Трактат о двух Сарматиях - Матвей Меховский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заметим, в-шестых, что по ложному мнению некоторых известных космографов и историков, в том краю у Северного моря лежат самые умеренные области, где, блаюдаря умеренности климата и мягкости воздуха, люди живут счастливо и весьма долго и лишь, когда им надоест жить, бросаются с горы в океан.
Все это — басни. И в самом деле, что за счастье — не иметь ни хлеба, ни вина, ни других удовольствий? Что это за умеренный климат, когда там приходится терпеть постоянный холод; когда во время зимнего солнцестояния у них там непрерывная ночь, а во время летнего — незаходящее, но едва теплое солнце? Впрочем, опускаю об этом.
Заметим, в-седьмых, что в Югре и северных областях не роют золота, серебра и других металлов, и не соответствует действительности басня, будто бы там есть гриффы и большие птицы, мешающие копать и уносить золото. Я утверждаю, вопреки древним авторам, что на самом деле гриффов вовсе нет ни в той части севера, ни в других странах мира; а приносят оттуда к нам некую хищную птицу, величиной с орла, но с более длинными крыльями и хвостом, наподобие ястреба. Зовут ее московиты кречет (krzeczot), а наши — бялозор (bialozor), то есть, приблизительно, белый блеск, потому что у нее беловатое брюхо. Все хищные птицы, ястребы, соколы и другие живущие хищно, до такой степени боятся ее, что при виде ее дрожат, падают и гибнут.[213]
Заметим, в-восьмых, что на севере, за Готтией, Швецией (Sueciam), Финляндией (Filandiam), Югрой и за Каспийским морем нет чудовищных людей — одноглазых, двухглавых псоглавых и пр., а живут там люди, нам подобные, но живут редко, разрозненно, на расстоянии друг от друга и в малом числе.[214]
Цвет кожи у них зачастую синеватый из-за холода, придающего эту окраску их телу. Это — истина; писавший так правду писал и мы знаем, что истинно свидетельство его.
Трактат третий. О последовательном распространении татар по родам.[215]
Глава первая. О турках.
В предшествующем трактате, в виде отступления, мы говорили о некоторых племенах, населявших то в одно, то в другое время Сарматию Азиатскую или Скифию до прихода татар, то есть об амазонках, скифах, готтах, юграх или гугнах.
Вслед за этим скажем о сильных племенах, происшедших от чагадайских татар, каковы турки, уланы или перекопские татары, татары козанские, затем татары ногайские. Прежде всего скажем несколько слов о турках.
Примерно, на девяностый год после прихода татар с востока в землю готтов, называемую ими Чагадайской, один воин великого хана, по имени Отуманн,[216] человек низкого положения и в то время неизвестный, но физически сильный и смелый, ушел от татар с сорока конями, из-за каких-то, по его мнению, испытанных им обид. Он начал тайно захватывать в Кападокии удобные проходы в горах и, пользуясь удобным временем и местом, стал заниматься грабежом. К нему стеклось множество бродяг, как это всегда бывает с этими людьми, и когда численность их сильно возросла, он стал уже действовать не скрываясь и не из засады: открыто вступая в бой, стал осаждать и брать селения, города и нападать на целые племена.
Не встречая сопротивления, этот быстрый, смелый на руку, ловкий и удачливый человек, при помощи угроз, террора и разграбления некоторых городов, занял, как свое владение, Кападокию, Понт, Вифинию, Малую Азию, Памфилию и Киликию.
От него пошел и род отуманов или турок, так как «с севера распространится всякое зло по всей земле»[217]
Что турки — потомки и ветвь татар, доказывается тождеством обычаев, языка и боевых приемов.
Одежда, манера ездить верхом, сидя в седле с поджатыми ногами, употребление в бою стрел и лука всегда были у них те же, что у татар, да и теперь у большинства все те же. Татарский язык для них родной. Речь татарская лишь немного отличается от турецкой, то есть примерно так, как итальянская от испанской или польская от богемской.[218]
По смерти Отумана преемником его и вторым королем турок был сын его Архан, человек такой же смелости и честолюбия, как его отец, но гораздо более опытный в устройстве хозяйственных дел. Своей предприимчивостью он сохранил и увеличил владения и власть, основанные отцом.[219]
За ним следовал третий король, сын Архана, по имени Аммурат. Во время раздоров между греками, когда император Трапезундский и Константин спорили за власть, он был нанят на помощь Трапезундским императором, переправился во Фракию через Геллеспонт, a затем хитростью и лукавством затянул исход войны до тех пор, пока греки не растратили сил и богатств, и тут он, воспользовавшись случаем, обратил оружие против них и занял Фракию.[220]
Когда он умер, четвертым королем стал Пезаит, сын его. Стремясь к великим деяниям, он покорил Македонию, Фессалию, Фокиду, Бэотию, Аттику. Булгар и иллирийцев он ослабил постоянными набегами, разграбил предместья замечательного города Константинополя и до такой степени измучил его осадой и голодом, что император Константинопольский отправился в Италию и Галлию нищенски выпрашивать помощь.
Но промыслом божьим, великий хан татарский Темир-Кутлу, которого историки назвали Темерланом, ударив на Азию и как молния пройдя по ней, напал на Пезаита, бывшего наготове и ждавшего его. Разбив Пезаита, он взял его в плен, заковал в золотые цепи и увел с собой, но вскоре и отпустил, а немного позднее тот умер.[221]
Вслед за Пезаитом, пятым царствовал Альпин. Против него с большим войском выступил Сигизмунд, король Венгрии и Богемии, Римский император, но когда они сошлись в бою, войско Сигизмунда было приведено в смятение и разбито, он сам бросил лагерь и, едва переправившись через Дунай на маленьком суденышке, спасся опозоренный.[222]
Следующий затем, шестой по порядку, король турок Махумет установил тяжелые подати и набегами расширил границы своей империи.
По смерти Махумета царствовал его сын Аммурат II. Он разгромил знаменитый город Фессалонику, покорил Кипр и Этолию, опустошил земли трибаллов, иллирийцев и венгров. Владислав, король Польский и Венгерский, сначала счастливо воевал с ним, но в последнем сражении у Варнского озера, когда Иоанн Гуниад с венграми ушел с поля битвы, он был побежден и вместе со своими погиб жалкой смертью.
Гордый победой Аммурат силой взял Пелопонес и до основания разрушил стены Истма Коринфского.
