Джеймс Поттер и проклятие Привратника - Джордж Липперт

– Кэмерон Криви, – громко объявила она. – Пожалуйста, поднимитесь на помост.

По ступеням поднялся очень маленький и нервный мальчик и сел на табурет. «Да уж, я не был таким юным и напуганным, когда сидел на этом стуле», – улыбаясь, подумал про себя Джеймс. Он хорошо помнил голос волшебной Шляпы в голове, обсуждающий его, решающий, на какой факультет его определить. Положение было трудным. За секунду до того, как он взобрался на возвышение, профессор МакГонагалл назвала его имя, стол Слизерина разразился аплодисментами. Хлопать начала красивая, но строгая на вид, темноволосая девушка Табита Виолет Корсика. Оглядываясь назад, Джеймс впервые подумал, что аплодисменты были уловкой, целью которой было заставить его поступить в Слизерин.

Настолько он был напуган, настолько взволнован ответственностью, которая легла бы на него в том случае, если бы он пошел по стопам отца, что Джеймс практически поддался. В какое–то мгновение он принял решение стать слизеринцем, и Шляпа согласилась. И только в последнюю секунду решимость Джеймс окрепла, доказав, что он должен стать гриффиндорцем, как и его родители.

– Гриффиндор! – объявила Распределяющая Шляпа. Профессор МакГонагалл сняла Шляпу с головы Криви, и стол Гриффиндора взорвался аплодисментами. Кэмерон Криви улыбнулся с явным облегчением и сбежал по ступеням вниз. Он втиснулся между Дэмьеном и семикурсником Хьюго Полсоном.

– Томас Данфорт, – прочитала в пергаменте профессор МакГонагалл. Через минуту хлопали за столом Когтеврана, когда мальчик в очках, смущенно улыбаясь, присоединился к новым сокурсникам. Распределение продолжалось, и Джеймс оглядывал зал в поисках знакомых лиц. Здесь была Виктуар, сидящая рядом с друзьями–семикурсниками с Пуффендуя. Дженнифер Теллус и Хорас Бирч перешептывались за столом Когтерана. Джеймс вспомнил слова Зейна о том, что они начали встречаться летом. На противоположной стороне зала, вежливо улыбаясь, сидела Табита Корсика, аккуратно положив руки перед собой.

Слева от нее сидела Филия Гойл, чье кирпичное лицо оставалось бесстрастным. Справа от Табиты сидел Том Сквалус, светлые волосы которого были аккуратно зачесаны назад, а неестественно яркие глаза были настороже. Можно было подумать, что троица что–то замышляет, но Джеймс напомнил себе, что они всегда так выглядят. Скорее всего, ждут нового однокурсника...

– Скорпиус Малфой, – профессор МакГонагалл опустила пергамент и посмотрела на оставшихся новичков. Повернувшись, Скорпиус чуть скривил уголок рта. Поднявшись по ступням, он самовольно уселся на табурет, выставив ногу вперед. Когда профессор МакГонагалл опустила Шляпу ему на голову, тень от нее закрыла его лицо.

Прошло несколько секунд. Комната, наполнившаяся было шумом (старшекурсники уже заскучали во время церемонии), притихла, когда пауза затянулась. Шляпа сидела на голове Скорпиуса абсолютно неподвижно. Скорпиус тоже не шевелился. Джеймс, удивленный задержкой, огляделся. Все знали, что Малфои – слизеринцы. Их семья была среди самых преданных сторонников Волдеморта. Люциус Малфой, дедушка Скорпиуса, бывший Пожиратель смерти, говорят, все еще в бегах из–за совершенных им преступлений. Хотя папа Джеймса это отрицал. «Ему хочется верить, что он самый разыскиваемый человек волшебного мира, – как–то за завтраком Гарри со смехом рассказывал об этом Джинни. – Для него худшее наказание – жизнь в мире, в котором его кумир мертв». И все же, вопросов о факультете для Малфоя возникнуть не должно, верно? Они – олицетворение истинных слизеринцев. Может, что–то случилось со Шляпой? Джеймс толкнул Грэхема: тот взглянул на него и с удивлением пожал плечами.

– Гриффиндор, – неожиданно пропела Шляпа.

Оглушительная тишина наполнила зал, когда Шляпу сняли с головы Скорпиуса, который опустил подбородок и закрыл глаза. После долгой паузы он слез с табурета и стал медленно спускаться по ступеням. Когда он подошел к столу Гриффиндора, тот был абсолютно безмолвен. Малфой миновал конец стола, где сидело большинство первокурсников–гриффиндорцев, уставившихся на него широко открытыми глазами. Джеймс наблюдал, как Скорпиус, не поднимая взгляда, прошел вдоль всего стола. Дойдя до конца, он за секунду остановился, видимо, не желая садиться. Наконец, он плюхнулся на край скамьи и поднял глаза, Джеймс видел, что они покраснели. Скорпиус уставился на него. После долгой паузы, он сжал губы и перевел взгляд на возвышение в передней части зала.

– Альбус Поттер, – нарушила тишину МакГонагалл. Джеймс не удержался и посмотрел в сторону слизеринского стола. На этот раз Табита не стала хлопать. Странно, но она по–прежнему вежливо улыбалась: видимо, распределение Малфоя ее ничуть не смутило.

Оглядываясь через плечо, Альбус поднялся по ступеням. Джеймс, решив, что он смотрит на него, ободряюще улыбнулся и кивнул. Альбус не подал вида, что заметил его. Подойдя к табурету, он секунду смотрел на него. Профессор МакГонагалл коротко кивнула ему, после чего Альбус расправил плечи, повернулся и сел.

Когда Шляпа коснулась головы Альбуса, болтовня смолкла. Все смотрели на него. Каждый знал, что Альбус отправится на Гриффиндор. Единственным, кто иронизировал по этому поводу, был Джеймс. Но только потому, что был уверен – это все шутка. Поттер никогда не попадет на Слизерин. Но, подумав так, он вдруг вспомнил ненависть на лице Альбуса, когда Малфой оскорбил его на платформе в Хогсмиде. Альбус всегда был вспыльчивым. Возможно, это хорошо, прекрасно. Но, как недавно размышлял Джеймс, это бывает страшно. С опозданием Джеймс понял, что поднимаясь по ступенькам, Альбус повернулся не к нему. Он повернулся к Скорпиусу, чтобы убедиться: тот смотрит. Он хотел удостовериться, что Скорпиус не пропустит того, что случится.

– Слизерин, – громко объявила Шляпа. В зале раздался общий вздох. Профессор МакГонагалл убрала Шляпу с головы Альбуса. Казалось, это решение удивило даже ее.

Альбус радостно улыбался, но не смотрел в сторону стола своего нового факультета, разразившегося дикими аплодисментами. Он смотрел на стол Гриффиндора. Джеймсу не нужно было следить за взглядом брата, чтобы понять, куда именно. И все–таки он это сделал.

Скорпиус в упор смотрел на Альбуса. Его глаза зловеще блестели, губы превратились в белую полосу чистой ненависти.

Глава 4.  Испытание золотым шнуром

Еда уже появилась на столах и присутствующие приступили к ужину, а Джеймс все не мог оторваться от происходящего за слизеринским столом. Альбус, севший рядом с Ральфом, оживленно беседовал с Трентоном Блочем, лучшим другом Ральфа. Джеймс видел, как мальчики рассмеялись. Даже Ральф улыбнулся, обгладывая куриную ножку.