Странный приятель – 3 - Егор Чекрыгин

— Но!!! — Раздался ответный вопль, полный возмущений и тоски. — Как же так? Ведь это мой корабль!

— Пока плавал на воде — был ваш! — Прорычал в ответ, третий голос, в котором профессор, быстро опознал другого Военного Вождя — оу Дарээка. — А теперь — Короля!

— Судари, у меня есть бумаги, подтверждающие мое право собственности! Я этого так не оставлю. Я подам в суд!

— Ага… Можете подавать прямо сейчас. Можете даже сами выбрать судью — можете меня, а можете вот его. Но его, не советую — благородный оу Дарээка имеет на вас зуб еще с Той истории, когда вы пытались умыкнуть верфь. Ну а моя доброта — широко известна всем!

— Есть еще и Королевский Суд!

— …Ага — и Сраный Небесный Верблюд… тоже где-то есть! Вот только не знаю — до кого из них первого, вы доберетесь. …Советую согласиться на обещанные десять процентов, и нашего оценщика. Или потратить целое состояние в судах…

Спустя мгновение, мимо застывшего возле дверей профессора, пронеслась фигура некоего упитанного господина, с красным от ярости лицом.

— Вот ведь гнида… — Прокомментировал это оу Готор, своему приятелю оу Дарээка. — Двенадцать лет это его нисколечко не беспокоило, а тут вдруг, вздумал права предъявлять! …Надо было с него еще и штраф содрать, за то что этот «его» корабль, затонул на самом фарватере, мешая другим.

— Хм, судари… — Внезапно из кабинета раздался женский голос, причем, судя по всему, принадлежавший молодой девушке. — Я конечно не так хорошо знакома с Законами. …Но груз олидской бронзы, стоит того чтобы за него побороться. Боюсь, Рииг так просто от нее не откажется!

— Если дело и впрямь дойдет до суда — предъявим ему счет за подъем груза… Если кто-то думает что так легко поднять несколько тысяч пудовых чушек со дна моря — желаю ему удачи. И вообще — не стоит, как говорят у меня на родине — делить шкуру неубитого медведя. За двенадцать лет, там могло все так песком и илом занести, что ничего-то нам и не обломится…

…Профессор??? Боюсь сейчас я слишком занят, чтобы отвечать на ваши вопросы. Предлагаю — поговорить вечером.

— Вы собираетесь поднимать что-то со дна моря? — Спросил удивленный профессор Йоорг. — Каким образом, если не секрет?

— Вечером объясню… — Уже устало, несмотря на довольно раннее утро, ответил оу Готор.

— Э-э-э, А могу ли я посмотреть?

— Почему бы и нет? — Пожал плечами оу Готор. — Место на барже, думаю найдется. Главное — постарайтесь никому не мешать, …да и себя, поберечь, будет не лишним.

Почтеннейший Йоорг, несмотря на свои преклонные годы, не часто ступал на палубу разных там кораблей. — Разок в далекой молодости, перебираясь из родного города в Университет, и еще раз, после окончания учебы — навещая родню.

Потом, как-то было дело, когда его послали изучать надписи, найденного на юге храма, Йооргу пришлось еще разок совершить морское путешествие. Но и тогда — он предпочел провести время в крохотной каютке, в окружении книг, освежая в памяти особенности шрифтов первых переселенцев, чем тратить его на изучение скрипящей и переваливающейся с боку на бок конструкции — тесной, сырой и странно пахнущей.

Так что, увы, но почтенному Йооргу не дано было оценить особенности постройки этой баржи. И он бы весьма удивился, скажи ему кто-нибудь, что сделана она была по особому заказу, и имела совершенно уникальную конструкцию.

Он немного заинтересовался особыми механизмами и сооружениями, стоящими на палубе, уж больно причудливо и невероятно они смотрелись. Впрочем, не будучи знатоком натуральной философии или механикусом, почтенный Йоорг, едва ли мог компетентно оценить, данные ему пояснения обо всех этих диковинных машинах. Тем более, что никто особо и не стремился его просвещать на эту тему. — Все были довольно взволнованны, и потому мало обращали внимания на дополнительного пассажира, даже несмотря на его мантию Учителя.

Ну да и к лучшему — это позволяло почтенному Йооргу спокойно наблюдать за теми людьми, что находившиеся в данный момент на судне.

Привычный к систематизации ум ученого, сразу разбил их на три группы. — Моряки — в чьи обязанности входило управление судном. Ныряльщики. И Руководство.

Первых — профессор, отличал в основном по написанному на лицах любопытству, их явно радовала возможность поучаствовать в чем-то, сильно отличающемся от их обычных будней.

Зато вторые — были необычайно сосредоточенны — словно студенты перед важным экзаменом. Причем — явно хорошие студенты, полагающиеся на собственные знания и опыт, а не на слепую удачу.

А вот третьи… Тут, признаться, почтеннейшему Йооргу было сложно выделить какую-то одну доминирующую эмоцию.

…Оу Ренки Дарээка — явно был взволнован, тревожен, и несколько зол, как всякий энергичный человек, вынужденный довольствоваться вторыми ролями в опасном предприятии. — Все это было написано на его открытом лице яснее, чем чернилами по бумаге.

А вот оу Готор Готор выглядел расслабленным, и полностью уверенным в себе. Однако…

…Иные люди, знающие профессоров лишь по пьесам площадных актеров — обычно рисует себе картины этаких рассеянных лопухов, способных сосчитать звезды на небосводе, но не замечающих как их обсчитывает торговка рыбой на базаре, или как студенты крутят шашни с его красавицами-дочками. Но как повелось еще со времен Империи — профессор, это не просто кладезь знаний, но в первую очередь — Учитель, способный понять что происходит на душе ученика, и достучаться до его чувств и разума…

…Так что, несмотря на спокойный и расслабленный вид оу Готора — профессор видел признаки того, что спокойствие это явно наносное, и сам Военный Вождь Берега, волнуется не меньше любого ныряльщика, которому предстояло погружаться в морские пучины. А может даже и больше них, потому что отвечает не только за свою, но и чужие жизни.

…Была на палубе и еще одна, весьма странная особа. — Та самая девица, которую в кабинете оу Готора, профессору представили как Одивию Ваксай, не много ни мало — владелицу Торгового Дома носящего ее же имя!

Поначалу — почтеннейший Йоорг, счел ее невестой, или скорее — пассией одного из Вождей. — (Времена конечно уже не те, что были раньше. Но и сейчас — едва ли можно представить брачный союз благородного оу и купеческой дочки. Разве что благородный оу совсем уж нищий, а родители девицы обуяны желанием приобщиться к знати).

Девица была весьма миловидна, да и держалась с благородными особами едва ли не как ровня, подчас позволяя себя язвить и насмехаться, словно старая знакомая.

Впрочем — Военных Вождей Берега, подобный стиль общения явно устраивал, и был им вполне привычен. Можно сказать, что они также держались с ней как с ровней. По крайней мере — той естественной границы, что разделяют людей разных сословий, между этой странной троицей, почти не было заметно.