего тоже будет. Остальных надо обрабатывать. И, возможно, придется к ним съездить. Вот образец прайса, который надо размножить в типографии, вот макет его обложки. Тут – приблизительный график планируемой прибыли на ближайший месяц. Если из него не выбьемся – дальше пойдет лучше. Бухгалтерию будет вести Ксеня, у нас своя специфика. Документы и отчетность делаем в «1С». Ну, что еще?

Шубин широко улыбнулся и положил мне руку на плечо. – А еще надо обмыть это дело. Кто за? «За» проголосовали все.

Сижу на работе.

Мартынова нет, документы я подготовила. Жду Шубина. Выкурила уже полпачки сигарет и лениво рисую на листке казенной бумаги Деда Мороза. Своего Деда Мороза. Который стоит у нас с Димкой дома.

Не получается почему-то. Оно и понятно. Художник из меня никакой.

Дзыньк!

Это сообщение пришло. От Генри. С фотографией. Экран телефона маленький, и ничего не понятно. Только текст внизу видно. «Хочу так же… »

Хмурю брови и кручу телефон во все стороны.

«Хочу так же.. »

Что ты хочешь так же?

А-а-а-а… Улыбаюсь хитро и начинаю искать на размытом фото трахающихся собак.

Краснею, но ищу. И не вижу! Домой лечу стрелой. Влетаю и кричу:

– Где? Где там собаки трахаются?! Покажи! Я три часа искала – не нашла!

На кухне у плиты стоит Генри, жарит мясо.

– Какие собаки? – оборачивается.

Достаю свой телефон, сую ему в руки, в ажиотаже кричу: 180

– Фотку ты прислал? «Хочу так же…» – ты написал? Где собаки?!

Большие карие глаза смотрят на меня, как на дуру, нос в еле заметных веснушках морщится, и он хохочет:

– Кто о чем, а вшивый о бане… Дай сюда телефон… Нет, не твой, мой дай… Так… Угу… Сообщения… MMS… Отправленные… Вот! Смотри, извращенка!

Наклоняю голову к экрану и вижу то же фото, только четче и больше: окно машины, зеркало дальнего вида, отражение фотовспышки на стекле. Собак не вижу!

Шмыгаю носом.

– И где собаки?

– Нету собак. И не было. Ты сюда смотри…

Слежу за Димкиным пальцем и вижу, что он уперся в маленькое изображение мужчины, идущего по дороге и толкающего перед собой детскую коляску…

Краснею и, чтобы скрыть смущение, начинаю смеяться.

Генри треплет меня по голове.

– Дурища… У кого чего болит… Улыбается.

А я вижу, что обиделся… Зарываюсь лицом в его шею, шепчу:

– Будет, Вербицкий… Все у нас будет, обещаю…

Шубин нервно ходил по офису и бросал отрывисто, не глядя на нас с Мартыновым:

– График мне кто рисовал? Прибыли кто обещал? Какая вам зарплата?! Мы даже в ноль не выходим!

Сережка забился в угол, а я взяла огонь на себя:

– Витя, я тебе не обещала выход в ноль в первый же месяц. Слишком много трат было. Причем многие напрасные. Я не просила тебя печатать тысячу экземпляров прайсов, да еще в цвете. Хватило бы и двухсот черно-белых. Зачем нам две уборщицы? И вообще, я сама могу убирать помещение два раза в неделю. Зачем пять курьеров? Работы пока мало, хватит и двух. Пойми, мы переехали, сменили телефон и название, мы по десять часов в день обзваниваем все наши фирмы, оставляем новый номер телефона, а потом еще до девяти вечера сами развозим прайсы! Я, между прочим, еще и мордой торгую при этом, как ты велел! Стою, как шлюха с Ленинградки, улыбаюсь, прайсом этим по сиськам своим шлепаю: «Ой, Магомед Юнусович, вы такой красивый мужчина, я вас по телефону таким и представляла! Я так рада, что наконец-то мы в вами познакомились лично.. Вот, возьмите наш новый прайс, там специальные цены, только для вас! Что? Поужинать в полночь? Нет, Магомед Юнусович, я не могу… Позавтракать? Тоже не могу, я на работу рано ухожу. Сами отвезете ? От вашего дома недалеко? Ну что вы, неудобно вас затруднять… » Оно мне надо?! Мне за это не платят, между прочим!