Сафир. Распутье (СИ) - Миллер Тони

А тут ещё такой стимул в виде свежей крови. Пускай и алой, не такой как у них, но сам вид того, как их король, Тенскватоа, вскрывает грудные клетки ещё живым пленникам вызывало в груди присутствующих приятную дрожь, чувство сопричастности к стае сильных, торжество хищника, пожирающего свою добычу.

Снова, как и в прошлый раз, ещё чуть трепыхающиеся сердца разложены по кругу. Вспышка алого света и над хрустальной линзой заклубилось черно-красное облако. По залу пошла волна неприятного запаха. Вулканический дым с оттенком чего-то гниющего, тухлого.

Из облака дыма, как и в прошлый раз вышел старик в чёрном костюме и с улыбкой, напоминающей оскал оглядел зал.

— Ты обманул меня, демон! — взревел король, потрясая окровавленным кулаком, с зажатым в нём кинжалом. — Прошло уже шесть дней, а ничего так и не произошло!

— Какой нетерпеливый! — усмехнулся гость, после чего полуприкрыл глаза и запрокинув голову словно бы принюхался. — Жажда мести, разрушения, гибели… Прекрасно! Ты не представляешь, какая это отрада видеть, что дети следуют по твоим стопам… Но, я отвлёкся. Процесс запущен, камень сорвался и летит с горы. В масштабе столетий и тысячелетий — несколько дней, это секунда. К чему спешить?

— Откуда мне знать?! — ответил ему Тенскватоа, — Быть может ты нагло лжёшь, старый человек?

— Ай-яй-яй! — произнёс гость, грозя пальцем королю перворожденных, — Какое печальное отсутствие веры! Хочется всё, тут и сразу, видимым образом, да?

Сделав пару шагов вперёд он нагнулся и протянул руку к лежащему на краю линзы сердцу. Покуда он тянул руку, буквально за две-три секунды она удивительным образом трансформировалась. Пальцы удлинились, стали крепче и тоще, а вместо ногтей на них выросли пятисантиметровые когти.

Схватив тёплое сердце старик поднёс его ко рту и откусил кусок треугольными, игольчато-острыми зубами. Кровь потекла по его подбородку и закапала на пол.

— Не позволяй твоим глазам обмануть тебя, мой мальчик! — произнёс старик наставительно. — Они видят так мало… не для того они приспособлены. Я, к примеру, говоря сейчас с тобой, одновременно обозреваю весь этот мир, его прошлое и будущее. И я говорю тебе, что необходимое уже сделано. Выбор сделан, процесс пошёл и его не остановить. Не так важна скорость, как правильное направление! Но, я понимаю твою озабоченность и твои устремления мне нравятся. Поэтому я дам тебе возможность повлиять на происходящее. Ощущение контроля наз ситуацией — это ведь важно, не так ли? Смотри…

Протянув руки вперёд гость принялся перебирать снова ставшими обычными пальцами в воздухе, то ли сплетая что-то невидимое, то ли перебирая струны несуществующего музыкального инструмента. Воздух между ним и королём Тенскватоа сгустился и в метре над полом зависла полупрозрачная чаша вместимостью литров десять.

Немного пройдясь, старик подобрал с пола ещё одно сердце и сжал его над чашей, кровь брызнула вниз и окропила её. Чаша тихонько завибрировала.

— Смотри, — продолжил гость. — Как я уже говорил, процесс пошёл, но ты можешь ускорить его. Чем больше в этой чаше крови — тем больше в мире будет царить ненависть и порождаемое её насилие. Кровь годится любая, алая, чёрная, главное, чтобы это была кровь разумных созданий.

Чаша будет постепенно пересыхать, видишь, она уже пуста, оттого её необходимо постоянно пополнять. Чем с большей болью будет сопряжён процесс… извлечения этой крови — тем лучше и тем сильнее будет эффект…

Тенскватоа кивнул гостю, после чего обернулся к страже, дал знак и указал на одного из придворных стоящих в толпе. Повинуясь его приказу воины выхватили вяло трепыхающегося человека из общей массы и подтащили к королю. Взмах ножа и уже чёрная кровь хлынула в чашу и начала её наполнять.

— Замечательно, мой мальчик! — оскалился старик. — В тебе, определённо, есть потенциал! Не пройдёт и месяца как ты узришь первые всходы ненависти на этой земле!

Глава 6

Время течёт неумолимо и любые, сколь угодно значимые события оказываются позади, и человек погружается в каждодневную рутину из которой и состоит большей частью его жизнь. Так случилось и с Лиамом. Вчерашний рыцарь ещё не успел смириться с мыслью, что он БЫВШИЙ рыцарь, как теперь он оказался бароном.

И ладно бы можно было походить с умным видом, посидеть задумчиво в кресле, освоиться постепенно… Не! Ишь, размечтался! Множество людей: чиновников, купцов, секретарей, управляющих всякого рода — три месяца откладывали решение находящихся в их ведении вопросов, дабы перекинуть эту ношу на плечи молодого барона в первый же день!

Логика тут проста. Решишь что-то по-своему, а придёт новый барон, кем бы он ни оказался, а тому не понравится. А власть в пределах своего Владения у того — абсолютная. Разве что жрецов напрямую наказывать не может. А в отношении остальных — может карать и миловать по своему усмотрению.

Там где устоялась какая-то традиция, можно было продолжать делать по-старому, мол как тридцать третий в череде владетелей барон Такой-то повелел, то так мы и делаем. А вот в отношении новых, нестандартных вопросов такого не было. И вот именно по ним и принялись донимать новоиспечённого барона.

Уже к обеду третьего дня, как он прибыл в Назер, Лиам начал осознавать, что быть бароном нисколько не легче, чем сражаться на передовой! Битвы происходят на ином поле боя, но напряжения сил требуют нисколько не меньше!

Капитан Тамир, ставший его советником, утешил его сказав, что это, во-первых, с непривычки тяжело, а во-вторых, после того как будут решены накопившиеся дела — станет полегче. Хотелось бы верить, хотелось бы верить…

Была в этом и светлая сторона. Лиам, по крайней мере мог успокаивать себя в том, что он не сбежал трусливо от своего долга, а наоборот, взвалил на себя ещё большую ношу в заботе о людях. И ответственность тут была куда выше. Ошибки в руководстве баронством могли привести к нищете и голоду среди десятков тысяч его жителей, в то время как ошибка рыцаря, чаще всего, стоила жизни лишь ему одному.

Другим облегчением стало то, что жёны его братьев вместе с детьми уехали каждая в замок своего отца, так что забота о них не легла на плечи молодого барона дополнительным грузом. Конечно, сын старшего брата впоследствии мог предъявить права на баронство… Но это потом, через несколько лет, а сейчас новоявленный правитель не мог загадывать и на несколько дней вперёд!

Полноценно уделить внимание своим попутчикам из-за навалившихся на него дел Лиам не мог. Их обоих поселили в донжоне и поставили на довольствие. Кров и стол за счёт господина, плюс небольшое еженедельное довольствие. Отдельно Лиам вместе с казначеем возместили Пьеру стоимость одежды и осла.

Морт, крайне довольный предоставленным покоем засел в своей комнате за одному ему понятными исследованиями, а Пьер, пользуясь предоставленной ему свободой облазил весь замок и город, давая в нём концерты и зарабатывая тем самым дополнительные средства.

Впрочем, параллельно он собирал и информацию, слухи и настроения среди жителей города, которые и доносил до барона и его советника за ужином, не прекращая при этом играть на своей лютне, отчего его доклады превращались в какие-то древние, напевные сказания, которым и самому хотелось подпевать.

* * *

— Слушай, — произнёс Морт, обращаясь к барду. — Мы тут, конечно, хорошо устроились, моя работа далеко продвинулась вперёд, но помимо этого мои планы требуют золота. Помнится, у тебя были какие-то задумки на этот счёт?

— Задумка-то была, вот только народ тут уж больно осторожный. — с досадой ответил Пьер. — В силу неопытности, молодому барону полной свободы в принятии решений не дают и в вопросах денежных трат, каждый медяк он должен согласовывать со старшим казначеем! Лиам сам согласился с таким порядком и сам строго его придерживается с таким занудством, отчитываясь о буквально каждой монетке, что, как я надеюсь, скоро изведёт всех этих чинуш и те сами будут рады предоставить ему полную свободу в обращении с финансами.