Ночные откровения - Томас Шерри

До этого упоминания об его покойном отце Виру не приходило в голову, что, согласно замыслу мисс Эджертон, быть застигнутыми означало прямую дорогу к алтарю. Но, в конце-то концов, они знакомы всего три дня! На самом деле он и пальцем девицу не тронул! К тому же, он слабоумный — во имя всего святого, это ведь тоже нужно учитывать!

Но, как выяснилось, ум леди Эйвери работал не в таком направлении. Маркиз скомпрометировал барышню благородного происхождения — не существенно, что матушка этой барышни не отличалась нравственностью и что означенная барышня собственноручно подстроила ночное свидание, — следовательно, должен состояться брак. А Вир, по крайней мере, в глазах общества, был милым, послушным идиотом, который не станет безучастно наблюдать в сторонке за «гибелью» молодой девушки.

Нацепив как можно более болванистое выражение лица, маркиз, спотыкаясь и ворча, поднялся на ноги и огляделся.

— Извиняюсь за этот славный кораблик, мисс Эджертон.

— Ничего страшного, — ответила та еле слышно.

— Приготовления, дети мои, приготовления, — не унималась леди Эйвери. — Необходимо уладить все формальности. Архиепископ Кентерберийский ведь приходится вам троюродным братом, не так ли, лорд Вир? Не сомневаюсь, он будет рад выдать вам специальное разрешение на брак[27].

— Что, правда? Троюродным братом? Я и не подозревал. Наверное, лучше его не беспокоить — вдруг он мне все же не родня.

— Тогда оглашение[28]? — неуверенно спросила мисс Эджертон.

О, она безупречно изображала девичью робость.

— Категорически нет. Красивый старомодный обычай, но в данных обстоятельствах абсолютно не годится, — провозгласила леди Эйвери. — Значит, мисс Эджертон, вы попросите своего дядю получить для вас специальное разрешение.

— Ах, я не знаю…

— Когда дядя вернется, вы ему все объясните. Он встретится с лордом Виром, истребует разрешение — и мы с удовольствием погуляем на вашей свадьбе.

Элиссанда промолчала.

— Ну и хорошо. А теперь спать, — удовлетворенно распорядилась леди Эйвери. — И больше никаких секретных свиданий. Вы скоро поженитесь — так что конец вашим тайным амурам.

Однако мучения Вира на этом не закончились.

Под дверью гостиной уже толпились остальные джентльмены, несомненно, привлеченные тем страшным шумом, который поднялся во время неравной борьбы обреченного маркиза с мисс Эджертон. Леди Эйвери и леди Кингсли, водворив девушку обратно в халат, быстренько ее увели, оставив Вира отдуваться в одиночку.

— Что случилось? — поинтересовался Уэссекс, хотя все и так было понятно.

Вир проигнорировал вопрос, обойдя Уэссекса, прошествовал в парадную дверь и не останавливался до тех пор, пока не оказался посреди сада. Но и там ему оставалось только вытащить сигарету и закурить.

— Извини, — сказал последовавший за братом Фредди. — Мне следовало поговорить с тобой.

— И о чем же? — Вир протяжно выдохнул дым.

— Я… я намеревался посоветовать тебе быть поосторожнее.

Вот так парадокс!

— Мне поосторожнее?

Фредди засунул руки в карманы сюртука.

— Прошлым вечером я допоздна гулял и заметил, как вы, только вдвоем, возвращались в дом. А под утро мне показалось, что тебе снова приснился кошмар. Но, открыв дверь, я увидел, как из твоей комнаты выходит мисс Эджертон.

Маркиз сильнее затянулся сигаретой. Иисусе.

— Я тогда подумал, что, наверное, все объясняется очень невинно — ну, знаешь, что она тоже услышала стоны и зашла посмотреть…

Вир отшвырнул сигарету, с силой вдавив ее каблуком в землю.

Фредерик вздохнул. Вытащив портсигар и спички из кармана Вира, он зажег другую сигарету и вручил брату. Маркиз, тоже вздохнув, принял ее. Разве можно сердиться на Фредди?

— Мне очень жаль, — еще раз повторил брат.

— Твоей вины здесь нет, — покачал головой Вир.

Фредди, обычно воздерживавшийся от курения, взял и себе сигарету. Мужчины молча затянулись.

— С тобой все будет в порядке? — спросил Фредерик после второй сигареты подряд.

Вир уставился на звездное небо.

— Все будет хорошо.

— Знаешь, — неуверенно начал младший брат, — я заметил, как ты смотришь на мисс Эджертон. Раз девушка отвечает тебе взаимностью… Я хочу сказать, ты ведь все равно подыскивал жену?

Попадался ли кто столь невообразимо в собственноручно вырытую яму? Маркиз только сейчас понял, что люди будут искренне рады за него, не мытьем, так катаньем добывшего себе супругу. А когда увидят миловидное личико и пышный бюст, Вир удостоится тысячи одобрительных похлопываний по плечу.

— Она очень жизнерадостная, — продолжал Фредди. — И слушает, когда ты говоришь.

«Когда ты говоришь!» — хотелось рявкнуть Виру.

Он стащил с себя галстук.

— Если не возражаешь, пойду-ка я пройдусь.

Одной прогулки оказалось недостаточно. Когда в два часа ночи Вир вернулся к себе, в комнате его дожидалась клевавшая носом леди Кингсли. После состоявшегося с ней разговора еще одна вылазка была просто неизбежна.

Маркиз полагал, что леди Кингсли желает обсудить результаты расследуемого дела. Но не тут-то было.

— Мисс Эджертон только что пришла ко мне в комнату и умоляла о помощи, — сообщила дама.

Вир внимательно посмотрел на собеседницу.

— Твердит, что дядя, узнав о происшедшем, ее убьет. Она хочет уехать из Хайгейт-корта до его возвращения.

— И вы согласились помочь ей?

— Я знаю, что вы не из таких, но в мире полно мужчин, которые творят невообразимо ужасные вещи с зависящими от них женщинами. У меня нет оснований ей не верить. Поскольку вы все равно должны пожениться, я пообещала, что получу для вас специальное разрешение и на рассвете мы отправимся в Лондон.

— Это все? — хладнокровно поинтересовался маркиз.

— Мисс Эджертон хочет забрать с собой тетю.

— Что ж, чем больше народу, тем веселей.

Неуверенно взглянув на Вира, леди Кингсли коснулась его рукава:

— Не знаю, выражать вам поздравления или соболезнования. Понимаю, что вы не думали о женитьбе, отправляясь на эту тайную встречу. Однако брак — не худший выход, раз уж вы настолько увлеклись девушкой.

Маркиз ожидал от леди Кингсли большего. Он-то надеялся, эта проницательная женщина поймет, что не в его характере настолько увлечься, и хотя бы заподозрит мисс Эджертон в нечестной игре.

Вместо этого она, подобно Фредди, возложила на Вира если не всю, то большую часть ответственности.

— Прошу извинить меня, — буркнул маркиз, — но я страшно устал.