Хаоспатрон - Вячеслав Шалыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Свинцовый массаж выбил из легких весь воздух и едва не переломал позвоночник и ребра, но Лунев только стиснул зубы и продолжил движение. Тем более что уже в следующую секунду звуки стрельбы утонули в грохоте взрывов, вместо пуль по спине и затылку полоснули осколки НУРСов, а путь до реки резко сократился – взрывная волна приподняла Лунева над землей и швырнула вперед метров на десять.
Новая встряска оказалась гораздо сильнее всех «пулевых тумаков», и от нее замечательный пуленепробиваемый плащ не защитил. Как Лунев и опасался, разговаривая с Фроловым. Нет, в нокаут он так и не провалился, держать удар Андрей научился еще на ринге в секции бокса. Но поплыть он поплыл: голова закружилась, в глазах потемнело, а в ушах зазвенело. И внутренности сначала едва не вывернуло наизнанку, а затем они будто бы окаменели. Как сказал бы Прохоров, «ни сглотнуть, ни взбзднуть». Хорошо, хотя бы ноги и руки шевелились. Правда, словно у того крокодила, враскоряку и будто бы отдельно от туловища.
Зашла «вертушка» на второй круг над прибрежным лесочком или же все остальные взрывы прозвучали в других местах по периметру посадочной поляны, Андрей не понял. Звон в ушах, словно чайная ложка, перемешивал все звуки в условном стакане и не позволял определить на слух, далеко или близко рвутся снаряды и трещат пулеметы. Да, в общем-то, это и не имело значения. Все правильно делали товарищи вертолетчики. Есть подозрительная активность – гаси ее. А то, что под раздачу попадают не только враги, но и свои… на войне, как на войне.
Главное, чтобы после зачистки вертолетчики все же решили высадить морпехов и «вертушки» сели, а не улетели на запасной аэродром. Ползти до базы, изображая крокодила, Луневу никак не улыбалось, а надежды, что восстановится способность к прямохождению, у него пока не было. Не верилось ему пока, что можно подняться и пойти с гордо поднятой головой, имея вместо спины и затылка сплошной синяк (дай бог, без переломов).
Как говорится, долго ли, коротко валялся добрый молодец на берегу, но рекорд Ильи Муромца он так и не побил. Медленно, но верно неприятные ощущения все-таки пошли на убыль, головокружение исчезло, а звон в ушах стал терпимым и прекратил искажать прочие звуки. Можно даже сказать, наступила приятная тишина.
Сначала этот факт порадовал Андрея, но потом насторожил. Тишина (с поправкой на естественный шумовой фон тропического леса) означала не только то, что враг уничтожен и теперь в районе посадочной поляны безопасно, но и то, что никто этой поляной не воспользовался. «Вертушки» все-таки не рискнули садиться и ушли на другую точку высадки! То есть случилось то, чего Андрей и боялся.
Лунев шевельнулся, застонал и попытался сгруппироваться. Как ни странно, боль в спине была не такой уж сильной, а внутренности и вовсе почти «оттаяли» и теперь урчали себе слегка обиженно, но безболезненно. Андрей подтянул ноги к животу, уперся в песок руками и принял молитвенную позу. Тяжелее всего было поднять голову. Шея не слушалась, и потому казалось, что лоб тянет к земле каким-то особым магнитом.
– Восток в другой стороне, если ты помолиться собрался, – послышался чей-то насмешливый голос. – Вот только до заката еще далеко. И обувь ты не снял. Непорядок по всем статьям.
Лунев собрался с силами и все-таки поднял голову. Поднял и замер, удивленно таращась на непрошеного комментатора.
На одном из поваленных ракетами деревьев сидел… майор Фролов. Собственной персоной. Перед глазами у Лунева все еще плавали радужные круги и стояла мутная пелена, но это не мешало Андрею разглядеть майора хотя бы в общих чертах. Голос Фролова казался слегка искаженным, будто бы доносился из небольшого динамика – это все, наверное, из-за проклятого звона в ушах, но внешне… опять же, с поправкой на муть в глазах… это был майор. И тот факт, что по всем раскладам Фролова не могло здесь быть, ничего не менял.
– «Вертушки»… – прохрипел Андрей.
– Что «вертушки»? – майор хмыкнул. – Улетели от греха подальше. Вовремя ты их спугнул. Бандерлоги там, в кустах, целую минометную батарею заготовили.
– Засада?
– Она самая, – майор поднялся с бревна. – Настучал кто-то про наши планы. Есть предположения, кто это мог быть?
– Нет, Евгений Сергеевич, – Андрей мотнул головой, и это движение почему-то не стало особо болезненным. – Никаких.
– Ты поднимайся, – посоветовал майор. – Понимаю, сил нет, но засиживаться тут нельзя. Вернутся бандерлоги, никакой плащ не спасет. Их ведь много будет, и все злые, как черти.
– Зачем… им возвращаться… все закончилось.
– Ты им такую операцию сорвал! Обязательно вернутся. Лично за тобой.
– Я не могу, – Андрей тяжело вздохнул. – Они в упор стреляли. В синяках весь. Не пошевелиться.
– Да ну? – Фролов усмехнулся. – А ты попробуй. Не бойся, попробуй.
Лунев попытался встать и вдруг понял, что, кроме страшной усталости, ему действительно ничто не мешает. Синяки на спине наверняка были, но не такие уж болезненные. То есть кости остались целы. Что ж, это радовало, хоть и чуточку удивляло.
– Вроде… все нормально, – прокомментировал свои ощущения Андрей.
– О чем и речь, – майор посмотрел на часы. – У тебя минут сорок в запасе. Пойдешь в темпе вальса, успеешь догнать группу как раз на границе.
– На границе? – Лунев потер глаза, пытаясь прогнать муть. – На какой? С Таиландом?
– Хватил! – Фролов усмехнулся. – До этой границы верст семьсот будет. Нет, на границе… прилегающей к объекту территории. Что-то вроде режимной зоны. Только колючкой она не обнесена и никакими флажками не отмечена. Но ты поймешь, когда она начнется.
– А как же французы?!
– Французы?
– Они за группой шли. Я ведь о них должен был Боброву доложить.
Андрей взглядом указал вверх.
– Считай, свернули с тропы французы, – Фролов задумчиво потер подбородок и добавил негромко: – Буквой «Г» решили пойти… французы, но противник подставил пешку и пошел ферзем. Вот такие шахматы, Андрей, улавливаешь?
– Нет, – признался Лунев.
– Короче! – Фролов стряхнул задумчивость. – Ноги в руки, Лунев. Время пошло!
Андрей так и не сумел пока проморгаться, но приказ есть приказ, поэтому он буркнул «есть» и побежал. Со скоростью победителя Осеннего марафона в возрастной категории «за сто», но все-таки побежал. Шагов через двадцать, когда наконец исчезла мутная пелена перед глазами, он обернулся, но майора уже не увидел. Фролов исчез, как всегда, быстро и бесследно.
«И все-таки, как он мог тут очутиться? – Лунев помотал головой, словно пытаясь прогнать наваждение или выйти из легкого гипнотического транса. – Нет, гипноз на меня не действует, как выяснилось. Значит, все происходило на самом деле. И что из этого следует? Что у Фролова есть маленькая личная «вертушка», вроде «Скорпиона»? А почему я ее не слышал, и где она могла приземлиться? Нет, эта версия не годится. Но ведь как-то майор перемещается за минимальное время на максимальное расстояние. Как? Секретным способом, который известен заодно и злобному незнакомцу? И каким? Через астрал? Бред какой-то получается, опять мистика с чертовщиной, только теперь и Фролов в этом деле замешан».
Да, версия с астралом хромала на обе ноги, но никаких более приличных версий на этот счет Андрей не имел. В голове и без того гудело и звенело, так еще и в мыслях теперь царил полнейший бардак. Ясно было одно: противоречивые вводные и вообще странное поведение майора вызывали все большие подозрения. Фролов будто бы нарочно пытался всех запутать, не делая исключения даже для своего ученика. Говорил сначала одно – потом другое, исчезал непонятным образом и появлялся там, где теоретически не мог появиться. Вроде как прикрывал и помогал, но когда его помощь была натурально нужна – как в случае с Жигуновым или вот сейчас, во время стычки Лунева с кхмерами, – майор не помогал. Выходило, что и Лунев в своих недавних рассуждениях, и Прохоров были правы, майор решал свои задачи, используя группу, целиком или поштучно, как ложную цель.
«Какие еще могут быть сомнения? Он и сюда меня отправил только для того, чтобы я поднял шум и тем самым дал понять вертолетчикам, что отряд здесь ждет засада. Почему сам не сообщил? А как? Рации ведь нет. Красными ракетами? Так ведь их тоже нет. Конечно, он мог и сам ввязаться в драку, но этот вариант мог закончиться печально для майора, и тогда он не сумел бы выполнить главное задание. Вот Фролов и послал на рискованное дело наиболее подготовленное пушечное мясо. То есть меня. Так, что ли, получается? Обидно в таком случае! Я-то думал, он меня для чего-то серьезного натаскивал. Думал, в свою команду хочет позвать, в спецназ, или готовит мне какую-то действительно серьезную роль в операции. А оказалось… я такая же пешка, как все остальные. Как он там сказал… «противник пожертвовал пешкой и пошел ферзем»? Фролов, получается, нами тоже в шахматы играет. Крылатого коня, офицера и две пешки уже разменял и чуть третьей не пожертвовал. Гроссмейстер! Ну ладно! Мы еще покажем, какие мы пешки! Такой забацаем эндшпиль, мало не покажется!»