Сны чужих воспоминаний (СИ) - Саша Блик

при этом весьма взволнована. А Ники — та, что спускалась по лестнице вместе с Калебом.

Совпадение? Фет так не думал. Неужели все трое были в сговоре? Случайные девчонки сдали его брату? Наверняка так и есть — не зря блондинка сразу ему не понравилась.

Но что-то в этой версии всё же не вязалось. Почему тогда эта Бетти была не с Калебом и… Вторым мужчиной? А кем вообще был тот, второй мужчина? Ведь ругательства со второго этажа выкрикивал именно он: голос Калеба Фет узнал бы сразу. И ругательства, они были направлены в адрес женщины. То есть, искали всё-таки не его? Это успокаивало и одновременно настораживало.

Вопросы, вопросы… А ответов толком и нет. Одно Фет понял точно: из города пора было уходить. Очевидно, если дом на самом деле и принадлежал алхимику, то его самого дома не было. А если и был, если алхимик — тот самый второй мужчина на лестнице… То он оказался знаком с Калебом, а это было слишком опасно для Фета. Стоило отступить. Отступить и искать другие пути.

С такими мыслями мужчина вышел на рыночную площадь. Здесь находился неплохой трактир с отличным пивом и открытой террасой, скрытой навесом. Заняв неприметное место возле стены, Фет равнодушно уставился на снующих по площади людей.

После трёх полных кружек, ему пришлось отлучиться. А вернувшись на своё место, он заметил странную картину. На площади стояла его новая неприятная знакомая. Да что ж такое, преследует она его, что ли?

Но, приглядевшись, Фет осознал, что всё не совсем так. Она подходила к разным людям, то исчезая за прилавками, то вновь появляясь в поле зрения. Только с ней никто не хотел разговаривать. Неудивительно: по словам Матильды, одинокие незамужние девушки приравнивались здесь к куртизанкам. И заговорить с такой означало покрыть себя позором.

Неожиданно для себя самого Фет поймал себя на желании подняться, выйти из трактира и узнать у Бетти, что ей нужно. Небывалый прилив альтруизма, честное слово. Виновато пиво, не иначе.

Но его опередили. Какой-то мерзкий старичок излишне доброжелательно улыбался девушке. Впрочем, она на его улыбку клюнула. Улыбнулась доверчиво и пошла следом за незнакомым мужчиной. Фет едва не застонал. Надо было срочно идти её вытаскивать.

Он даже поднялся на ноги… Но в последний момент спохватился. А почему он, собственно, должен её спасать? Она ему кто? Никто. Она даже имя настоящее ему не назвала, если верить Тильде. Конечно, он тоже представился вымышленным именем, но речь не об этом. Речь о том, что он не на службе. Он вообще находится в чужом мире и не обязан спасать всяких легкомысленных девиц из лап потенциальных преступников. Как бы этого ни хотелось. Не обязан, и всё.

Фет решительно выдохнул. Сжал на миг пальцы в кулаки и расслабил. И вместо того, чтобы кидаться на помощь малознакомой девице, пошёл к прилавку за четвёртой кружкой пива. Оставалось надеяться, что алкоголь заглушит это мерзкое чувство, разливающееся внутри.

22

Удар. Ещё удар. Эта груша прямо напрашивается. Стоит припечатать её ещё пару десятков раз.

— Кэт, ты идёшь?

Стерев напульсником струящийся по скуле пот, я оборачиваюсь на голос. Ко мне идёт тот самый мужчина, с которым мы в прошлый раз смотрели телевизор. Только теперь, при ярком свете, мне удаётся его узнать. Это именно он первым нашёл меня в тот день. Когда Фет освободил меня из подвала и умчался вслед за Калебом. Очевидно, этот мужчина был одним из тех, кто прибыл в качестве подкрепления. Увидев меня, он бросился на помощь и оставался рядом, охраняя, пока не прогремел взрыв. А потом вынес из дома на руках. Вернее, не меня, а Кейтлин, конечно. Как же его звали?.. Что-то на С… Себастьян?

— Баст, — приветствую хрипло и прохожусь заинтересованным взглядом по мужской фигуре, обтянутой мокрой насквозь майкой. Мои губы сами по себе растягиваются в кривую улыбку, и я облизываюсь.

Но он полностью игнорирует этот жест и подходит вплотную.

— Даже не начинай. Тебе это всё равно не поможет.

Я сникаю и с силой втягиваю воздух.

— Я ведь могу заболеть?

— Учитывая, что ты уже приехала на работу? — Он иронично изгибает бровь.

— Ты же знаешь, сколько в мире вирусов. Никогда не знаешь, когда и что подхватишь, — вздыхаю жалобно и для убедительности пару раз кашляю.

Себастьян медленно качает головой. На лице — безграничное сочувствие.

— Тебе всё равно придётся дать показания.

Я со стоном утыкаюсь лбом в широкую грудь мужчины.

— Можно, ты дашь их за меня?

— Меня не было в том подвале. — Его голос звучит мягко, но твёрдо.

— Чёрт! Я же им уже сотню раз всё рассказала. В подробностях, — сетую я. И добавляю глухо: — Не могу больше. Я так с ума сойду.

Вздохнув, он легонько касается губами моего виска.

— Мне жаль, что тебе приходится через это проходить. Но, боюсь, это не закончится, пока Моссов не найдут. Слишком громкое дело. — Склонившись, он нежно целует меня в лоб и отстраняется. — Жду тебя через пятнадцать минут наверху.

— Есть, сэр, — горько усмехаюсь я и понуро направляюсь в сторону душевых.

Я успеваю раздеться, включить воду и намылить тело, когда случается нечто из ряда вон выходящее. Для нас обеих. В женской душевой слышится мужской голос.

— Это всё, что ты можешь предложить?

Моё тело напрягается. Я резко выглядываю из кабинки. Пусто.

— Вы в сумку загляните. Там должно быть не меньше трёх сотен. И украшения. — Голос мне знаком, но я никак не могу понять, откуда именно.

— Судя по виду девчонки, дешёвые побрякушки.

— Вы не смотрите на её вид. Вчера только продала кому-то колье с сапфирами и бриллиантами.

Стоп. Это же про меня. Именно про меня, а не про Кейтлин.

— Кто здесь? — выкрикиваю я. Наспех вытираю тело и медленно направляюсь к раздевалке, по пути заглядывая в каждую кабинку.

— Да врала она, кхашево отродье, — выплёвывает первый голос.

— Не врала, — упорствует второй… Точно, я вспомнила! Это же тот самый старичок, у которого я вечером сняла комнату. От него ещё пахло чем-то сладким. Но кто такой второй и почему они меня обсуждают? Что вообще происходит?

Резко распахнув дверь душевой, я выскакиваю в раздевалку и моментально принимаю боевую стойку. Пусто. Здесь никого нет и не было. Я кричу головой, пытаясь локализировать источник звука.

Мужчина присвистывает.

— Ты смотри, правда золото. — Повисает недолгое молчание. — А теринов всего сотня.

Я плавно отступаю к вешалке. Миг, и я хватаю одежду. В раздевалке по-прежнему пусто, и