Станция 'Самосуд' (СИ) - Ена Вольховская

— Конечно, — со злым ехидством усмехнулся колдун, — смерть еще нужно на бумажках подтвердить! Основания, документация! Тьфу! — он едва сдержался от реального плевка и с силой откинулся в кресле, впиваясь пальцами в подлокотник. — А теперь строит из себя доброту и сочувствие. Мерзкий лицемер!

Шен поджал губы и молча вручил ему кружку с горячим напитком. Он прекрасно понимал чувства Дамиана. Боль утраты и ярость от безнаказанности виновника, в существовании которого он был твердо уверен. Шен понимал, но не знал, как еще можно помочь. Жизнь в семействе аптекарей, видевших отчаяние немногим реже врачей и целителей, накладывала свой отпечаток. Боль постоянна, от нее не спрятаться. Это часть жизненного пути. Ее можно лишь принять, смириться с ней. Лишь тогда, со временем, она перестанет напоминать о себе и лишний раз терзать душу. Коротко поблагодарив и успокоив дрожь, Дамиан взял в руки чай.

— Шен.

— Да?

— Я останусь здесь на пару дней, — Шенери резко дернулся и посмотрел на него со смесью удивления и легкого возмущения. — В этом месте все воспоминания о дяде. Последняя неделя здесь, я хочу нормально попрощаться и хотя бы еще чуть-чуть…

— Я понимаю, — кивнул Шен. — Но точно этого хочешь? Ты уверен, что… ну… выдержишь? Я буквально позавчера тебя отсюда в состоянии истерики увозил. Прости, но я не хочу обнаружить твой труп посреди квартиры с предсмертной запиской!

Дамиан поднялся с кресла, положил руки на плечи Шенери и, прижавшись лбом ко лбу, ответил:

— Все будет хорошо. Точно обойдусь без крайностей, — Шенери недоверчиво посмотрел исподлобья. — Мне нужно это, Шен! Очень нужно! Иди домой и не переживай. Хочешь, я буду отзваниваться в течение дня?

Шен отстранился и кивнул.

Они просидели в квартире до конца дня, стараясь привести себя в некое подобие душевного равновесия, после чего Шенери, еще раз убедившись, что все относительно в порядке, направился домой.

Дамиан пару минут молча стоял в промежутке между кухней и комнатой, после чего окинул тоскливым взором окружающее пространство и начал приводить его в порядок, параллельно проделывая то же самое со своими мыслями.

***

Илинея сидела в обширной аудитории. Раньше здесь оттачивали свое мастерство на практике маги-стихийники, но после намеренного поджога со стороны группы старшекурсников весь факультет на два месяца перевели на сугубо теоретическое обучение в качестве наказания. Будущие иллюзионисты пытались друг на друге практиковать «мороки» — простенькие заклинания, призванные обмануть зрение. Однако через некоторое время бесплодных, в основном, попыток молодые колдуны высыпали в коридоры и стали практиковаться на неосведомленных студентах других факультетов, набрасывая кошмары и мелкие нематериальные пакости в аудитории и рекреации. Одно только это заставляло Илинею довольно улыбаться: как минимум одно правило школы иллюзии ее студенты запомнили. То самое, которое когда-то безумно расстроило ее саму.

— Так, время на подготовку вышло, — громко объявила Илинея. — Вы, трое, собирайте остальных в коридоре, заходите парами.

— Уже? — разочаровано раздалось с разных концов аудитории.

— Бегом. Кто не сдаст, будет писать курсовую по списку тем у доцента кафедры! — аудитория резко замолчала, а трое «посыльных» тут же умчались искать сокурсников.

Через пару минут раздался стук в дверь.

— Сказала же, по двое заходите!

Дверь приоткрылась, и в аудиторию заглянула Ингрид.

— Эм… профессор Девраиль…

— О, Ингрид! Неплохо выглядишь! Заходи, у нас есть пара минут пока студенты в коридоре кучкуются, — улыбнулась Илинея, невольно отмечая поздоровевший вид лица собеседницы — видимо, она все же выпросила отгул.

Ингрид проскользнула в аудиторию, но проходить дальше не стала, остановившись у дверей, покрытых подпалинами и плохо оттертой сажей. Девушка заметно нервничала, на что тут же обратила внимание Илинея и нахмурилась, чуть наклонив голову.

— Боюсь, вам придется отложить проверочную, — она поджала губы. — Ректор Вомин ждет вас в своем кабинете…

— По поводу? — перебив, спросила Илинея. Серые глаза потемнели, будто в них собрались грозовые тучи: из памяти никуда не делся весьма неприятный конфликт, да и две встречи с Вомином за одну неделю — это перебор.

— Не знаю, но он такой довольный… — Ингрид поежилась, бросив взгляд в сторону. — Даже не знаю! Будто дотации выделили или деканша уволилась. В общем, ничего хорошего ждать не приходится.

— Ясно, — мрачно выдохнула Илинея.

Колдунья поднялась из-за стола и тяжелым, размашистым шагом направилась прочь из аудитории. В коридоре уже собралась вся группа и, когда клубок гнева выплыл из-за двери, круглыми глазами уставилась на преподавательницу.

— На сегодня все свободны, проверочная переносится на неопределенный срок. Все подробности на следующем занятии, а пока почитайте про массовые зрительные иллюзии. Аудиторию закроете, ключ на кафедру. Вопросы? — староста удивленно покачал головой, и студенты стали оперативно расходиться, пока профессор не передумала. — Отлично. Просто отлично! Надеюсь, у него веская причина срывать мне контрольное занятие! У меня все по часам расписано! Все сдвигать придется, — под нос ругалась Илинея, двигаясь по галерее к лестнице. — Или вообще на допчасы выводить! Да меня студенты сожрут! Сначала меня, потом его! Второй раз уже отменяю!

Несмотря на общее недовольство, ближе к кабинету ректора запал девушки поутих, позволяя ей вернуться в более спокойное состояние и нормально оценивать происходящее. Колдунья остановилась перед дверьми, крепко стиснув зубы. Хрупкие кисти рук сами собой сжались в кулаки. Ингрид даже показалось, что у нее задергался глаз. Предельно тихо, даже древние петли не заскрипели, Илинея открыла дверь и вошла в приемную. И хотя она прекрасно знала, что в кабинете Вомина прекрасная звукоизоляция, девушка ступала легким шагом, не особо торопясь заходить внутрь. Ингрид же, напротив, совершенно спокойно, но чуть торопливо, вернулась за свой рабочий стол: дел невпроворот, а домой хотелось вернуться не посреди ночи.

Колдунья задержалась рядом со столом знакомой, бурча о том, как сильно она не хочет туда идти, на что Ингрид с пониманием кивала, не слушая, но точно зная, что говорит собеседница. С механически кивающей девушки Илинея перевела взгляд на чуть покоцаный, заваленный бумагами стол и остановилась на странном пятне. Квадратный участок лакированной древесины, который выгорел значительно меньше, всей остальной поверхности.

— Не припомню, чтоб Чарльз держал на столе цветы или сувениры, — Ингрид подняла непонимающий взгляд на колдунью. — Да тут, — Илинея указала на «пятно», — явно что-то долго стояло, хотя мне всегда казалось, что у Чарльза на столе только рабочие материалы были, — девушка безразлично пожала плечами и развернулась к двери кабинета, показывая, что ответа не ждет.

— Так у него тут монета на подложке была, — на мгновение задумавшись, протянула Ингрид. — Коллекционная! Времен Второго совета. Или Третьего? Хотя там небольшой разброс по времени… — Илинея остановилась и повернулась к ней, на что бывшая