Золотой Богоподобный Тиранид - Михаил Васильевич Усачев

шёл вред и, чем больше шагов делал, тем меньше и меньше на его лице оставалось следов от былой улыбки.

Вступив в эту тёмную и гнетущую область он совсем перестал улыбаться, а лицо его стало хмурым просто до нельзя. Там, впереди, перед ним была распахнутая настежь каменная дверь и вокруг неё никого не было. И не потому что в этом месте отсутствовали надзиратели, а потому что к этой двери никто из них подходить не смел.

Шагнув вперёд Патриарх ощутил удушье и на мгновение замер, почувствовав острую боль в раненой ноге.

Удивительно – Подумал он, вспоминая былые дни своей юности. Вспоминая, как охотился в лесу и вот так, медленно, приближался к логову Духовного Зверя. Боясь его спугнуть и выдать себя. А ещё очень сильно, до дрожи, боясь при этом умереть. То, что именно это чувство возникло в его памяти при приближении к тюремной камере, уже вызывало в нём душевный трепет и ожидания от встречи росли с каждым стуком сердца.

Продолжив шаг, он подошёл к распахнутой двери и чётко видел границу застоявшейся внутри неё тьмы. А затем вошёл в неё, переступив черту. Вошёл и увидел уже не мальчика, но длинноволосого и рослого парня, на теле которого не было и грамма истощения. Не было следов жажды и бессилия. Не было просто ничего, словно он и не сидел взаперти на одной энергии больше года. Напротив, тот поднял голову и, даже если он был слеп, его «взгляд» пробирал до самых костей. Проходил по телу, облизывая его от головы до пят неосязаемой, липкой, буквально заставляющей дрожать аурой.

И взгляд был совсем не человека. Чудовища. Дикого, самобытного, злого. Чудовища, которое никому не верит. Никому не доверяет. Монстра, без рода и племени. Твари без собственного дома и, запертая здесь, эта тварь создала во тьме свой собственный маленький мирок. Ревностно его охраняя. Твари, готовой разорвать на части любого, кто на его крохотный мир покусится.

И это взгляд ребёнка – проскользнула в голове человека странная мысль, от которой он тут же отмахнулся.

– Я Патриарх этой секты, – сказал он, думая, не опоздал ли он с визитом? Не переборщил ли с наказанием, и есть ли у него ещё шанс?

– Зачем вы пришли? – Спросил парень, продолжая смотреть прямо на него.

– Ты помнишь, за что тебя заперли? – Спросил тот, ответив вопросом на вопрос.

– За то что я нарушил правила, – кивнул Азар.

– Верно. – Сказал Патриарх. – За то что ты избил и покалечил столько учеников, плюс одного старейшину, ты должен сидеть тут ещё много лет. Но я решил пересмотреть твоё наказание.

– Почему?

– Потому что ты особенный, – честно сказал тот.

– И что вы от меня хотите? – Вновь спросил Азар.

– Стань моим учеником! – Твёрдо сказал мужчина перед ним, неосознанно выпрямив спину.

– Ха? – Удивился Азар, и даже не удержался от небольшого возгласа, вскинув при этом голову.

– Девочка, с которой ты дружишь, – сказал Патриарх. – Тия, так?

– И что с ней?

– С ней всё отлично, – улыбнулся тот. – Она очень сильна. И талантлива. Её всё устраивает и всё нравится. Знаешь. Мне кажется, что она считает мою секту своим домом.

– …

– Ты и она… – продолжил тот. – Вы очень похожи. Вы не такие как все. Я унаследовал эту секту и перенял по наследству её ценности. Сюда много людей приходит. Много людей в её стенах умирает, но есть кое что, что скрепляет вместе каждого из нас. – Сказал он не без гордости в голосе. – В этом мире самому не выжить. А вместе мы можем совершить многое. И ты, и эта девочка Тия, вместе вы сможете достичь всего. В стенах этой секты ты сможешь вырасти и окрепнуть. Ты сможешь получить поддержку и крепко стать на землю обеими ногами.

– …

Смотря на то, как Азар продолжает молчать, Патриарх сделал небольшой вдох.

– Я выпущу тебя. Сегодня же. Ты сможешь практиковаться в лучших условиях и с твоим талантом точно наверстаешь упущенный год. К тому же, скоро откроется Духовный Бассейн. Закрытое место в нашей секте, куда можно войти только раз в пять или шесть лет. У тебя тоже будет туда доступ, как у одного из сильнейших. Как у одного из лучших из лучших.

– И что взамен? – Спросил Азар, прекратив молчание и снова поднимая голову.

– Я очень надеюсь, что когда-нибудь, ты, так же как и Тия, сможешь назвать эту секту своим домом. – Медленно сказал Патриарх, чеканя каждое слово.

– …

Он закончил говорить, но ответа не последовало. Глубокая тишина опустилась на и без того тёмную и мрачную комнату. Ученик перед ним молчал и он не спешил уходить. Он терпеливо ждал и ничего не говорил. А затем…

– Хорошо, – коснулся его ушей тихий голос. – Я согласен.

Глава 21

Шум ветра, на которой мало кто обращает внимание был просто отрадой для измученного тела. Втянув носом тёплый воздух, что было сил, Азар запрокинул голову и вкусил свободу. Да так, что едва не свалился на спину от накатившего головокружения.

Выбравшись из подземелья, он первым делом решил насладиться теплотой солнца и чистым, пахнущим горной грядой воздухом. Почти два года прошло с момента его побега из дома и сейчас он уже не был маленьким наивным мальчиком. Из подземелья вышел уже не юнец, а почти взрослый мужчина. Совсем немного не дотягивающий до своего совершеннолетия. Прибавив в росте почти на голову, раздавшись в плечах. Вытянувшись и став больше, он уже казался вполне зрелым. Длинные и ещё грязные волосы свисали за спиной неопрятными лохмами, а на лице почти не осталось юношеской беззаботности и очарования. Испачканная ткань всё ещё скрывала от мира его ужасные шрамы и вполне взрослое лицо, кажется, начало стареть раньше, чем достигло зрелости.

– Значит, тебя выпустили?

– Да…

Молодая девушка перед ним тоже не была прежней. За этот год она тоже выросла. Её длинные рыжие волосы больше не свисали двумя детскими косичками, а ниспадали на спину потрясающим каскадом. Её грудь подросла и подбородок смотрел намного выше, чем видел Азар в своих воспоминаниях.

– Божественная Тия…

– Здравствуйте, старшая…

Стоило им начат разговор, как пара мимо проходящих учеников низко поклонились и поприветствовали эту девушку. Полнясь уважением и почтением, будто она была их предком.

– Божественная Тия? – Переспросил Азар, склонив голову на бок.

А девушка на это немного смутилась, опустив голову.

– Я тут на хорошем счету, – сказала она. – Кажется, другие меня очень уважают. Хотя я и сама не поняла, когда именно это произошло.

– Понятно, –