Отбор невест для проклятого князя (СИ) - Истомина Елена

Да мне было хорошо, приятно, нравилось, но это ведь просто реакции тела, не более. Когда тело бьют, ему больно, когда целуют и ласкают - приятно.  

Воспользовавшись моментом, когда чуть отдалился, чтобы не чувствовала, как напрягся его орган, резко оттолкнула мужчину от себя.  

Князь тяжело дышал, не сводя с меня ошалевших глаз. Как же они горели!  От этого взгляда, как ни странно, в дрожь бросает больше, чем от ласк.  

- Довольно. За прочим, к Софье иди - заявила, безуспешно стараясь выровнять дыхание.  

Князь лишь покачал головой.  

- Тебя ждать буду. Сегодня же пришлю за тобой. Готовься.  

- А что же челядь твоя скажет? Совсем тебе честь будущей княгини не волнует? - спросила, заправляя грудь в платье. А то, голодный взгляд князя, так и грозил сжечь меня заживо на месте.   

- Все в рамках отбора. Невест у меня много, я волен каждую из вас на искусство любжи проверить, пока он идет.  

- Вот и проверяй, каждую. С меня начинать совсем не обязательно.  

- Обязательно. Еще как. А на будущее учти, что свою жену, я буду брать там, где этого захочу и так, как этого захочу.  

***********  

Любжа - то, что сейчас сексом называют.

Глава 29

Богумир  

Я вливал в себя поминальное вино, рюмку за рюмкой. Даже убитый горем Радмир, не пил так много и уже косился на меня с подозрениями. А я, просто еще ни разу в жизни не был на себя настолько зол! Потому, что еще ни разу, я не доводил девушек до слез. Ни разу не заставлял их чувствовать себя униженно.  

Всю мою жизнь, все девушки, находившиеся в моем окружение, были безумно рады малейшему вниманию от меня. Мила, первая кто совершенно не подпускает меня к себе, и я просто не знал как себя с ней вести.  

Понятно, что сжимать горло так сильно не стоило, но я просто увлекся и не рассчитал силы. И при всем при том, цели то я достиг! Она снова возбудилась, когда я вылизывал ее шею. Сама целовала меня. Смело. С жаром.   

Даже сейчас, за тризной, воспоминания об этом поцелуе приводили меня в дикое возбуждение. Но ее слезы, я не прощу себе никогда.  

Отец всегда учил нас, что до слез доводить женщину можно лишь блаженством. Все остальное - признак мужского позорного слабоволия.   

И он прав. Как же он прав.  

Я просто не ожидал столь отчаянного сопротивления, все ждал, что вот-вот, притихнет, откинет голову и порадует сладкими стонами, закусывая свои пухлые губки. Думал, что после бани, где ей явно все понравилось, сопротивления больше не будет. Ошибся. Хотя нет. Не ошибся. Просто начал со слишком откровенного. Мила — это не Софья, что сама раздвигала ноги. Здесь подход куда тоньше нужен.   

Я понимал, что она придет ко мне только потому, что ей некуда деваться. Пойдет с ощущением, что идет на казнь. В ожидание позора мук и боли пойдет. А именно этого, мне хотелось меньше всего на свете.  

- Где Софья?  - хмуро спросил Радмир, сидевший, как всегда, по правую руку от меня.  

- Там, где ей самое место сейчас.  

- Почему, предав тебя, она все еще жива?  

- Так надо, брат.  

- Если бы не она! - Радмир сжал кулаки и аж побагровел. 

- Я знаю брат. Терпи пока. Так надо.  

- Новости разлетаются быстро. Дня через два, Ратибор уже пожалует сюда, справиться о здоровье доченьки и наверняка, останется до самой свадьбы.  

- Так и будет, - кивнул я спокойно.  

- Ты женишься на ней после всего? - впервые, в глазах брата, я увидел ярость по отношению к себе.  

- На церемонии ты все увидишь, доверься мне. И всем мой приказ - Софью не трогать!  

Брат чрез силу, но кивнул, повинуясь.  

Дым от горящих лодий с телами, распространился, наверное, более чем на пол княжества и все, кто хотел поплакать, от горечи расставания, спокойно это делали, прикрываясь резкостью дыма.  

У нас всегда так делали, хотя вообще оплакивать ушедших не принято, мы ведь все понимаем, что тела наши — это лишь временные костюмы для душ, а души, получив весь необходимый опыт в этом воплощении, отправляются домой, в Ирий занебесный. Туда, откуда и пришли и этому радоваться надо. С этим нужно душу поздравлять. Но живому сердцу не прикажешь, оно всегда еще долго тоскует по тем, к кому привыкло, кого любило.   

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но у меня на тоску времени не было, нужно было досмотреть оставшихся девушек. Затягивать отбор не было ни желания, ни возможности.    

Очень надеялся, что, разволновавшись после тревожной и бессонной ночи, девушки понаделают ошибок и сразу выбудут, но нет. Не свезло. Все прошли.   

Отдав распоряжения о подготовке испытания на завтра, отправился искать подарок для невесты. Хотелось хоть немного загладить свою вину и порадовать Милу.   

Хотя чем ее порадовать это большой вопрос. Не надо быть провидцем, чтобы понять, что ее сердце сейчас не тронут ни самые изысканные украшения, ни лучшие в моем княжестве ткани.    

И все равно, я не удержался: выбрал для нее платье из заморского шелка, насыщенного синего цвета. Мягкую замшевую обувь в тон. На шею, золотое колье с кулоном из искрящегося янтаря в цвет ее глаз, в форме капли. Серьги в комплект, а для головы, заколку в виде диковинной птицы, с синими топазами и искрящимися бриллиантами.  

Аж сердце замерло, едва представил, насколько хороша во всем этом будет моя черноволосая красавица!   

Жаль только, что может ведь и не надеть все это, выражая свою обиду и призрение ко мне. Что ж, я не обижусь на это, но и не отступлю. Добьюсь ее прощения чего бы мне то не стоило!  

Передать дары велел лично Ярогону.  

- Обязательно лично посмотри на нее. Как выглядит. Как себя чувствует. Плакала ли.  

- Хорошо, - кивнул уставший оруженосец, с самым серьезным видом и удалился.  

Не перестану благодарить Всевышнего за то, что мы успели его спасти. Ближе, вернее и преданнее Ярогона у меня нет никого. Он мои глаза, мои уши и моя совесть.  С трех лет приставлен ко мне учителем и продолжает им быть и до сей поры, и мне искренне жаль, что он не оборотень и неизбежно уйдет раньше меня. Иногда даже подумываю, а не укусить ли мне его в образе волкодлака? Вдруг наши гены передаются и через слюну, попавшую прямо в кровь?  

Я б попробовал, останавливало меня только то, что я знал, что сам Ярогон этого не хочет. после того, как пять лет назад от черной смерти умерла его жена, мой верный друг потерял к жизни всякий интерес. И просто смиренно ждет во служение мне, своего часа. И вряд ли захочет продлить ожидание на сотни лет.   

Во всяком случае, стареющих жен своих, оборотни кусали и те ооборотницами не становились, но стареть прекращали и даже от болезней излечивались, что позволяло им жить намного дольше. Правда очень долго им всем снился кошмар, о том, что их в ночи кусает в шею волкодлак, но ничего. Это можно пережить. В конечном счете - все во благо.  

И Милу, я тоже обязательно укушу и в самое ближайшее время, чтобы и не думала стареть, моя красавица.   

Откатом накрыло очень резко.  Руки и ноги затряслись, голову начало буквально разрывать от боли. Вцепившись в волосы трясущимися пальцами, я зарычал от боли и попытался дойти до ложа, но голова закружилась, и я буквально рухнул на пол.    

Сил подняться не было. Каждую мою клеточку выворачивало немыслимой болью и дрожью. Настолько плохо, мне было впервые. Впрочем, все равноценно. Такой сильный контроль над зверем у меня тоже вчера получился впервые.  

Мне оставалось только молиться о том, чтобы мое жуткое состояние не передалось сейчас Светораде. Такого ее маленькое сердечко точно не выдержит. Даже мое бьётся уже слишком резко и через раз.  

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Осталось лишь сожалеть о том, что этот бесов откат не накрыл меня в саду, когда чудодейственные руки иномерянки могли меня спасти.  

Могли, но вряд ли бы захотели, - шепнула едкая совесть, окончательно добивая.

Глава 30

Думая, что княжна еще гуляет, я поспешила взять себя в руки и привести в порядок, сердце колотилось как бешеное, щеки пылали, губы припухли, глаза, наверняка еще блестят от слез, и все прислужницы, конечно же, всё поймут!