Ловушка на мага - Екатерина Неволина

Время в ожидании известий тянулось и тянулось.

– Вот он, твой Рождественский собор, – позвала Глеба Динка. – Видишь, панорамное изображение. Жаль только, что работает пока не в реальном времени. А что, дело будущего – скоро везде поставят камеры и вообще никуда ездить не придется. Загрузил – и пожалуйста.

Она держалась хорошо, особенно учитывая неприятную ситуацию с Ангелиной, и Глеб верил, что девушка справится. Она только кажется хрупкой, а на деле очень сильная.

Наконец за окном послышался гул подъезжающей машины. Северин, давно метавшийся у окон, выскочил во двор, чтобы встретить прибывшую.

Ангелина появилась с видом победителя.

– Все отлично, – заявила она с порога. – Там вокруг околачивались разные подозрительные типы, но я изобразила восторженную туристку, дуру с фотоаппаратом, на которую дважды и не взглянешь. Меня в таком виде сам Отец бы не узнал!

Ее и вправду сложно было узнать – яркий розовый топик и мини-юбку сменила простая белая футболка и классического покроя джинсы, волосы вампирша заплела в косу, на нос нацепила круглые очки в тонкой оправе и выглядела, на взгляд Глеба, даже нормально. Посмотришь и решишь, что вполне приличная, серьезная девушка вроде Александры.

Девочки тут же сели отсматривать принесенные материалы. Глеб волновался: найдется ли здесь то, что нужно. Но вот на одной из капителей, рядом с декоративным изображением льва, обнаружился знакомый узор. Кажется, они на верном пути!

Все время, пока Саша и Динка возились с расшифровкой, Глебу едва удавалось сохранять спокойствие. Они подошли очень близко, но, как он чувствовал, самое сложное только начинается.

– Интересно, а почему этот шифр на стенах монастырей оставляли? – задумчиво спросила Дина. – У них что, бумаги не было?

– Я думал об этом, – кивнул Глеб, – и мне кажется, мечник боялся, что его записка может пропасть, и придумал самый надежный способ сохранить ее если не для сына своего господина, то для кого-то из его рода. У сына Андрея Боголюбского должен был находиться ключ от шифра… Может, какая-то семейная вещь, не знаю…

– Вот только странно, – заметил Северин, – соборы разного времени, некоторые из них были построены до Андрея Боголюбского, каким образом на них попали элементы узора с шифром?

– Это как раз легко, – Глеб улыбнулся. – Соборы часто ремонтировались и перестраивались, а вклады от горожан принимали весьма охотно, средств не хватало, строили всем миром. Но давайте обратимся к самому посланию. Саша?..

– Да, я готова, – отозвалась девушка.

«От ворот налево двести тридцать семь, направо – две тысячи шестьдесят два, налево – восемьсот пятнадцать», – вывела Александра аккуратным почерком.

Все ребята столпились вокруг нее.

– Двести тридцать семь – это в чем считать? В попугаях? – спросила Динка.

– В шагах или, может, саженях, – предположил Глеб.

– Не, это точно не в шагах! – Дина затрясла головой. – Это же с ума сойти можно: две тысячи шестьдесят два шага отсчитывать! А если на две тысячи шестидесятом собьешься? Что, с начала начинать?

– Нет, быть сразу внимательней и не сбиваться, – посоветовал Ян и раздраженно передернул плечами.

В последнее время ему казалось, что он вляпался в невидимую паутину, которая отчаянно мешала, но сбросить ее никак не удавалось. Разумеется, он сразу предположил, что подхватил какую-то магическую пакость, но нет, сколько Ян ни пытался отследить источник раздражения, ему это не удавалось. Но беспокойство осталось. Смутное, а оттого еще больше тревожащее. Права Александра, что-то с ним не в порядке, надо бы проявить осторожность. Но, спрашивается, как. Не бросишь же компанию без надзора, эти дурни, только одни останутся, сразу во что-нибудь вляпаются. То на демона нарвутся, то нежить на лугу потревожат… Как дети малые – глаз да глаз нужен.

Глеб склонился над картой.

– Похоже, это где-то посреди луга, если считать от ворот монастыря. Точнее определить пока невозможно… Неподалеку есть какие-то дома, но, к счастью, не мегаполис, поэтому артефакт может до сих пор храниться в земле.

– Пока не отыщем – не узнаем, – сказала Ангелина. – Но, насколько я слышала, сажени и шаги это ведь разные меры длины? Собираетесь копать сразу в двух местах?

– Погодите… – Саша подвинула к себе карту. – Мы знаем, что воин, доверенное лицо Андрея Боголюбского, создал этот шифр. Видимо, и корону спрятал он… Ведь так, Глеб?

– Так, – подтвердил тот, – для внебрачного сына своего господина. Но мальчик почему-то так до нее и не добрался. Может быть, не получил ключ от шифра – а шифр получился все же сложным, – может быть, что-то иное помешало… А ты почему спрашиваешь?

Щеки Александры еле заметно порозовели. Ян знал, что такое происходит, когда девушка волнуется. Очевидно, в голову ей пришла какая-то важная мысль. И подозрения его действительно подтвердились.

– Как ты думаешь, – снова спросила девушка у Глеба, – этот Михаил хорошо разбирался в мерах и мог на глаз правильно определить расстояние?

– Ну не знаю… – Глеб задумался. – Вряд ли, он все-таки воин, а не землемер… Это ты к тому, что он не мог посчитать в саженях? А если веревкой померил?

– Прямо под носом у убийц своего господина, – не выдержал Ян. – Их еще веревку подержать попросил, чтобы не ошибиться при составлении ребуса.

Александра бросила на него взгляд, который магу хотелось бы счесть благодарным.

– Офонареть! – выдохнула Динка. – Вы что, гнете линию, что он эти две тысячи шагов отсчитывал? А ничего, что у всех шаги разные? Я, например, шагаю все же не так широко, как С…

Она осеклась, видимо, в пылу кладоискательского азарта позабыв об обиде, и чуть не произнесла запретное для себя имя.

– Как Саша, – быстро исправилась она и, сама чувствуя, что сказала неудачно, добавила: – Или Глеб.

Ян с любопытством посмотрел на Северина. Тот усиленно делал вид, будто стена отчаянно нуждается в подпорке и обязательно упадет, если он отойдет на шаг или даже произнесет хотя бы слово.

– Мы можем шагать по-разному, – дипломатично сказала Александра, не акцентируя внимания на том, что как раз у нее шаг ничуть не шире Динкиного, а то и поуже, – но в старые времена это была вполне конкретная мера длины. Измеряя в шагах, человек старался придерживаться определенной ширины шага. Я права, Глеб?

– Права, – кивнул он и снова придвинул карту. – Эта величина порядка семидесяти сантиметров, у нее даже было свое название – аршин.

– Просто на урок истории попала! – Ангелина демонстративно широко зевнула.

Динка, раньше и сама вполне способная на такие высказывания, бросила на вампиршу убийственный взгляд и, не сказав ей ни слова, отвернулась.

– Уже закончили. Северин, – позвал друга Глеб, – помоги, пожалуйста, с расчетами. У карты есть масштаб, поэтому можно не отсчитывать шаги на месте, а определить примерную точку поисков уже сейчас.

Северин с неохотой, но все же шагнул к столу.

Стена, к удивлению Яна, продолжала стоять не шелохнувшись. Надо же, не обвалилась.

Где-то в области лопаток опять засвербело.

– Пойду прогуляюсь, – сказал маг и, тряхнув длинной челкой, вышел на крыльцо, под дождь.

Тревожные мысли бродили в его голове. Все так и крутится вокруг этой резиденции в Боголюбово. Оттуда они и начали поиски, там ребят едва не погубила ищущая сына нежить, а потом еще встретилась Берегиня. Не слишком ли много для одного захолустного, по нынешним меркам, местечка?..

Ян запрокинул лицо к мрачному свинцово-серому небу, позволяя дождевым струям стекать по лбу и щекам, забираться под воротник. Если бы вот так можно было смыть всю боль и непонимание, все то, что встало между ним и Сашей, между ним и друзьями. А что, если Учитель прав? Даже сейчас, когда их еще связывает общее дело, между ними растет непонимание. Он почти не разговаривает с Сашей. Динка избегает Северина. Глеб все время думает о своем… Что, если никому из них нет до других дела? Не зря же Глеб опять поднял тему предательства и озвучил вариант, что засаду у церкви Бориса и Глеба навел кто-то из своих…

Голова от этих мыслей пылала, словно охваченная огнем.

Лето закончилось, и вместо него как-то сразу наступила осень. Небо затянули тучи, из которых сочились теперь редкие, но крупные дождевые капли, падали на асфальт и расплывались круглыми лужицами. Даже монастырь в Боголюбово, нарядный и праздничный в солнечные дни, посерел и казался унылым. В воздухе словно были разлиты горькая печаль и умирание.

– Начинаем отсчет, – сказал Глеб, останавливаясь у ворот. – Проверим наши теоретические выкладки практикой.

Он сделал несколько шагов и остановился, ощутив внезапное головокружение. Оттиск летящего сокола на руке наливался огнем.

«Ну вот, – успел подумать Глеб, – опять начинается!..» – и провалился в прошлое.

Перед ним по-прежнему было Боголюбово, хотя это место значительно изменилось. Вместо высоких храмов и куполов Свято-Боголюбского монастыря за обветшавшей и полуразобранной стеной виднелись утопающие в дикой поросли здания заброшенного дворца.