Очень не просто - Лорри

В конце концов, было решено поделить будущий город на двенадцать сегментов, но не по четыре каждой расе, а немного иначе. Да, мы собирались выделить отдельные кварталы эльфам и людям, точнее верующим Эль и Че. Конечно, в обозримом будущем они не будут застраиваться, но, город строился на века и тысячелетия, а за это время многое могло измениться в отношениях между разумными. Я надеялся, что все мы переживем предстоящую войну, и будет кому налаживать дружеские отношения с соседями. Но выделять каждой расе по трети своего города было бы верхом глупости, поэтому из двенадцати секторов половина становились орочьими, и каждый чужой сектор граничил с двумя нашими. Если идти по кругу, то кварталы сменялись таким образом: орки, люди, орки, эльфы, орки, люди и т.д. Самый северный забрал себе дед – с той стороны через пять дней пути была граница с Черными Быками, сейчас с ними хорошие отношения и в его квартале уже начали строить стену и бараки для зимовки самих строителей. Южный достался мне, если стоять лицом к долине, то за моей спиной начиналась дорога в отцовский клан, по которой нам пригоняли скот – стратегически это было самое безопасное направление. Для простоты учета я пронумеровал сегменты: дедов стал первый номер, мой – седьмой, Эль достался второй, шестой, десятый, Че получил четвертый, восьмой, двенадцатый и орки поделили между собой третий, пятый, девятый и одиннадцатый. Конечно, последние застраивались самыми быстрыми темпами – уже возведены под крышу несколько больших казарм, чуть дальше расположились загоны для скота, бойни и кухни. Рядом были и столовые, которые в свободное время становились учебными классами и местами отдыха.

Кстати, со столовыми и вообще приемом пищи тоже были связаны свои сложности. Конечно, большинство живущих в долине орков были из степных кланов, традиционно предпочитающих употреблять в пищу мясо, молоко, масло. Но морские и прибрежные орки очень скучали по рыбе и другим морепродуктам, что заставило их организовать еще в начале осени несколько запруд и запустить туда мальков и другой живности, за ростом которой они трепетно следили. Так как профессиональных поваров у нас не было и готовили все по очереди, то обед, временами, превращался в "угадайку" – а что или кого это мы все едим? Конечно, охрана готовила для меня отдельно, но я присаживался поесть и за общий стол, чтобы лучше чувствовать настроение масс. Многие из новых блюд мне очень понравились, например, копченые байбаки (очень большие суслики, живут в норах) были выше всяких похвал, или жареные грибы, которые росли в степи в больших количествах, тоже весьма пришлись к столу. Так же орки любили пускать в дело пряные травы, растущие прямо под ногами, ягоды, всевозможных птиц и мелких зверюшек, то есть все пищевые ресурсы использовались. С таким рационом не голодали даже семьи, имеющие совсем небольшие стада. А так как в разных местах традиции разные, то некоторые орки любили съесть и что-то экзотическое. Как-то молодые шаманы из пустынников не удержались и решили надо мной подшутить (бойцы, особенно из дальних кланов, до сих пор воспринимали меня как странного человека, а не орка) и угостили солеными хрустящими семечками, оказавшимися впоследствии жареными кузнечиками. Не знаю, какой реакции они от меня ждали на это заявление, но точно не того, что я старательно ссыпал остатки в кулек, чтобы забрать с собой, и попросил рецепт. Тут уж настала очередь моих телохранителей посмеяться от души, глядя на вытянувшиеся физиономии любителей пустынной кухни. Хотя, если бы они хоть раз посидели за королевским столом, где, временами, подавали что-то совсем уж сомнительное, вроде слюнявых моллюсков или маринованных пальмовых червей, то они бы так не удивлялись.

На что я обратил внимание, так на удивительную практичность орков во всем, будь то пища, обустройство жилища или общественные традиции – любое их действие было продиктовано, прежде всего, реальной выгодой сейчас или в будущем.

Так что их способность жить достаточно долгое время под открытым небом меня не удивляла – кочевники, как-никак, но подход к обустройству даже временного лагеря вызывал некоторые вопросы. Прежде всего орки выбирали место под юрту. Казалось бы что тут сложного? Но не все так просто – место должно было быть солнечным, не сырым, но рядом с источником воды, не на холме (там ветрено), но и не в яме, вход устраивался с учетом розы ветров и других не менее важных факторов. И так каждый раз – как только прибывали гости или новички клана начинался выбор места под стоянку и разбивку юрт и шатров. Если строили землянку, то вообще старались позвать шамана и могли несколько дней бродить по окрестностям, выбирая место. Так что город пока не мог похвастаться большим количеством зданий и сооружений, это было капля в море – большинство орков так и жили в юртах или сомнительного вида землянках с дерновой крышей. Может быть, я хотел слишком много и сразу, но при взгляде на эти жилища я испытывал угрызения совести, хотя сами орки к такому жилью были привычны и особого дискомфорта не ощущали. Но я, осматривая свой город, больше похожий на походный лагерь, старался скрывать свое недовольство и не портить настроение окружающим. Мои телохранители были в курсе такого отношения и только улыбались, наблюдая за моими переживаниями.

Я уже давно заметил, что у орков совершенно другое отношение к комфорту и внешним признакам благосостояния. Нет, я не имею в виду, что взрослые мужчины не обращали внимания на свой вид и ходили в рубище. Наоборот, при такой конкуренции за внимание прекрасных дам, бойцы старались подать себя с наилучшей стороны. Но вот понимание "наилучшего" и отличалось кардинально от принятого у людей.

Люди чаще всего принимают за красоту внешние проявления власти и богатства, я имею в виду средний класс и дворян, так как о канонах красоты, принятых в деревнях или трущобах не имею ни малейшего понятия. Но примеров того, что больше всего нравится человеческим женщинам, насмотрелся в столице предостаточно. Чем богаче и влиятельнее был мужчина, тем большим успехом он пользовался у противоположного пола. Достаточно было вспомнить одного из графов, престарелого ловеласа далеко за шестьдесят, пережившего трех жен, но владеющего несколькими золотыми рудниками и бывшего до неприличия богатым. Так вот, все женщины от пятнадцатилетних юных дев до солидных вдовиц "около тридцати", мечтали стать его четвертой супругой. В их глазах он был намного привлекательнее множества молодых дворян, прибывающих ко двору для представления монарху. Впрочем, золото застило глаза не только женщинам – множество юношей с удовольствием волочилось за состоятельными особами прекрасного пола. О среднем сословии и речи нет – родители всегда склонялись в пользу самого состоятельного из претендентов на руку их дочери, причем мнение последней никого не интересовало.