Королевская Академия Магии. Четвертый факультет (СИ) - Самсонова Наталья

— Я так понимаю, публичных библиотек не существует, — вздохнула я.

— Чего? Публичный дом эт в другом месте, — насупилась деревянная рожа и тут же хихикнула, — шучу. На какую тему эссе писать будешь?

— «Сказание о семи девах и одном неприступном драконе», — сказала я.

И деревянная рожа тут же буркнула:

— А, ничего не меняется.

В этот же момент подвижное деревянное лицо стало обычной резьбой. Пропало призрачно-зеленое свечение глаз, да и улыбка больше не кривила нарочито пухлые губы.

— А куда мне теперь?!

Я чуть не стукнула по этой пакости, как рожа, засветив один глаз, сердито выдохнула:

— Под ноги глянь, неуч.

А под моими ногами разгорался призрачно серый свет. Который через мгновение превратился в пунктир. Следуя точно по указанному маршруту, я устремилась к темным библиотечным глубинам. Что интересно, рассмотреть корешки книг не получилось — буквы расплывались перед глазами.

— Идеальная защита.

— А то, — раздалось у меня из-под ног. — Я последняя из Лирмерров и отдала библиотеку на нужды Академии. После войны нам нужно было что-то, что могло бы объединить три расы. Так я стала бессменным библиотекарем. Ритуальное самоубийство и все дела… Ты, кстати, не хочешь? У меня есть чудесная подборка книг по исполнению посмертных желаний.

— Спасибо, — кашлянув, сказала я. — А есть что-нибудь по прижизненным желаниям? У меня их как-то побольше.

— Нет, это слишком просто и неинтересно, — фыркнул бессменный библиотекарь. — Вот, третья полка снизу, четвертая книга справа.

— Благодарю, госпожа Лирмерр.

«Сказание» оказалось рукописной брошюрой толщиной с мизинец. Ну что ж, посмотрим, с чем там боролся «неприступный дракон»!

Вот только уже на первой странице я начала подозревать, что это не совсем то, о чем мне хотелось думать. А через пару минут стало окончательно понятно, что «сказание» это попытка впихнуть невпихуемое! Коллегия авторов старательно натягивала сову на глобус и при этом пыталась следить за тем, чтобы пернатое не сдохло. Получалось так себе, если честно.

— Госпожа Библиотекарь, позвольте моей ши-тари передать мне бумагу и карандаш для заметок, — громко произнесла я.

В тот же момент рядом со мной материализовался стол, стул и стопка серой бумаги. А через мгновение откуда-то сверху упал карандаш.

— В запасниках библиотеки есть писчие принадлежности, — сухо произнесла библиотекарь, — каждый студент может воспользоваться фондом трижды.

— Благодарю, — с чувством произнесла я, и принялась корябать карандашом по отвратной бумаге.

Ведь, если отбросить в сторону неуместный юмор, то передо мной предстала криво слепленная химера. Я ясно различила семь смертных грехов, которые воплотили в себя первые семеро девиц, встреченных «неприступным драконом». А вот остальное… Каждая из этих дев появилась в сказании еще по одному разу, продемонстрировав иные грани характера. Кажется, передо мной какое-то безумное смешение религий!

Из поведения семи дев я смогла вычленить не только семь смертных грехов, но и несколько принципов, которые я бы отнесла к оборотням. Девы советовали поглотить врага своего, продавить волю ближнего и укротить свою внутреннюю суть. А после я столкнулась с оставшимися деяниями, которые должны принадлежать драконам. Но как-то это не очень похоже на тех, кого я знаю. Живи свободно, умирай с честью, цени семью и помогай тем, кому можешь.

«А может, это паранойя?», спросила я сама у себя и отбросила карандаш в сторону.

— Нравится?

Рядом со мной вновь появился сгусток серого цвета.

— Занимательно, — усмехнулась я.

— В пределах библиотеки от меня нет тайн, — серая тень подалась ко мне, — в тебе слишком много скепсиса и злого смеха. Ты точно знаешь, что не так с этой легендой. С легендой, которая навязла всем студентам в зубах.

— Почему все боятся Каулена, если каждый, каждый встречный читает то эмоции, то мысли, то ложь вычисляет на раз?! — возмутилась я.

— Я прочитала твои записи, — фыркнула тень, — а Каулен не может меня видеть. Я показываюсь лишь тем, кто видел смерть, чувствовал ее клубничное дыхание и ощущал нежное тепло ее рук. Ты коснулась той стороны. Тебе понравилось, Доркас? Как ты умерла?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тяжело и мучительно, — усмехнулась я и тут же встрепенулась, — а ты ведь тоже дракон?

— Да, — с достоинством согласилась госпожа Библиотекарь. — Неужели это неочевидно и нуждается в подтверждении?

Я в ответ просто пожала плечами и задала вопрос, который возник спонтанно:

— Ты тоже считаешь что бескрылые драконы должны отдавать все свои силы на благо рода? Что они раз за разом должны опустошать себя на благо других?

Не знаю, почему меня так зацепил именно этот вопрос. Может, это влияние тех крох, что Бри оставила в моем разуме. Может просто моя личная глупость. Но я искренне хотела знать, как именно поступали с бескрылыми драконами в прошлом.

— Вот уж бред, — фыркнула госпожа Лирмерр. — В мое время такие глупости не вытворяли. Как только становилось ясно, что у ребенка не формируется второй облик, его сразу отдавали Крылатому Богу. Это было красиво, ты знаешь?

— Сомневаюсь, — прищурилась я. — Принести ребенка в жертву… Это отвратительно.

Меня даже передернуло от «простоты» этого решения. Малыш не полноценный дракон? Что ж, давайте принесем его в жертву!

— Человеческая мораль, — понимающе покивала госпожа Лирмерр. — Но ты забываешь, что дракон в любой момент может уйти, оставив свое тело жить и дышать. Принести в жертву — означало передать юные души тому, кто сможет о них позаботиться. Это был действительно красивый ритуал — много света, песен и смеха. И цветов. Бескрылые малыши уходили без боли, растворялись в воздухе и поднимались ввысь, рассыпаясь цветными искрами. Такие души возвращались назад, в те же семьи, к тем же родителям. Вот только у них уже гарантировано пробуждался второй облик. Их, прошедших ритуал возврата, можно было узнать по чешуе — всегда находилось пятнышко неправильного цвета.

— Неправильного?

— Прежнего. Драконы не кошки, пятнистыми не бывают. Если на шкуре дракона есть пятно, значит он был отдан под покровительство Крылатого Бога. И это пятно часть того окраса, который у него должен был быть. Впрочем, про Крылатого бога почти все забыли. Сейчас ты вряд ли встретишь дракона с пятном перерождения. Так что, кто знает, может и правильно поступают те, кто вынужден тянуть на себе недо-драконов.

Меня аж передернуло:

— Что значит — тянуть?

Но госпожа Лирмерр уже исчезла. А потому я, смирив свое раздражение, взялась за эссе.

К моему искреннему сожалению, свое мнение пришлось разделить на две части — цензурное и нецензурное. И последнее пришлось оставить при себе.

Хотя я могу понять, почему три религии были криво и косо объединены в одну. Никто не хотел еще одной войны. И никто не верил, что страх перед войной продержится долго. А потому предки объединились и явили нам Триединого бога. Бога, который принял в себя все заповеди людей, оборотней и драконов. И который в итоге получился довольно своеобразной личностью.

— Благодарю, госпожа Лирмерр, — произнесла я и встала. — Покажите мне, пожалуйста, путь к выходу.

На полу загорелась серая полоса. Но не успела я сделать и двух шагов, как была схвачена за руку. Что за?!

Испугаться я не успела — рассмотрела улыбающегося Кайруса:

— Прогуливаешь в первый же день?

— Я делала задание, — чопорно ответила я и добавила, — хорошие мальчики здороваются.

— Хорошие девочки исполняют обещания, — фыркнул в ответ Кайрус и напомнил, — ты должна была найти меня, если поступишь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Откуда такой интерес к первокурснице?

— Откуда у будущего великого артефактора интерес к девушке, которая влегкую заряжает накопители? — он укоризненно на меня посмотрел, — и правда, с чего бы мне тобой интересоваться. Твоя кровь — кровь дракона, и ты мне нужна. А учитывая твою ситуацию — я тебе тоже нужен.

Откуда-то слева послышались голоса и Кайрус увлек меня в сторону.