Убить до заката - Фрэнсис Броуди

За полированной дубовой дверью оказался вестибюль с внутренними дверями в обе стороны, до половины застекленными. На двери слева темно-зеленые огоньки складывались в надпись «ПИВНАЯ», на двери справа – «БАР». Сайкс остановил свой выбор на баре, прикидывая, что оттуда он будет видеть «САЛОН».

За прилавком стоял официант в длинном белом фартуке, с крайней сосредоточенностью протирая стакан. Он был причесан в стиле Рудольфа Валентино – волосы намазаны темной помадой и зачесаны назад. Маленькие усики были напомажены столь же густо. Он повернулся к Сайксу со словами:

– Что желаете, сударь?

– А еду вы подаете?

– Подаем. Пирог и зеленый горошек.

– Тогда я буду пирог, зеленый горошек и пинту вашего домашнего горького.

– Отличный выбор, сэр.

Официант исчез. Сайкс предположил, что он ушел на кухню передать заказ на пирог и горошек. Пока он ходил, Сайкс глянул через бар в салон. Ни следа водителя автомобиля и дамы.

Сайкс пересек салон, вышел с другой стороны, где два туалета щеголяли свежепокрашенными дверями, не достающими ни до притолоки, ни до пола. Сайкс вошел внутрь. Аккуратные квадраты газеты были наколоты на гвоздь. Сайкс воспользовался удобствами, затем вернулся в бар. Его пинта стояла на столе, рядом с ножом и вилкой.

В окно Сайкс видел сиявший на солнце автомобиль. Здесь должно быть какое-то другое обеденное помещение, банкетный зал наверху, возможно, отдельный кабинет. Эта пара не желала, чтобы их видели вместе на людях.

Сайкс сделал долгий глоток пенного напитка, вытер рот тыльной стороной ладони.

– Ваш заказ, сэр.

Официант держал тарелку на ладони. Острый угол сложенной накрахмаленной салфетки, висевшей у него на руке, оказался в опасной близости от левого глаза Сайкса.

Сколько они с меня за это сдерут, спросил себя Сайкс. За чистые фартуки и белоснежные салфетки всегда выставляют приличный счет.

– Спасибо. – От пирога поднимался пар и густой аромат подливки. – Выглядит хорошо.

Что ж, успокойся. Сколько бы ни взяли, он заслужил это после изнурительного утра, за усилие, если не за результат.

Официант кивнул на чемоданчик:

– Путешествуете?

– В своем роде. Чулки-носки и тому подобное.

– Дамские чулки?

Двойник Рудольфа Валентино проявил, казалось, нужный интерес.

– Имеются, – сказал Сайкс. – Если хотите, я покажу вам товар, когда поем.

Официант печально покачал головой:

– Мне не по карману.

– Никогда не знаешь, – бодро откликнулся Сайкс, отрезая кусок пирога.

– Приятного аппетита.

– Уж в нем-то недостатка нет.

Несколько секунд спустя официант вернулся со второй пинтой.

– За счет заведения.

– Ваше здоровье! – сказал Сайкс, мрачно размышляя, не означает ли это, что придется расплатиться парой чулок. Если так, то пусть отработает. Сайкс кивнул в сторону окна: – Шикарный автомобиль.

– Да уж.

– Принадлежит хозяину?

– Нет. Он пока что не расстался с лошадьми. Это полковника.

– Полковника Леджера? – наугад спросил Сайкс.

– Да. Вы его знаете?

– Знаю о нем, только и всего. Полагаю, как и все в здешних местах. Как думаете, пара чулок его не заинтересует?

Официант улыбнулся:

– Вполне может быть, но я бы не рискнул подходить к нему с этим. При том что он человек доступный. С ним можно поговорить, не то что с его покойным отцом.

Он удалился за стойку, протер стакан, а затем исчез.

Сайкс ел медленно, наслаждаясь пирогом. Не каждая работа дает законный предлог посидеть в таверне, которая тебе не по средствам, и не спеша насладиться обедом. Он сложил нож и вилку, но оставил немного пива на дне стакана. Сколько он сможет просидеть здесь, не производя впечатления человека, которому нечего делать? Не задержишься даже под предлогом переждать дождь. День стоял великолепный.

Что ж, придется рискнуть. Он достал записную книжку. В конце концов, должны же коммивояжеры вести учет товара и планировать разъезды. Это место ничуть не хуже любого другого, чтобы побездельничать над бумажной работой.

Официант снова возник за стойкой бара.

– Что-нибудь еще, сэр?

– Нет. Но я заплачу за свою еду.

Сайкс сунул карандаш за ухо и отнес к стойке пустую тарелку.

– Спасибо, – сказал официант.

Сайкс рассчитался и вернулся на свое место. Словно что-то вспомнив, открыл чемоданчик и достал пару чулок.

– Мой подарок.

– Это очень щедро с вашей стороны, – проговорил официант. – Я не намекал…

– Я знаю, что не намекали. Но еда была хорошей, эль – отменным, и вы дали мне пинту бесплатно. Что еще человеку нужно?

Разве что в будущем немного больше информации. Всегда хорошо иметь человека, к которому можно снова обратиться.

– Прошу меня простить, сэр.

Официант ушел ответить на звонок колокольчика.

Сайкс взял чемодан. Странно будет задерживаться здесь дольше. Кроме того, заведение скоро закроется.

Во дворе он медленно нацепил зажимы и отстегнул от забора велосипед. Вернул на багажник чемоданчик и со скоростью улитки повел велосипед через двор.

Мужчина и женщина вышли из боковой двери и направились к машине. Друг друга они не касались. Расстояние между ними составляло примерно фут. Сайкс сожалел, что не может понять, почему такое расстояние, и узнать, что это означает.

Мужчина вежливо подал руку, помогая Мэри Джейн сесть в автомобиль. Она, казалось, заскромничала и ушла бы пешком, но он настоял. Она села в машину немного неловко, подумал Сайкс.

Он ожидал, что автомобиль развернется и поедет в гору – туда, откуда приехал, но он двинулся дальше вниз, и поэтому Сайкс за ним последовал.

Мужчина вел машину, одной рукой крутя руль, а другой – обнимая женщину за плечи.

Когда Сайкс добрался до подножия холма, автомобиль уезжал. Женщина стояла на другой стороне дороги, на остановке трамвая, который должен был отвезти ее обратно в Грейт-Эпплвик.

Глава 2

– Поздний ленч, – согласился отец.

Была уже середина дня; действительно, очень поздний ленч. И я не была уверена, что у меня хватит топлива в баке, чтобы доехать до Уэйкфилда.

Мы с «Джоуиттом» летели по знакомым улицам через дымный город, мимо складов, фабрик и механических мастерских. Копоть залепляла защитные очки. Я смахивала ее рукой в перчатке, но это мало помогало. А потом мир распахнулся передо мной сельскими угодьями, полями, вышками шахт и ветхими коттеджами.

В Ньютон-хилле я остановилась заправиться. Когда я вылезала из машины, из будки появился плотный рыжеволосый механик. Он был одет в синий комбинезон, и за ним тянулся обнадеживающе мощный запах машинного масла.

– Издалека ехали, да?

– Всего лишь из Лидса. Залейте бак и полную канистру, пожалуйста.

Я рада была размять ноги и стряхнуть пыль. Мой день начался с тревожного сна под утро. Призрачная мисс Тримбл стояла рядом со скамейкой в церковном дворе, одетая в платье цвета кротовьей шкурки, голова вполоборота ко мне. На краях скамейки сидели еще два призрака, покрытые пылью из каменоломни, все трое старались обратить на себя внимание, говоря одновременно. Что же говорили мертвые?

Мисс Тримбл бормотала:

– Общество дамской дружбы без меня развалится…

Мертвый пастух сказал:

– Мой пес Билли слушает мои шаги.

Слова Этана затихли, прежде чем я их расслышала.

– Едете в Уэйкфилд, мисс? – поинтересовался механик.

– Да. Отец пригласил меня на ленч.

– Везет же некоторым! – Он присвистнул, заливая бак.

Солнце сияло, делая мир более радостным местом для тех, кого не донимают призраки прошлого.

Все эти годы я предпочитала не думать о том, что меня удочерили, загоняя эту мысль в глубь сознания. Теперь же благодаря Мэри Джейн информация вырвалась на свет и продолжала вырываться.

Каждая семья сложна на свой лад. По линии моей приемной матери я могу проследить ее с самого начала. Первый барон получил свой титул в благодарность за виртуозное владение пером от имени королевы Елизаветы. Мама нарисовала родословное древо на листе бумаги, когда мне было пять лет, и позволила раскрасить карандашами квадраты, обозначавшие поколения. И еще снабдила меня атласом, дабы я могла обозреть все захваченные моими предками земли.

Механик закончил наливать бензин. Начал смывать мошкару и грязь с лобового стекла.

– Не представляю, как вы сквозь это видите, мисс.

– Вы замечательно все отмываете, – сказала я, но мои мысли блуждали.

Семья отца была военной. Он первым пошел служить в полицию. Целая полка в семейном шкафу с фарфором была отдана начищенным медалям, заслуженным в военных кампаниях, начиная с конца восемнадцатого века.

Семья моего мужа Джеральда тоже обладала определенными особенностями, позволявшими мне понять ее. Они переселялись из Англии в Шотландию и обратно. Когда я думаю о семье Шеклтонов, передо мной встают образы врачей в килтах и умных женщин – выходцев из Шотландии.