Зов сердца - Дженнифер Блейк

Перезарядить. Выстрел. Перезарядить. Стрела с громким стуком ударилась о борт пироги. Сирен услышала, как ругается Гастон, и поняла, что его задело. Резкие вопли индейцев становились громче, приближались. Когда она подняла голову, чтобы передать Рене заряженное ружье, их лодка была так близко, что у нее перехватило дыхание. Она смотрела в лицо индейскому воину, который оскалил зубы и направил стрелу своего лука прямо на нее. Прицеливаться было некогда. Она навела на него ружье, взвела курок и нажала на спуск.

Глаза индейца расширились. Он выпустил стрелу, валясь навзничь. Она взлетела высоко, изогнулась и начала падать, падать. Сирен беспомощно наблюдала, как она, дрожа на излете, проскочила над ее головой и ударила Пьера, вонзившись ему в спину. Он издал глухое проклятье, но продолжал грести, даже не сбившись с ритма.

Она почувствовала дурноту и страх, но обращать на них внимание, тем более поддаваться им, было некогда. Она машинально отвернулась и начала перезаряжать ружье. Когда она протянула его Рене, их глаза на мгновение встретились, и она увидела в его взгляде смесь восхищения и улыбки.

Предатели приближались. Они собирались вклиниться между пирогами и вступить в бой. Это было странно: самый верный шанс захватить добычу — сосредоточиться на одной лодке. Это могло быть тактическим просчетом, но могло и означать, что они не хотели, чтобы кто-нибудь из преследуемых ушел невредимым.

Они не учли умения Бретонов управлять лодками. Когда индейцы поравнялись с ними, Пьер в одной пироге и Гастон в другой бросили весла и схватились с нападавшими, а Жан встал с топором и начал крушить нос индейской лодки ниже ватерлинии. Сражение было в разгаре. Индеец полоснул Рене ножом. Рене ударил прикладом по разрисованному лицу, сбив индейца за борт, потом повернулся к другому индейцу с боевым топором в руке. Но тот нападал не на него. Он устремился к Сирен с мстительным огнем в глазах.

Сирен отпихнула его мушкетом, ударив шомполом, торчавшим на конце. Он увернулся, она отступила. Воин поднялся, готовясь перепрыгнуть через полоску воды, разделявшую скользившие лодки. Она поспешно встала на колени, готовясь встретить его.

— Стреляй, Сирен, стреляй! — крикнул Рене.

Выбора не было, хотя она поняла, что этого делать не следовало, как только мушкет вздрогнул от выстрела. Шомпол взвился, словно копье, пронзив индейца, но отдача от выстрела таким тяжелым снарядом отшвырнула ее назад. Она бросила ружье, пытаясь удержать равновесие, но не смогла и с громким всплеском врезалась в воду. Вода сомкнулась над ней, затягивая вниз. Звуки сражения, вопли и проклятья удалялись по мере того, как лодки уплывали, увлекаемые течением и собственной скоростью.

От внезапного падения в ледяную воду Сирен сковала неподвижность на томительные, медленно тянувшиеся секунды, но потом она ощутила непреодолимую потребность вдохнуть. Она оттолкнулась в направлении поверхности и вынырнула как раз вовремя, чтобы увидеть, как три лодки плывут за поворот. Они разделились, и пироги снова шли впереди.

Тут рядом с ней взбаламутилась вода. Крепкие руки схватили ее, притянули к сильному худощавому телу. Вода захлестнула ее лицо, попала в нос, она чуть не захлебнулась.

Нож висел у нее на талии. Она стиснула его рукоятку, вытащила и вскинула для удара. Человек отпрянул в сторону. Он схватил ее за запястье, вывернул; нож выпал. Она ударила кулаком и угодила в крепкое тело — точное попадание. Они оба ушли под воду. Ее ноги переплелись с ногами схватившего ее человека, юбки мешали двигаться, ей не хватало воздуха. Когда она снова вынырнула, то закашлялась, ослепленная водой.

— Все в порядке. Я держу тебя.

Голос был хриплым от тревоги и слишком знакомым. Рене. Должно быть, он выпал из пироги вместе с ней.

— Пусти меня, черт побери! — Она отталкивала и отпихивала его.

— Я стараюсь помочь тебе. Успокойся, пока мы оба не утонули.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи, — выдохнула она, охваченная бессильным гневом и усиливавшимся ужасом, потому что чувствовала, что снова тонет. Она рванулась, чуть не потопив его в отчаянной попытке освободиться.

— Я могу…

Она не договорила. Удар обрушился на нее. Она ощутила боль в подбородке, а потом не осталось ничего кроме плавающего серого мрака.

Глава 6

— Ты можешь плыть. Вот что ты хотела сказать.

Сирен уставилась на склонившегося над ней Рене. Его серые глаза прищурились от беспокойства, прядь волос черная и блестящая от воды, свисала на лоб. Его слова, отдаваясь у нее в ушах, звучали как обвинение. У Сирен болела челюсть, все тело словно обмякло. Она лежала на земле под прикрытием зарослей вечнозеленого мирта довольно далеко от реки. Ее одежда насквозь промокла, с волос капала вода. Ей было холодно, но она не совсем окоченела, потому что Рене крепко обнимал ее, укрыв их обоих своей мокрой курткой.

Она попыталась сразу встать, но, всхлипнув, упала назад, охваченная слабостью. Она закрыла глаза.

— Ты ублюдок. — Она скрипнула зубами. — Ты ударил меня.

— Ты пыталась убить меня, и, будь я проклят, тебе это едва не удалось.

— Почему бы нет? Ты меня топил.

— Я пытался тебя спасти. — Его голос был мрачен.

— Большое спасибо. Я была вполне способна спастись сама.

— Теперь я это понимаю. Из тысячи женщин только одна умеет плавать, и ею должна была оказаться именно ты.

Ей бы хотелось и дальше ругать его, но не было сил. К тому же, лучше было говорить тише, пока не выяснится, где находятся индейцы. Через Минуту она сказала более спокойно:

— Я действительно думала, что ты один из индейцев.

— Я это понимаю, — коротко ответил он. С земли он поднял нож, который отобрал у нее, и протянул рукояткой вперед намеренно вежливым жестом.

— Твое оружие, если ты все еще стремишься воспользоваться им.

Она высвободила руку из-под куртки и взяла его..

— Не валяй дурака!

— Почему нет?

Когда она хмуро взглянула на него, ничего не ответив, он отрывисто произнес:

— Извини, что ударил тебя. Показалось, что так нужно, и я просто… не успел подумать.

— Ничего. — Ее ответ получился таким кратким от смущения. Она продолжала: — Ничего страшного не случилось. А что… что с остальными?

— Когда я видел их в последний раз, они плыли вперед, к повороту. Туземцам приходилось вычерпывать воду.

— Пьер и Жан вернутся за нами.

— Да, как только смогут.

И если смогут. Никто не сказал этого вслух, но оба молча признали такую возможность, обменявшись долгим взглядом. Между тем, они не решались развести огонь, чтобы согреться и просушить одежду. У них не было ни оружия, кроме ножа Сирен, ни укрытия, ни еды. Если бы они ушли с того места, где сейчас находились, то Могли бы наткнуться на индейцев, возвращавшихся или ни с чем, или — в случае победы — отправлявшихся на их поиски. Им не оставалось ничего другого — только тихо лежать и ждать.