Храбры Древней Руси. Русские дружины в бою - Вадим Долгов

Длина клинка каролингского меча составляла обычно около 70–80 см при ширине у рукояти около 6–7 см. По обеим сторонам обоюдоострого клинка тянулись углубления — долы, уменьшавшие вес меча. Долы каролингских мечей были широкими и могли занимать до трети ширины клинка. Общий вес меча составлял около килограмма. Руку воина защищало перекрестье (оно могло быть прямым или слегка изогнутым), а на конце рукояти крепилось массивное навершие, иногда состоявшее из двух отдельных частей.

Меч носили в ножнах на поясе или плечевой портупее. Ножны делались из кожи и дерева, внутренняя, обращенная к клинку меча сторона ножен могла быть отделана мехом. Нередко ножны украшались литым наконечником. На Руси известны как скандинавские наконечники ножен, украшенные в характерных орнаментальных стилях Борре и Йеллинге (переплетающиеся фигуры фантастических животных), так и местные варианты. Эти собственно русские наконечники появились к рубежу XI века. Орнамент древнерусских наконечников обычно растительный, нередко наконечники покрывали позолотой.

Меч собрал все передовые достижения раннесредневековой металлургии. Именно на производстве клинков мечей европейские, скандинавские, а затем и древнерусские кузнецы-оружейники оттачивали новые приемы обработки металла.

Уже в меровингскую эпоху европейские оружейники широко применяли в производстве клинков так называемый сварочный дамаск. Четыре полосы стали и три полосы железа попеременно сваривались, затем заготовку-сварок перекручивали, складывали гармошкой, затем разрезали вдоль и уже из полученных таким образом заготовок сваривали основу клинка.

Позднее цельнодамаскированные клинки стали выходить из употребления, уступая место другим технологическим схемам. Чаще всего на железную или сталежелезную{2} основу клинка наваривали стальные лезвия. Дамаскированную проволоку использовали для выкладки клейм на клинках мечей.

Клейма, обнаруженные на клинках каролингских мечей, позволяют достаточно уверенно определять центры их производства. Так, хорошо известны несколько западноевропейских мастерских, клинки которых расходились по всей раннесредневековой Европе. На Руси известны несколько мечей с клеймом «Ulfbert», мечи этой мастерской встречаются в Скандинавии, Финляндии, Прибалтике. Кроме имен мастеров, на лезвиях мечей встречаются различные геометрические фигуры, возможно, некоторые из таких мечей изготовлялись местными кузнецами, которые пытались подражать мастерам общеевропейского масштаба.

Самым знаменитым из древнерусских мечей с клеймами стал меч, найденный близ местечка Фощеватая под Полтавой. Время его изготовления — XI век. На клинке этого меча при расчистке проступили славянские буквы. Наиболее вероятное прочтение надписи — «ЛЮДОТА КОВАЛЬ», т. е. перед нами снова автограф кузнеца. Не все буквы надписи читаются хорошо, но несомненно то, что меч был изготовлен на Руси.

Интересные свидетельства о мечах русов оставили арабские авторы. В начале 920-х годов Ибн Фадлан, рассказывая о русах, которых он наблюдал на Волге, писал в своей «Записке»: «И при каждом из них имеется топор, меч и нож, причем со всем этим он никогда не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские…» Таким образом, арабы точно опознавали мечи русских дружинников как изделия западноевропейских мастеров.

Восток, как известно, был прекрасно знаком с высокими кузнечными технологиями. Но и европейские мечи там высоко ценились, о чем свидетельствует, например, ибн Мискавейх, описывая самую крупную ближневосточную военную эпопею русов — набег на богатый торговый город Бердаа в верховьях реки Куры. Этот набег состоялся в 943–944 годах.

Поход на Бердаа закончился, по большому счету, неудачно — большая часть захватившего город русского войска полегла или в стычках с местными жителями, или от желудочной болезни, распространившейся среди русов. После того как уцелевшие воины, забрав добычу, покинули город, мусульмане, по свидетельству ибн Мискавейха, «потревожили могилы их и извлекли оттуда мечи их, которые имеют большой спрос и в наши дни (то есть в конце X века, когда работал ибн Мискавейх. — Авт.) по причине своей остроты и своего превосходства».

Клинки у всех каролингских мечей похожи, а вот рукояти очень разнообразны. Норвежский археолог Ян Петерсен в начале XX столетия проанализировал около двух тысяч каролингских мечей, найденных на территории Норвегии, и определил ряд типов, отличающихся друг от друга формой и отделкой рукоятей, а также установил примерные датировки каждого типа мечей. Типологией Петерсена ученые пользуются до сих пор, хотя со времени ее появления прошло немало времени и наши знания о мечах раннего Средневековья значительно расширились.

Сложная, богато украшенная рукоять меча ценилась высоко и могла быть перемонтирована с одного клинка на другой. В «Саге о Людях с Песчаного берега» перед началом сражения один персонаж говорит другому:

«— Рукоять у тебя, Стейнтор, сверкает, как прежде, но я не знаю, сменил ли ты с осени тот мягкий клинок…»

Мечи Древней Руси, относящиеся к IX–XI векам, за редким исключением вписываются в типологию Петерсена. Зная датировки норвежских мечей, используя проверенные на нашем материале методы определения времени вещей (например, датировку по арабским монетам, главному платежному средству Руси IX–X веков), мы можем проследить своеобразную «моду» на различные варианты мечей.

Ранние каролингские мечи не имели богатых украшений. На Руси это оружие появилось несколько позже, чем в Скандинавии, — во второй половине IX столетия. Каролингских мечей IX века у нас очень немного, все они относятся к так называемому типу В. Эти мечи имели треугольное навершие и очень маленькое перекрестие, лишь ненамного выходившее за края клинка.

Позже, во второй половине IX столетия, в Западной Европе мечи стали отделывать драгоценными металлами, используя при этом очень сложные технологии. Самым частым способом отделки рукояти меча была инкрустация серебром. Тонкие серебряные проволочки вколачивались в канавки, прорезанные на поверхности железных деталей. Иногда узор выглядел просто как параллельные полоски серебра, иногда проволочки разной длины, посаженные вплотную друг к другу, образовывали сложные узоры.

И в Скандинавии, и на Руси встречаются мечи, отнесенные Яном Петерсеном к типу Е. Наши мечи этого типа относятся к первой половине X столетия, а в Норвегии их расцвет пришелся на IX век. Тип этот имеет несколько разновидностей, самая сложная из которых украшалась так: в перекрестье и навершии меча сверлили множество неглубоких отверстий, между отверстиями делали в толще металла горизонтальные каналы, в которые крест-накрест пропускали перевитую серебряную проволоку, затем вся поверхность перекрестья и навершия инкрустировалась серебром.

К этому типу относится самый большой в мире каролингский меч, найденный в одном из самых знаменитых дружинных захоронений Руси — в черниговском кургане Гульбище. Длина его около 130 см, из которых 104 приходятся на клинок.

Для выкладки узоров на мечах использовали и золото. Так, на Руси есть находки мечей, относящихся к так называемому типу Т-2, перекрестья и навершия которых орнаментированы золотыми ромбиками.

Иногда украшения мечей могут многое рассказать о торговых и культурных связях Руси. Замечательный с этой точки зрения меч происходит из Гнёздова. Он украшен позолоченными латунными накладками, орнаментированными в скандинавском стиле Борре. Мечи с такими накладками Я. Петерсен выделили в тип D. Ближайшая аналогия орнаментам гнёздовского меча обнаружилась на женских застежках-фибулах с острова Готланд! Этот факт тем более любопытен, что на Руси нет характерных готландских погребений, а вещи-импорты с Готланда чрезвычайно редки. Скандинавская исследовательница Л. Тунмарк-Нюлен высказала предположение, что меч был сделан на Готланде на экспорт, для жителя континентальной Швеции, и вместе с этим безвестным норманнским воином попал на Русь.

Стержни рукоятей (та часть, которая оказывается непосредственно в руке воина) мечей украшались редко. Обычно они делались из дерева, но в исландских сагах есть упоминание меча с рукоятью из моржового клыка. Известны находки мечей, рукояти которых полностью обмотаны серебряной проволокой.

Ко времени расцвета русской дружинной культуры — а это середина и вторая половина X столетия — относятся богато украшенные серебром и медью мечи, найденные на дне реки Днепр в районе знаменитых Днепровских порогов при сооружении Днепрогэса. Заманчиво было бы предположить, что это оружие попало на дно реки во время какого-нибудь летописного боя. Такими мечами могли сражаться с печенегами воины Святослава, когда хан Куря подстерег русского князя на порогах. Но сейчас более вероятным считается иное объяснение: эти мечи были жертвоприношением. Традиция приносить оружие в жертву богам хорошо известна у северных германских народов, да и не только у них — например, в Японии самураи нередко жертвовали специально сделанные мечи в синтоистские храмы. О жертвоприношениях русов, которые они, спускаясь по Днепру к Черному морю, совершали у острова Хортица, говорит в своем труде «Об управлении империей» византийский император Константин Багрянородный, правда, о мечах он не упоминает, но свидетельствует, что вокруг жертвенного дуба укреплялись стрелы, считавшиеся, очевидно, атрибутом бога Перуна, покровителя дружины и княжеской власти.