Вторжение - Дин Кунц

— Идите, — приказала она собакам. — Место, быстро.

Их реакция на ее команду оказалась столь же удивительной, как и проявленное ими внимание к ней. Мгновенно, словно она выдрессировала их всех, собаки разошлись по тем местам, где лежали до ее прихода.

Нейл разбил тревожную паузу, обратившись к Расселу Тьюксу:

— Чертовски необычная ночь, одна странность громоздится на другую. Я бы с удовольствием выпил. Твой бар работает? Орешки у тебя есть?

Рассел моргнул, покачал головой, словно выходя из транса подозрительности.

— Сегодня я спиртным не торгую. Просто наливаю. Что ты будешь пить?

— Спасибо, Рассел. У тебя есть «Курс» в бутылке?

— Я держу только бочковое и бутылочное пиво. Никаких чертовых банок. Алюминий вызывает болезнь Альцгеймера.

— А что будешь ты, Молли? — спросил Нейл.

Пить она ничего не хотела, потому что спиртное могло затуманить мозг и повлиять как на остроту восприятия, так и на правильность принимаемых решений. Конечно же, выживание зависело от трезвости.

Однако, встретившись взглядом с Нейлом, она поняла: он хочет, чтобы она что-нибудь выпила. Не потому, что ей требовалось взбодриться, просто большинство людей, сидящих в эту ночь в таверне, скорее всего, думали, что при сложившихся обстоятельствах у нее должно возникнуть желание выпить… если она такой же человек, как и они.

Выживание также зависело и от гибкости.

— Мне возьми «Корону».

Если Молли приходилось приглядываться к людям и размышлять над тем, кто есть кто, то есть проводить анализ, аналогичный тому, который она проводила, отбирая персонажей для очередного романа, то Нейл интуитивно давал человеку правильную оценку при первой же встрече. Его интуиция ни в чем не уступала ее интеллектуальному анализу, да еще и не требовала временных затрат.

Она взяла бутылку «Короны» и поднесла ко рту, отдавая себе отчет, что находится в центре внимания. Собиралась сделать маленький глоток, но, удивившись себе, сразу выпила треть.

Когда оторвалась от бутылки, уровень напряженности в таверне заметно снизился.

Вдохновленные жаждой Молли, многие из сидящих в таверне взялись за стаканы. Во взглядах же трезвенников читались осуждение и тревога.

Завоевав право находиться в таверне благодаря такому бессмысленному, если не сказать абсурдному, тесту на принадлежность к роду человеческому, Молли засомневалась в том, что человечество сумеет выжить даже в самом удаленном бункере, за самыми неприступными укреплениями, если захватчики действительно смогут принимать человеческий облик.

Слишком много людей с трудом признавали существование чистого, стопроцентного зла. Они надеялись, что есть способы так или иначе разбавить его добром, то ли позитивным мышлением, то ли психотерапией, то ли состраданием. Если люди не могли признать наличие непримиримого, неукротимого зла в сердцах себе подобных, не могли понять, что повлиять на него абсолютно невозможно, они, скорее всего, не смогли бы вычислить инопланетян, способных замаскироваться под людей, копируя как их внешний вид, так и жизненные привычки.

Со всех сторон, улегшись на прежние места, собаки наблюдали за ней. Одни открыто, другие исподтишка.

Их неослабное внимание задело клавиши органа паранойи, который всегда занимает центральное место в театре человеческого разума: может, собаки и бросились приветствовать ее, радуясь человеческому контакту, потому что все остальные, кто сидел в таверне, даже дети, — те самые инопланетяне, замаскировавшиеся под друзей, под соседей.

Нет. Собаки не отреагировали на Нейла так же, как на нее, хотя Нейл, безусловно, был Нейлом и никем больше. Следовательно, причина их интереса к Молли оставалась загадкой.

Всем своим видом выказывая безразличие, собаки тем не менее следили за каждым ее движением. В их блестящих глазах читалось обожание, словно она была неподвижной осью вращающегося мира, где сходились прошлое и будущее, высшим существом, единственной, кого они считали достойной внимания.

Глава 19

Молли и Нейл прошлись по таверне, слушая рассказы других, собирая крупицы информации, которые помогли бы им более объективно оценить ситуацию, как в городе, так и в мире, окружающем Черное Озеро.

Все собравшиеся в таверне «Волчий хвост» видели телевизионные репортажи об Апокалипсисе. Возможно, они стали последними представителями человечества, которые смогли засвидетельствовать гибель мира с помощью такой привычной для всех коммуникационной системы, как телевидение.

После того как телевизионные каналы стали показывать только «снег» помех или загадочное пульсирующее многоцветье, некоторые люди переключились на радио и стали ловить обрывки передач по диапазонам AM и FM из ближних и дальних городов. Репортеры сообщали о появлении на улицах наводящих ужас существ. Их называли монстрами, инопланетянами, чужими, демонами или просто тварями. Очень часто, охваченные ужасом, репортеры не могли описать то, что увидели, в других случаях репортажи обрывались криками ужаса и боли.

Молли подумала о мужчине, голова которого, разваленная на две половинки, упала на мостовую в Берлине, и от этого воспоминания по ее телу пробежала дрожь.

Кое-кто отправился на поиски информации в Интернет, где наткнулся на переплетенье слухов и безумных гипотез, которые не информировали, а только запутывали. Потом отключились телефоны, проводные и сотовые, за ними — кабельная сеть, и Интернет прекратил свое существование так же резко, как клуб дыма исчезает при порыве ветра.

Многие из тех, кто сидел сейчас в таверне «Волчий хвост», видели, как Молли и Нейл, странное поведение часов, механических устройств вроде музыкальных шкатулок, которые начинали работать сами по себе, а также странные изображения в зеркалах. Ножи, оснащенные батарейками, неожиданно начинали жужжать и греметь на кухонных полках. Компьютеры сами включались, высвечивая на экранах непонятные иероглифы и символы. Из си-ди-плееров доносилась экзотическая неблагозвучная музыка; не имеющая никакого отношения к записанной, на дисках, вставленных в плееры.

Они тоже могли рассказать истории об удивительном поведении животных, похожем на то, с каким столкнулась Молли на крыльце собственного дома и они оба — в гараже. Кажется, вся фауна этого мира поняла, что источник настоящей угрозы находится не на Земле и она превосходит все прежние и знакомые опасности.

Кроме того, в эту дождливую ночь все почувствовали присутствие над головами чего-то зловещего (по восприятию Нейла, «горы, падающей вниз»), массы колоссальных размеров и веса, которая сначала спускалась, потом застыла на какой-то высоте и наконец двинулась на восток.