Поцелуй со вкусом мечты - Эйлин Уилкс

Его попытка не увенчалась успехом.

Чейз поехал в город потому, что хотел убедиться, что новый работник Саммер способен вкалывать на нее полный день. Не найдя Уэйна в меблированных комнатах, он направился в «Папу Джо», зная, что Уэйн постоянно посещает заведение. Просидев два часа и выпив две кружки пива, он задумался: а не пора ли признать, что он и не собирался искать здесь этого человека? Тогда почему он не остался в маленькой комнатке, на узкой постели, где бы снова и снова занимался любовью с Саммер?

— Мистер Магуайр? — раздался неуверенный голос у него за спиной.

Он узнал этот голос. Чейз повернулся на своем табурете.

— И у тебя еще хватило наглости подойти ко мне, Рауль! Лучше бы нам встретиться в местечке поукромнее.

— Я знаю, что поступил неправильно. Я не должен был это делать, но деньги! Приятель, мне нужны были деньги!

Чейз сжал кулаки.

— И поэтому можно отравлять животных?

— Я не отравлял! Я бы никогда не дал им испорченное сено. И я знаю, что Саммер бы тоже не дала. Она любит животных. Но мне надо поговорить с вами. Я не мог сказать ей.

Чейз не на шутку встревожился.

— Что ты не мог ей сказать? Выйдем, — сказал он, — и поговорим!

Ночь была влажная и холодная. В небе появились облака, закрывшие луну и звезды. Пробраться от дома к вольеру в кромешной тьме было не так-то легко, но Рики был сыном своей матери. Приняв решение, он твердо шел к поставленной цели.

Кроме того, с ним была Келпи. Для уверенности Рики погладил собаку.

Трудно было сказать, что все в порядке. К сожалению, он понимал, что ничего не сделал, чтобы удержать Чейза. Он совсем потерял голову и вынужден был уйти, потому что ему надо было выплакаться. Если бы Чейз увидел, как он плачет, он бы подумал, что Рики глупый ребенок, который плачет, когда не получает то, что хочет.

Рики, конечно, надеялся, что в письме, которое он написал после ужина, содержится чистая правда. Он знал, что не хочет, чтобы Чейз уезжал. Он решил, что Чейз, должно быть, рассердился, если стремится так быстро уехать, рассердился на него или на маму, поэтому в письме он извинился за них обоих.

Он лежал в тревоге, не в силах заснуть. Что, если утром он не застанет Чейза? Одна мысль об этом приводила его в ужас, поэтому он выскользнул из постели, пока мама была в своей комнате. Он хотел оставить письмо на комоде у Чейза, рядом с пряжкой и фотографией в рамке. Чейз не сможет не увидеть его там.

На полпути Келпи тявкнула и побежала к конюшне. Рики позвал ее, но глупая собака не подошла. Она убежала и оставила его.

Он посмотрел ей вслед, не решаясь идти один.

В конюшне кто-то был. Мальчик нахмурился. Что-то не так. Впрочем, он не мог определить, что именно. Келпи не казалась расстроенной. Она убежала, словно мчалась навстречу другу. Разумеется, эта глупая собака считала другом каждого.

Движимый мальчишеским любопытством, Рики направился к конюшне.

Саммер еще не спала. Она даже еще не легла в постель, хотя несколько минут назад пошла в свою комнату и надела ночную рубашку, сняв перевязь. Вдруг с заднего крыльца раздался низкий лай Ханны.

Когда к Ханне присоединились собаки в вольере, она помчалась в свою комнату, надела халат — тот самый, в котором она была в первую ночь, когда пошла к Чейзу, — схватила небольшой ключ из коробочки с драгоценностями и быстро вернулась в гостиную.

Там Саммер отперла шкаф с оружием. Недолго поколебавшись между револьвером 22-го калибра и старым дробовиком, принадлежавшим ее отцу, она выбрала последний. Револьвер можно использовать против змей, однако она не думала, что именно змея могла разбудить Ханну среди ночи. Правда, дробовик она могла зарядить лишь солью. Но Саммер никогда не смогла бы прицелиться в кого-нибудь, чтобы убить, а соли было достаточно, чтобы напугать скунса или дикую собаку.

Сегодня ей, должно быть, придется целиться в человека. Если она не может выстрелить в дикую собаку, то разрядить дробовик в человека ей уж и подавно не под силу.

Как только она вышла на крыльцо, Ханна сразу же успокоилась. Собаки в вольере были еще достаточно возбуждены, и ей понадобилась минута, чтобы сообразить, что взволнованный лай Келпи доносится из конюшни. Она нахмурилась. Келпи, в отличие от Ханны, вполне могла выйти из себя из-за чего угодно, от бездомного кота до гонимого ветром листа.

Но Ханна, хотя и не лаяла, еще не успокоилась. Она подошла к Саммер, фыркнула ей в руку, по-прежнему возбужденная, и посмотрела на конюшню.

— Хорошо, хорошо, дорогая, — прошептала Саммер, положив руку на голову старой собаки. — Я все поняла.

Она глубоко вздохнула, проверила предохранитель. Отчетливый щелчок дробовика, готового выстрелить, прозвучал ясно и зловеще. Она направилась через двор к конюшне, опираясь на дробовик и готовая поднять его на здоровое плечо. У нее над головой бушевала буря, а ветер развевал подол рубашки и халата.

Она была на полпути к конюшне, когда что-то громко ударилось о стену конюшни. Она остановилась, сердце ее застучало. Мгновение спустя она догадалась, чем вызван этот шум, и тревога ее стала еще сильнее.

Ворота одного из стойл были широко распахнуты. Пока она стояла, ветер снова ударил их о стену конюшни.

Внешние ворота, должно быть, были сломаны. Всякий раз, когда приближалось ненастье, она лично проверяла, чтобы эти ворота были закрыты.

Она глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, и направилась к темной, зияющей дыре, которая была дверью в конюшню. В своей белой одежде она легко могла быть замеченной тем, кто находился внутри. Если ей удастся быстро включить свет, у нее будет преимущество над... над тем, кто там находится!

Пикап Саммер затрясся, как парализованный старик, когда Чейз разогнался до восьмидесяти двух миль в час. Черт возьми, почему Рауль не заговорил раньше? Да, Уэйн, вероятно, мошенник, но это еще не значит, что именно сегодня что-то произойдет.

После того как Чейз обнаружил заплесневелое сено, Флетчер снова встречался с Раулем, предлагая «еще одно небольшое задание». Рауль отказался. Через два дня появился Уэйн, ищущий работу. Теперь Рауль решил, что Флетчер действительно что-то замышляет.

А Чейз не смог найти Уэйна.

Все, что у него было, — это догадки.

Когда он затормозил и пикап остановился перед калиткой, в доме было темно — но не в конюшне.

Чейз вышел из кабины и через две минуты уже был у конюшни. В вольере лаяли собаки. Он пошел к северному входу. Во рту у него пересохло, его поступь была уверенна и бесшумна. Уэйн, должно быть, вооружен, и Чейз дорожил каждой секундой.