Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943 - Петр Букейханов

С другой стороны, к 22 июня 1941 года на вооружении Красной армии, помимо боевых, состояло 12,1 тысячи учебных, транспортных и других самолетов, и в дальнейшем за войну поступило еще 22,9 тысячи таких самолетов – всего около 35 тысяч машин[226]. С целью расширения возможностей военно-воздушных сил, согласно постановлению правительства СССР от 23 июня 1941 года, вся гражданская авиация была передана в оперативное подчинение высшего военного командования, а из ее состава для обслуживания боевых действий сформированы особые авиационные группы, отряды и соединения Гражданского воздушного флота (личный состав которых считался призванным на действительную военную службу), решавшие в основном транспортные задачи: за время войны силами фронтовых частей Гражданского воздушного флота было перевезено около 2,3 миллиона человек и свыше 400 тысяч тонн военных грузов в интересах армии и флота[227]. Вместе с тем, по некоторым данным[228], производство собственно транспортных самолетов типа Ли-2 составило в СССР за время войны немногим более 3 тысяч машин, а также из США и Великобритании к 1 октября 1944 года было получено еще 1200 транспортных самолетов разных моделей, так что общий размер парка советской военно-транспортной авиации не превышал 4,5 тысячи самолетов (учитывая самолеты Гражданского воздушного флота, которые с началом войны стали использоваться в качестве транспортников). В конце 1943 года советская военно-транспортная авиация насчитывала 992 самолета[229].

Интенсивность использования военно-воздушного транспорта каждой из сторон была различной в разные периоды войны. Так, например, германская транспортная авиация начиная с 1942 года активно участвовала в обеспечении оборонительных боевых действий либо эвакуации войсковых группировок, окруженных или блокированных в районе Демянска и Сталинграда, на Таманском полуострове и в Крыму, в Курляндии и Пруссии (так называемые «воздушные мосты»). В частности, из района Сталинграда с начала декабря 1942 до 24 января 1943 года было эвакуировано около 42 тысяч раненых военнослужащих; с Кубанского плацдарма за февраль и начало марта 1943 года авиацией перевезено около 63 тысяч солдат и офицеров; в ходе Курской битвы транспортная авиация обеспечивала доставку маршевого пополнения из Германии и Польши для войск 9-й и 2-й танковой армий, оборонявших Орловский плацдарм, а также переброску сюда частей с других участков Восточного фронта – в середине июля таким образом каждый день перевозилось до 1 тысячи солдат и офицеров и до 100 тонн грузов; из Корсунь-Шевченковского котла с 28 января по 20 февраля 1944 года вывезено 2188 раненых и 2100 тонн военного оборудования; с территории Крыма в период с 8 апреля по 12 мая 1944 года эвакуировано 21 457 солдат и офицеров, в том числе 16 378 раненых[230]. По мнению участника войны генерала Курта Типпельскирха[231], напряжение, с которым было связано снабжение по воздуху окруженных частей на чрезвычайно обширной территории, негативно сказалось на состоянии и дальнейшем развитии германских военно-воздушных сил.

Напротив, советская транспортная авиация более широко привлекалась к обеспечению наступательных операций своих войск (за исключением снабжения блокированных городов – Севастополя и Ленинграда): за все время войны частями военно-транспортной авиации было перевезено свыше 1,5 миллиона человек и около 140 тысяч тонн воинских грузов; за время Сталинградской битвы самолеты военно-транспортной авиации перевезли почти 31 тысячу человек личного состава и 2,6 тысячи тонн грузов; за полтора месяца Курской битвы воздушным транспортом было перевезено около 63 тысяч человек и 4 тысячи тонн военных грузов; в ходе битвы за Днепр с сентября по декабрь 1943 года – около 61 тысячи человек и 10 тысяч тонн грузов[232].

Таким образом, советская сторона, по-видимому, обладала некоторым превосходством в подвижности, обеспечиваемой военно-воздушным транспортом, что было достигнуто за счет большего количества средств этого транспорта. Однако германская сторона более интенсивно использовала имеющийся парк транспортной авиации, а также задействовала для перевозок другие типы самолетов, поэтому в целом ее возможности здесь были соизмеримы с противником.

Тем не менее, несмотря на значимость водного и воздушного транспорта, главенствующую роль в обеспечении стратегической и оперативно-тактической подвижности групп армий и фронтов на Восточном фронте все-таки играли железнодорожные и автоперевозки.

Как отмечает начальник штаба Верховного командования вооруженных сил Германии фельдмаршал Вильгельм Кейтель[233], возможности железнодорожной транспортной системы, находившейся в распоряжении немцев, никогда не соответствовали потребностям вооруженных сил и военной экономики, поэтому кризис снабжения войск по железным дорогам в ходе войны против СССР, в период с декабря 1941 по март 1942 года, удалось предотвратить только с помощью чрезвычайных организационных мероприятий.

В связи с переоценкой роли автотранспорта Германия с самого начала войны испытывала дефицит подвижного состава, который на Восточном фронте усугубился проблемой разницы в ширине железнодорожной колеи между русскими и немецкими паровозами и вагонами, причем захватить значительное количество советского подвижного состава немцам не удалось[234]. Кроме этого, требовалось не только «перешить» русскую колею для использования немецкого подвижного состава, но и проложить новые железнодорожные пути в тыловых районах групп армий, чтобы повысить оперативность транспорта с помощью рокадного движения, поскольку оказывалось, например, что перебросить войска в группу армий «Север» удобнее из Франции, чем из Киева[235]. Также у немцев возникли значительные эксплуатационные трудности, в частности потребности немецкой армии на Восточном фронте требовали отправки 300 эшелонов ежесуточно, однако обеспечить такое количество было невозможно в связи с нехваткой обслуживающего персонала, угля, водяных насосов, рельс и маневровых запасных путей, ремонтных мастерских и железнодорожных депо, непригодностью немецких паровозов к работе при низких температурах[236].

Кроме того, организации железнодорожных перевозок немецких войск и грузов препятствовали действия диверсантов («партизан»), которые, по данным советской историографии[237], разрушили и повредили около 1600 железнодорожных мостов, спровоцировали аварии при движении 20 тысяч эшелонов.

В декабре 1941 года, еще до периода наибольшей активности советских партизанско-диверсионных групп и бомбардировочных ударов англо-американской авиации по коммуникациям, транспортным и промышленным центрам Германии, объем железнодорожных перевозок личного состава немецкой армии и необходимых ей снабженческих грузов составлял 122 эшелона ежесуточно, причем немцы могли перебросить 320 тысяч солдат за 3,5 месяца[238]. В среднем военно-транспортные перевозки по железным дорогам для обеспечения боевых действий против русских максимально составляли около 100 составов в день[239]. За период с 20 июля по 21 октября 1941 года группа армий «Север» и действовавший в ее полосе 1-й воздушный флот получили 2689 составов снабжения и воинских эшелонов, или около 29 составов ежесуточно[240]. Соответственно группы армий «Центр» и «Юг» получали 35–40 составов в день. По советским данным[241], в ходе сражения под Москвой группа армий «Центр» получала в среднем в сутки только 23 эшелона вместо требующихся ей 70 составов. Этого было явно недостаточно, поэтому даже теплое обмундирование, столь необходимое германской армии в период осенне-зимней кампании 1941–1942 годов, не доставлялось на фронт вовсе не из-за его отсутствия, а по причине нехватки подвижного состава[242]. Осенью 1942 года железнодорожный транспорт не справлялся с перевозкой раненых, которые умирали в пути из-за длительных сроков перевозки: например, в октябре в Польше из некоторых санитарных эшелонов, которые были в пути до месяца, выгружали по 100–200 умерших солдат и офицеров, при общем количестве раненых 350–400 человек[243]. В дальнейшем германскому командованию удалось добиться значительного повышения интенсивности работы железнодорожного транспорта. Так, в период с апреля по сентябрь 1943 года, который был особенно напряженным для транспортной системы германской армии в связи с подготовкой и проведением операции «Цитадель», а также последующими оборонительными боями, число железнодорожных составов, перевозивших войска и воинские грузы в полосе группы армий «Центр», в среднем составляло около 83 ежесуточно[244]. С января по август 1944 года (243 дня) эта же группа армий получила 14 320 грузовых и войсковых эшелонов – около 59 эшелонов в день[245]. Следовательно, общий объем военно-транспортных перевозок, производившихся в 1943–1944 годах для обеспечения трех основных групп армий на Восточном фронте («Север», «Центр», «Юг»), мог достигать от 200 до 250 составов в день.