Наследники тьмы (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

  Банка мягко светилась на столе, играя разноцветными отблесками по стенам и потолку. Схватив её, Вера закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться, как тогда в лесу, чтобы в голове возникли мысли и чувства Антона, но ощутила лишь приятную, расслабляющую ласку, словно он тихонько погладил её по голове, уговаривая не нервничать.

  "Всё хорошо, всё правильно, не волнуйся!" – вот и всё, что ей удалось считать, а потом сознание Антона куда-то исчезло. Может, это из-за того, подумала Вера, что там, в бассейне, считать получилось далеко не всё?..

  "Ничего, я скоро ещё раз съезжу и восстановлю тебя, Антон, не волнуйся!"

  Она обняла банку и прижалась к прозрачной стенке щекой: "Как же мне тебя, оказывается, не хватало! Вот уж воистину: что имеем, не ценим, а потерявши плачем!.."

  До того, как ожил браслет, Вера, конечно, вспоминала Антона, скучала и могла даже порой всплакнуть, но всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось в душе теперь, когда отблеск его личности был здесь, у неё в руках.

  Уму непостижимо, насколько разные чувства, оказывается, можно испытывать к одному и тому же человеку! Сначала Вера его боялась, потом ненавидела, а вскоре уже жалела и восхищалась мужеством, после тихо грустила... и вот сейчас! Сейчас ей хотелось только одного: чтобы – вопреки законам природы и всему, что ей известно об устранителях и лысорях, – Антон каким-то немыслимым образом остался жив и вернулся сюда, в Москву, вернулся бы к ней!

  Вздохнув, Вера поставила сосуд обратно на стол, вспоминая странный, серо-розовый, тепловатый на ощупь... лабиринт? – где собирала память Антона. Что-то ей эти губчатые стены напоминали... картинку какую-то или ролик, может, видела? Вера зашла в интернет, набрала в поисковике "губчатая масса" и поражённо уставилась на одну из выскочивших подсказок: "губчатая масса мозга". Так вот, значит, на что похожи стены того лабиринта! Но ведь... господи! неужто она в самом деле попала внутрь мозга Антона?! Невероятно! Хотя, если вспомнить кисельные берега с обрывками душ суицидников, то почему бы и нет? В лабиринте, как и в том пузыре, они с Андреем, наверняка, были не в физических телах, а в виде чистого сознания, а эта банка – связующее звено, как и браслет. Вера посмотрела на расписную пластинку – Антон столько трудился над этим артефактом! Вкладывал частицу себя, наделял силой... Интересно, отчего браслет сработал только сейчас, когда прошло уже столько времени? Должна быть причина! И почему их с Андреем так внезапно выкинуло из лабиринта?.. Может быть, из-за сна?! Вера поёжилась, вспоминая кошмар про пернатых полулюдей – вдруг как раз для этого её и выкинуло? Чтобы она помогла тому парню?

  Мысли прервал телефонный звонок: это оказался Васильков.

  – Иван Игнатьевич? – удивлённо откликнулась Вера. – Здравствуйте!

  – Добрый день, Вера! Как живёшь, учишься?

  – Нормально, сессию вот недавно сдала...

  – На отлично?

  – Не совсем, – улыбнулась Вера такой убеждённости следователя в её способностях. – Но без троек, Иван Игнатьевич, всего с двумя четвёрками! А как вы?

  – Да жив пока, спасибо, – судя по тону, Васильков решил, что вежливой болтовни уже достаточно, и перешёл к делу: – Вера, ты помнишь того мужика, про которого говорила, что он убил маленькую девочку?

  – Конечно!

  – Мы задержали его!

  – Правда? – обрадовалась Вера. – Вот здорово!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

  – Да ты подожди ликовать-то раньше времени, – остудил её пыл Иван Игнатьевич. – Задержали его совсем по другому делу, и я долго вспоминал, почему лицо его мне вроде как знакомо, хотя в нашей базе его нет. И только сегодня я вдруг тот фоторобот вспомнил, который по твоему описанию составили. Посмотрел – похож вроде, но сейчас у него шрам и нос явно был сломан, может, конечно, травмы он получил уже после того, как ты его видела, но... в общем, давай я тебе фото его пришлю?

  – Иван Игнатьевич, фото – это ерунда! – выпалила Вера. – Дайте мне посмотреть на него вживую, и я вам точно скажу, он ли это, даже если он пластическую операцию сделал и полностью сменил внешность.

  – Как так?

  – Ну... это... – замямлила Вера, соображая, как бы ничего не объяснять и в то же время не обидеть Василькова. – Я...

  – Ты просто видишь некоторые вещи, – процитировал он её обычную отговорку.

  – Ага!

  – Понял, – смирился следователь. – Тогда я спрошу тебя вот что: А сам мужик? Он тоже должен тебя в это время видеть?

  – Нет-нет, это значения не имеет. Мне нужно только, чтобы он был от меня поблизости, желательно в нескольких метрах.

  – Хорошо, я это организую. Ты сможешь подъехать в отделение прямо сегодня? Скажем, часа через полтора?

  – Да легко!

  – Вот и отлично. Жду.

* * *

  Мужик и правда был очень похож на того жуткого типа из электрички, с которым Вера столкнулась в прошлом году сразу после того, как проявились её способности "лампочки". Тонкие, как нитки, губы, угловатый череп, холодный неприятный взгляд глубоко посаженных глаз.

  – Ну что, он? – спросил Васильков.

  – Думаю – да, – кивнула Вера, глядя на монитор. – Но, Иван Игнатьевич, если вы хотите, прям, стопроцентной гарантии, то вида через камеру мне недостаточно.

  – В допросной нет ни окна, ни решётки, через которую можно глазами посмотреть. А запустить тебя внутрь я не могу!

  – И не надо! Просто отведите меня к этой комнате, я пару минут снаружи, около закрытой двери, постою – этого будет достаточно.

  – Ладно, пойдём, – посмотрев на неё с недоверием, согласился следователь.

  Они прошли по коридору, свернули, и стали спускаться по лестнице. Вера отчего-то сильно разволновалась: грудь сдавило смутное предчувствие чего-то нехорошего, да и светаком манипулировать она уже отвыкла – вдруг не удержит контроль? "Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик..." Сняв браслет, Вера сунула его в карман и сразу же, стараясь не лезть в глубину без спроса, бросила быстрый взгляд на светак Василькова – только проверить, нет ли чего ужасного и успокоиться. Все оказалось более-менее нормально, угрозы для жизни не наблюдалось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

  – Пришли, – следователь остановился. – Вот дверь в допросную.

  – Ясно, – кивнула Вера и встала, прислонившись к стене. – Если я падать вдруг начну, вы меня придержите, пожалуйста.

  – Понял.

  "Давненько не брал я в руки шашек..." Она вздохнула и, закрыв глаза, скользнула внутрь собственного светака, будто с горы вниз ухнула. Мир сразу поблёк, люди превратились в неясные тени, зато преграды вроде железной двери исчезли, позволив переместиться в допросную, где... о да! её встретил светак с жуткой дырой, сквозь которую глядела абсолютная тьма. Дыра, правда, была гораздо больше, чем тогда, в электричке, да и форма её тоже изменилась. Вера догадывалась, что это может значить, однако лучше было всё-таки проверить.