Если завтра война - Константин Самойлов

- Ладно, Таня, ничего страшного, с кем не бывает, - Кошкин сделал вид, что не обратил внимания на проронённые медсестрой слова, - Давайте, делайте ваши уколы. Но, надеюсь, что они скоро кончатся, и так вся задница от них болит.

- Да что вы, Михаил Ильич, вы выздоравливаете прямо рекордными темпами. Я ещё не видела ни одного человека, на которого бы так сильно действовали лекарства. - Таня явно обрадовалась возможности сменить тему разговора.

- А расскажите поподробнее, чем это вы меня пичкаете, - попросил Кошкин.

- А это обычные антибиотики - лекарства призванные бороться с бактериальной инфекцией. Их откроют в самое ближайшее время. К сожалению я не помню когда точно, - немного смутилась медсестра, - вообще ожидалось, что на вас они будут действовать очень сильно, но что эффект будет настолько потрясающим, никто не мог даже представить.

Сделав Михаилу укол и заставив выпить таблетку, Таня принесла ему завтрак, сообщив заодно, что главврач примет Кошкина в 11:00.

Через час, выбритый и посвежевший Кошкин уже самостоятельно отправился в кабинет к главврачу. В кабинете, кроме Александра Степановича уже привычно находились Кожухов вместе со вчерашним особистом.

- Вижу, что вам уже лучше, - начал разговор главврач, - а то вчера вы выглядели неважно, и я не рискнул продолжать разговор. Зато сегодня, на свежую голову, мы сможем обсудить гораздо больше.

- Александр Степанович, это всё конечно хорошо, но я хочу знать, что произошло со мной в вашем варианте истории. Это для меня очень важно, и я хочу, чтобы вы мне объяснили все те странности, которые произошли со мной в последнее время, - заявил Кошкин.

Главврач растерянно взглянул на Кожухова, тот лишь чуть заметно кивнул головой.

- Михаил Ильич, вы должны осознавать, что всё, что вы сейчас узнаете совершенно секретно, и огласке не подлежит. Вы отдаёте себе в этом отчёт?

- Да, отдаю. И согласен подписать все соответствующие документы.

- Хорошо. Тогда я сообщу вам, что случилось с вами в нашем будущем. Вы тяжело заболели после испытательного пробега в мае 1940 года. У вас была пневмония. После удаления лёгкого летом этого же года, вы прожили ещё некоторое время и умерли в санатории "Занки" где проходили профилактическое лечение. В 1942 году вам посмертно была присуждена Сталинская премия за создание танка Т-34

Кошкин от этих слов заметно побледнел. Но более никак не прореагировал. Главврач замолчал, и слово взял Кожухов.

- А теперь о странностях. В прошлом мира Александра Степановича вы проходили лечение под Харьковом, да и операцию вам делали там же. Специально прилетал хирург из Москвы. Но, как вы помните, вас доставили в Москву на операцию. Если бы во время переговоров между властями Харькова и правительством СССР случайно не всплыла в разговоре ваша фамилия, то вас бы уже прооперировали. Как видите, оперативное вмешательство позволило избежать операции, и смею надёяться, вашей смерти в сентябре.

- Позвольте, но ведь если в их мире мне делали операцию в Харькове, а здесь меня должны были прооперировать в Москве…

- Да, вы всё верно поняли. Мир Харькова, как его уже стали называть, не является будущим нашего мира. История с вами стала первым звоночком, и теперь перелопачиваются архивные документы для поиска различий в истории наших миров. Тем не менее, найденные отличия между мирами не являются принципиальными. Ведь по большому счёту, не имело большого значения для истории, где бы вам делали операцию, в Харькове или Москве, если бы не внезапно свалившиеся нам на голову пришельцы, позволившие эту операцию вообще отменить. Михаил Ильич, поэтому я вас очень прошу, как можно подробнее вспомните всё, что с вами произошло за две недели до того, как вас решили перевезти в Москву. Это поможет установить точку бифуркации, и будет очень важным для нашей науки. Как вы понимаете, всё, что вы здесь услышали, является секретной информацией.

- Да, я понимаю, я напишу всё, что вспомню. Но я также хотел бы получить хотя бы общую информацию по танкостроению Харькова и как можно более подробную по периоду с 1940 по 1950 годы. Ведь не просто так вы меня в этот санаторий засунули.

- Да, конечно, не просто так. Я уже распорядился о предоставлении вам информации по этому поводу, - сказал молчавший до этого особист, - книги, чертежи и другие данные будут доставлены уж сегодня. Пока же в вашей палате будет установлен компьютер, и вы сможете просмотреть несколько фильмов для общего ознакомления с предметом.

- Хорошо, с этим вопросом разобрались, а что же с войной, хронику которой вы мне вчера показывали.

- В общих чертах - 22 июня 1941 года на СССР вероломно напала Германия, - начал особист, - война длилась 4 года и закончилась 9 мая 1945 года в Берлине. Эта война была очень тяжёлым испытанием для нашей Родины.

Тут Кожухов несколько удивлённо взглянул на особиста.

- Да, для нашей Родины, - повторил особист, - По разным оценкам наши потери составили от 10 до 25 миллионов человек, так что задача всего населения нашей Родины не допустить таких потерь в будущей войне. К тому же, мы должны учитывать, что в связи с тем, что история Харькова и СССР отличается в деталях, нападение может произойти в другое время. Поэтому полностью полагаться на данные по истории, полученные из Харькова нельзя. Тем более, что появившись здесь, город уже изменил историю. Так что, Михаил Ильич, вся информация, которую вы получите, будет носить рекомендательный характер, и требовать от вас немедленного внедрения всех технических новинок никто не будет.

- Ладно, это всё на будущее, - сменил тему особист, - а пока вы должны получить простейшие навыки работы с электронно-вычислительными машинами, или как их ещё называют компьютерами. В мире Харькова без них никак, да и вся современная информация де-факто хранится на электронных носителях. Так что, без этого нельзя. Как я уже раньше говорил, в вашей палате будет установлен портативный компьютер. В нём уже сейчас есть несколько научно-популярных фильмов по развитию танкопрома. Более детальную информацию, вместе с необходимыми чертежами, вы получите позже. Пока что, после того, как мы закончим наш разговор, я займусь вашим обучением.

- Вы бы хоть представились, что ли, - сказал Кошкин, - а то, судя по всему, работать, по крайней мере пока, мы будем вместе, а вашего имени-отчества я до сих пор не знаю.

- Виноват, меня зовут Евгений Петрович Степанов, - протянул руку Кошкину особист.

- Кошкин Михаил Ильич, - улыбнувшись, пожал руку конструктор.

После обеда Кошкин вместе со Степановым зашли в кабинет, в котором до этого Михаил ещё не был. Здесь находились несколько столов, напоминающих конторские, на которых стояли, как теперь уже знал Кошкин мониторы, а под столами стояли металлические коробки - системные блоки.

Всю эту информацию конструктор узнал во время обеда, на который проходил в столовой санатория. Вместе с Михаилом за одним столом сидел главврач, Кожухов и Степанов. Особист, как по-прежнему называл про себя его Кошкин, оказался на редкость приятным в общении человеком, и успел рассказать вкратце историю развития вычислительной техники, начиная от ЭНИАКа и заканчивая гонкой между двумя основными производителями микропроцессоров в 2008 году. Причём рассказывал он настолько интересно, что его с интересом слушали не только Кошкин с Кожуховым, но и главврач санатория.

В общем, когда Михаил вошёл в кабинет с компьютерами, он уже знал, что этот кабинет был изначально предназначен для отдыхающих в санатории. Здесь они могли получать доступ во всемирную сеть и общаться с другими людьми. Но из-за переноса, всемирная паутина, как её называл особист, прекратила своё существование и теперь кое-где работали лишь её жалкие огрызки. Касательно санатория то, как понял Кошкин, осталась лишь местная сеть, в которую были объединены компьютеры этого лечебного заведения.

Впрочем, в данный момент принципы работы сети его не интересовали. Михаил получал навыки работы с компьютером на уровне "ламера" по выражению Степанова. Тем не менее, спустя три часа, Кошкин уже имел представление о понятии файл, каталог, операционная система и умел тыкать мышью в пиктограммы для запуска программ.

После окончания занятий Степанов пообещал продолжить занятия на следующий день, а пока Михаилу нужно было пройти медицинские процедуры и уже после этого ознакомиться с доставленными, наконец, книгами.

Да, это было всего лишь 3 дня тому назад. Кошкину же казалось, что с того момента как он узнал о переносе и начал обучение чуть ли не в другой жизни. Хотя, если вдуматься, то так оно и было. С прибытием Кошкина в этот санаторий началась совершенно другая жизнь. Ведь, он должен был сейчас лежать в палате без одного лёгкого и медленно умирать. А он чувствует себя уже практически здоровым. Главное теперь пережить сентябрь, дабы окончательно увериться, что ему удалось обмануть смерть. Жаль, что он не спросил у Степанова точную дату своей смерти когда была такая возможность, а теперь вот уже как-то стыдно спрашивать. Подумают ещё, что здоровый 40-летний мужик боится умереть. Но с другой стороны было бы интересно посмотреть на свою могилу. И как ему относиться к тому, кто там захоронен? Кто он ему? Да, такие мысли надо гнать от себя подальше. А то ведь так можно и с ума сойти, если пытаться разобраться в хитросплетениях переноса.