Записки бухарского гостя - Фазлаллах ибн Рузбихан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГЛАВА XVIII
ПАМЯТКА О ДВИЖЕНИИ ИЗ КРЕПОСТИ АРКУК В СТРАНУ КАЗАХОВ
На третий день[201] стоянки выступили в Узгенд[202]. Он тоже является крепостью на берегу реки Сейхун. По благоустройству он ниже крепости Аркук; расстояние от него до Сейхуна составляет один фарсах. В округе крепости Аркук произошло славное прибытие кортежа его высочества, прибежища царства, преславного султана Султан-Хамзы, сына Султан-Бахтийара, сына Хизр-хана, да продлятся навеки дни его царствования. С огромным войском и большой свитой он присоединился к августейшей ставке. Сначала его высочество, царственный Хамза-султан встретился с [Шайбани-ханом] верхом на коне. Он исполнил то, что являлось долгом изъявления покорности, исполнения родственной службы и [доброй] воли. Ставка этого падишаха была установлена рядом с августейшей ставкой.
Снявшись из Узгенда, направились к переправе, чтобы по льду перейти [через реку]. Начали переход через бесконечные заросли камыша и кустарника. Некоторые храбрецы приказали своим воинам, [чтобы] они поехали и нашли место для переправы войска. Воины направились в округу прохода. Прибыл гонец от его высочества Убайдаллах-султана [и сообщил], дескать, лед на переправе, где мы перешли, был подобен летящему перу, так что у него не было силы выдержать наезд воинов и много нашего имущества утонуло в воде. /55б/ Его ханское величество поехал к той переправе, где воины Убайдаллаха утопили и испортили часть своего добра. Из крайнего усердия они по льду переехали через несколько протоков реки, но от бурного течения воды, выбившись из сил подобно воды селя, направились к другому каку и небольшим числом переправились через этот как.
Большая часть воинов остались по эту сторону кика. Между ними случилось расстояние в три дня пути, потому что переправа была узкой, а по краям кака лед смешался с водой. Его ханское величество остановился на той стороне с личными своими чухраями[203] и амакчиями[204], а все войско при эмирах осталось на другой стороне. Я, бедняк, встретившись с эмиром Рай-беком и с другими эмирами ставки его высочества Султан-Мухаммад Тимура, отправился по восточной стороне на поиски переправы через как. На пути попалось несколько каков с битым льдом, и, чтобы запрудить трещины каждого, требовалось десять тысяч харваров с лишним дерева, а тропа была столь узка, что нужно было подвигаться по льду на расстояние нескольких полетов стрелы, чтобы дойти до края той полыньи, где сломался лед. Кони совсем не могли стоять на льду, ноги у них дрожали. Стужа была [сильной] до такой степени, что совсем немыслимо было отнять руку от лица или обнажить зеркало лица из ножен рукава. Так как время шло к вечеру, то выбрали место [ночлега] на берегу кака.
У большой части знаменитых эмиров не оказалось с собой необходимого снаряжения и одежды. Однако я, бедняк, не был разлучен со своими вещами. Раз я непоколебимо встал на путь священной войны, то с ног не свалился. На краю льда мы разбили палатки и из дров гида, которое персы называют так, а некоторые тюрки, кажется, ганч, зажгли огромные костры. Тот, у кого дорожный припас был с собой, варил пищу, а тот, у кого его не было; ради обжигающего сердце кебаба, в предвкушении кебаба поддерживал огонь в костре. Мы сварили пищу и на часок приклонили голову на подушку отдыха. Когда пламя глаз погасло во сне и начали угасать светильники путников, то и костры погасли и пламя исчезло. /56а/ У потерявших путь к переправе на душе тоска и печаль. Подобно ошеломленным сынам Израиля, они остались в пустыне блужданий. Они гоняли коня размышления по полю растерянности, ибо между ратью и его ханским величеством легло очень большое расстояние, а путь был весьма труден.
Где дорога к другу? Перед ним —
Вершины гор, а их подножия — смерть.
Ноги босы, и нет у меня коня,
Рука пуста, и путь опасен.
Ночь темна, тесен путь, а пучина страшна и свирепа.
Где знать о нас беззаботным на берегу?[205]
Не успели мы немного отдохнуть, как внезапно послышался ужаснейший звук; от страха казалось, что людям пришел конец. Это был будто вопль трубы и по речению: А когда затрубят в трубу[206] — в ужасе от этого гнетущего звука все поднялись, словно мертвецы из могил, и, дрожа от страха, стали читать дрожащими, испуганными голосами слова: Они говорят: «Горе нам! Кто послал нас из места успокоения? Это — то, что обещал Милосердный, и правду говорили посланные[207].
Все, вскочив с постелей, из опасения погибнуть бросились бежать и, подобно веткам деревьев, кинулись во все стороны этих жутких зарослей. Все животные — лошади, верблюды, — испугавшись устрашающего звука, в миг оборвали недоуздки и чумбуры и ускакали в разные стороны. Так как причина возникновения этого наводящего ужас звука была неизвестна, [то] многим пришла в голову мысль, не казахские ли это войска, совершая набег, добрались до этих мест, и, нападая, без раздумья погнали коней смелости на поле состязания и борьбы, нагоняя ужас ночным наскоком на августейшее войско, подняли знамя разбоя по всему стану. Люди с непокрытой головой и босые, произнося слова: Лишь бы голова осталась цела, — устремились, чтобы спрятаться в гущу зарослей. Когда прошло немного времени и звук больше не повторялся, постарались найти причину возникновения этого звука. /56б/ Выяснилось, что причиной этого жуткого звука была ломка льда на каке, который ломался повсюду разом из-за действия жара костров и требования времени года, ибо была пора вхождения солнца в созвездие Рыб[208] и появления теплоты согласно предопределению вечно живущего, бессмертного. Когда стала известна причина звука и было установлено отсутствие набега казахского войска, народ вышел из зарослей и привел животных, держа на привязи. [Дальше описывается восход солнца.]
Мороз был столь силен, что все, кто поднимал голову с постели, тут же застывал, как
