Самая жестокая битва - Рональд Сет

Он уже собирался вернуться к конвою, как был получен новый радиолокационный контакт, теперь на расстоянии 4000 ярдов. Греттон повернул «Дункан» на новый курс и полным ходом бросился на лодку. Она догоняла конвой, имея скорость около 12 узлов. Однако, когда дистанция сократилась до 1500 ярдов, немцы погрузились, поэтому «Дункан» уменьшил скорость до 15 узлов. Через пару минут эсминец прошел через масляное пятно диаметром около 50 ярдов. Оно указывало, что лодка ранее была повреждена, но «Дунканом» или «Санфлауэром» — непонятно. Был получен четкий гидролокационный контакт, и Греттон приказал сбросить серию из 10 глубинных бомб. Как только бомбометы выплюнули смертоносный груз в воздух, наблюдатели ясно увидели кильватерную струю лодки по левому крамболу.

Когда «Дункан» повернул, эхо переместилось за корму, поэтому Греттон развернул эсминец, намереваясь использовать хеджехог. Но каждый раз, когда он пытался атаковать, на дистанции 800 ярдов контакт пропадал, поэтому от намерения дать залп из хеджехога пришлось отказаться. Однако Греттон все-таки сбросил 2 глубинные бомбы и полным ходом пошел на свое место в строю.

Эта серия атак отняла у него 2 часа, примерно с 22.45 до 00.45. На время своего отсутствия Греттон приказал «Тэю» покинуть место за кормой ONS-5 и занять его место на левой раковине конвоя. Эсминец вернулся к конвою в 01.10, и «Тэй» перешел на свое место сзади.

Затем последовала небольшая передышка — после пятой попытки атаковать конвой. Шестую немцы предприняли в 01.32, однако ее сорвал корвет «Сноуфлейк».

«Сноуфлейком» командовал молодой австралиец лейтенант Г.Г. Честерман. С самого начала битвы он напряженно ждал, когда настанет его час.

Дул слабый западный ветер (3 балла), волна тоже была умеренной. Видимость стала хорошей. Находясь на левом траверзе конвоя, Честерман следовал вместе с ним со скоростью 6 узлов.

Впервые он узнал о появлении неподалеку подводной лодки, когда гидроакустики сообщили, что слышат что-то такое впереди. Получив приказ проверить контакт, Честерман увеличил скорость до 14 узлов и пошел в этом направлении. Через несколько минут радар обнаружил подводную лодку и почти в тот же самый момент она была замечена визуально на расстоянии 1300 ярдов. Лодка погружалась. Гидролокационный контакт был установлен практически сразу, и «Сноуфлейк» начал атаку.

Когда корвет находился в 200 ярдах от цели, он неожиданно круто рыскнул вправо.

«Какого хрена! — заорал Честерман. — Лево на борт! Лечь на прежний курс!»

Когда корабль повернул, лодка была обнаружена в 200 ярдах по левому траверзу. В суматохе, вызванной неожиданными изменениями курса, приказ сбросить глубинные бомбы просто забыли отдать. Почти сразу Честерман понял свою ошибку. Так как «Сноуфлейк» утерял контакт, он постарался занять позицию между лодкой и конвоем, сбросил 3 глубинные бомбы и повернул назад.

Через минуту был установлен гидроакустический контакт на расстоянии 2000 ярдов. Честерман пошел в атаку, но тут гидроакустики сообщили, что слышат шум винтов торпеды, а вскоре и сама торпеда показалась слева по борту, всего в 20 ярдах от корабля. Честерман немедленно дал предупреждение сиреной и по радиотелефону.

Через 5 минут он сбросил серию из 10 глубинных бомб на подводную лодку, но не был удовлетворен точностью атаки. Почти сразу гидролокационный контакт был восстановлен на дистанции 1400 ярдов. Честерман повернул влево и провел вторую атаку. Эту он счел достаточно точной, и его настроение немного поднялось.

Вскоре асдик обнаружил еще одну лодку за кормой, но оператор классифицировал контакт как сомнительный, и Честерман решил воздержаться от атаки. Всего он сбросил 23 глубинные бомбы, и обнаружение подводных лодок в самом начале перехода показывало, что ONS-5 предстоят затяжные тяжелые бои. Поэтому Честерман решил поберечь оставшиеся бомбы. Так как подводных лодок, которые могли угрожать конвою, корвет не засек, он пошел на соединение с ONS-5.

При первой же удобной возможности командир решил выяснить, почему корабль повернул вправо в критический момент первой атаки. Рулевой заявил, что получил приказ от вахтенного начальника, его поддержал радист. Вахтенный офицер все категорически отрицал. Он приказа не отдавал и вообще не виноват. Наконец было решено, что вахтенный начальник отдал приказ бомбометам правого борта, но рулевой принял его за команду поворачивать. К несчастью, переговорные трубы были расположены совсем рядом, и это вполне могло произойти.

За время атаки «Сноуфлейк» заметно отстал, поэтому капитан 2 ранга Греттон поставил «Дункан» на его место на левом траверзе конвоя. Когда корвет подошел, Греттон приказал ему занять прежнее место «Дункана», что «Сноуфлейк» сделал 29 апреля в 02.08.

Однако «Сноуфлейку» не пришлось задержаться там. Вскоре «Тэй», шедший сзади, сообщил, что готовится седьмая атака. «Тэй» получил надежный гидролокационный контакт и сбросил несколько глубинных бомб.

Тем временем в штабе Западных Подходов адмирал Хортон понял, что ONS-5 натолкнулся на большую группу подводных лодок. Он тоже предполагал, что за этими ночными атаками последуют новые, и примерно в 23.30 радировал командующему морскими силами на Ньюфаундленде: «Приказываю немедленно отправить 3-ю эскортную группу навстречу конвою ONS-5 со скоростью 15 узлов». Хортон намеревался использовать 3-ю эскортную группу в качестве группы поддержки для В-7. Эсминец «Ориби», сопровождавший конвой SC-127, входил в нее. Но эсминцы «Оффа» (капитан 1 ранга Дж. А. МакКой), «Пенн» и «Пантер» в это время стояли в Сент-Джонсе на Ньюфаундленде. Они вышли в море, как только был исправлен паропровод на «Оффе», то есть 29 апреля в 11.00.

Греттон получил копию радиограммы Хортона и обрадовался отправке подкреплений. Тем временем начало светать. С типичной для офицеров Королевского Флота скромностью Греттон писал: «Ночь выдалась довольно хлопотная, однако конвой остался цел. Я чувствовал, что мы можем обескуражить подводные лодки агрессивной ночной тактикой, поэтому они попытаются атаковать днем». Греттон считал, что если немцы будут атаковать, то сделают это после того, как окончательно рассветет. Поэтому 29 апреля в 02.16 он приказал перестроиться в дневной ордер.

Теперь ONS-5 выглядел так:

Вскоре после рассвета, в 03.20, капитан 2 ранга Греттон отправил фрегат «Тэй» провести поиск на расстояние 20 миль за кормой, чтобы обнаружить поврежденные лодки или те, что попытаются преследовать конвой. Кроме того, такое положение корабля позволяло делать еще одну засечку при пеленгации передач. Буквально через 15 минут ВЧ-пеленгатор сообщил, что примерно в 60 милях от конвоя подводная лодка ведет передачу. Греттон немедленно приказал эсминцу «Видетт» произвести поиск по пеленгу 260 градусов на расстояние 15 миль. «Видетт» вернулся через 2 часа, так ничего и не обнаружив.

В данный момент вторым судном в колонне № 4 шло американское судно «МакКизпорт». Оно несло 2000 тонн песка в качестве балласта в трюмах № 1, 2, 3 и 5. Конвой держал скорость 7 узлов.

На мостике в 05.30 находились старший помощник и третий помощник, а также 2 матроса в качестве наблюдателей. Еще один матрос стоял впередсмотрящим на полубаке. Военная команда находилась при орудии.

Небо было слегка облачным, но солнце светило ярко, и люди, находившиеся на мостике, видели все суда конвоя. Мягкий бриз дул с WSW, и хотя поверхность моря покрывала слабая рябь, оно было относительно спокойным после недавних штормов.

Когда наблюдатель на полубаке повернулся вправо, внимательно рассматривая поверхность, он мельком заметил длинный, тонкий черный предмет, выскочивший из воды примерно в 100 ярдах от судна и тут же скрывшийся под водой. Так как он не оставил никакого следа, сначала моряк подумал, что это была крупная рыба и потому не поднял тревоги.

Он все еще смотрел в ту же самую точку, как вдруг «МакКизпорт» весь содрогнулся, и прогремел сильный взрыв. Рулевой почувствовал, что в момент взрыва судно потеряло управление. Старший помощник немедленно скомандовал: «Полный вперед». Наблюдатель на полубаке, поняв, что «большая рыба» на самом дела была торпедой, повернулся вправо и увидел след второй торпеды, которая мчалась прямо на «МакКизпорт». На этот раз он успел дать предупреждение; впрочем, торпеда проскочила за кормой.

Шкипер, который отсыпался после ночной вахты, побежал вниз, чтобы выяснить размер повреждений. Торпеда попала в правый борт транспорта в районе таранной переборки у трюма № 1 под углом 45 градусов. Взрыв вырвал все бимсы, выбил крышки люков, разворотил обшивку. Доски в трюме загорелись было, но хлынувшая в пробоину вода тут же погасила огонь.

Слева от «МакКизпорта» шел транспорт «Барон Грэхем», на мостике которого дежурил старший помощник М. МакЛеллан. Когда после попадания торпеды «МакКизпорт» резко вильнул в сторону, Маклеллан, не зная, что он поврежден, выругался: