Возвращение в будущее - Владислав Глушков

— Да, действительно не понятно, я такого ещё никогда не видел.

— Можешь оперативно выяснить, что здесь происходит? Я так понимаю, ими кто-то руководит, причём это, скорее всего не волк, уж больно хорошо всё организовано.

— Да, ты прав. Видишь вон ту небольшую группу, что выдвигается впереди центрального отряда, именно там руководитель, он отдаёт приказы, к нему сбегаются посыльные.

— Ты прав, я этого сразу и не заметил.

Движение, действительно было. Одинокие волки то и дело сновали между крупными отрядами, причём, теперь в каждой, из ударных групп наметилось такое руководящее ядро.

— И ты знаешь, — немного поколдовав, продолжил Никадим, — это не волки.

— А кто это?

— Оборотни.

— Точно?

— Точнее быть не может.

— Значит, простые арбалеты против них бессильны.

— Да против этих бессильны.

— Как их можно убить?

— Отрезав голову, задушить, расчленить, в общем, способов много, да ты и сам с ним знаком, не так давно ты завалил двоих. Вот только из арбалета не получится, если только стрела не серебряная, и ты ею ровно в сердце не попадёшь.

— А серебряных стрел у нас, конечно, нет, да и стрелков таких не найдётся.

— Стрелков найти можно, а стрел точно нет.

— Вот, что мне ещё не понятно, почему они медлят, не нападают. Ведь были попытки. Смотри, сколько волков побили, а теперь чего-то ждут. И второе, почему их интересует только корпус, Ведь в город путь свободен. Могут свободно идти туда, а они стремятся именно на территорию корпуса.

— Мне кажется, им нужен не корпус.

— А что тогда, или кто?

— Я думаю, им нужен ты.

— Почему.

— Они хотят отомстить за тех двоих, которых ты недавно убил.

— Может быть, ты и прав, может быть. Тогда подождём, посмотрим, что они предпримут дальше.

И они предприняли. Руководящее ядро центральной группы отделилось и направилось вперёд, при этом, бегущий впереди волк нёс в зубах белый флаг.

— Посмотрите, они, кажется, выслали парламентёров. — Стоявшая рядом Ольга, до этого внимательно прислушивавшаяся к разговору, указала на приближающуюся группу.

— Что здесь у вас происходит, — неожиданно раздался сзади голос.

Алексей обернулся, у него за спиной в сопровождении нескольких гвардейцев и конечно Преподобного Просвита, стоял Князь.

— Твоя Светлость, тебе лучше уйти отсюда. Пока мы не понимаем, чего они хотят, но, по всей видимости, будет жарко.

Князь был при оружии и был одет в лёгкие доспехи, немного поодаль стояли кони.

— Ты генерал, конечно человек авторитетный, но извини не тебе мне указывать, где мне быть следует, а где нет.

— Извини, твоя Светлость, не учёл. Подумал о твоей безопасности.

— Опасность нависла над моей столицей и её жителями, как я могу где-то отсиживаться?

— Да в том-то всё и дело, что столице, пока ничего не угрожает, их город не интересует.

— Территория корпуса, это тоже город, и кадеты с офицерами такие же мои подданные, как и остальные горожане. И хватит об этом. Лучше введи быстро в курс дела.

— Мы сами не толком в курсе, вон они, генерал кивнул в сторону приближающихся парламентёров, — сейчас всё расскажут. Вот только кто с ними говорить будет. Твоё Преподобие, ты случаем не знаешь волчьего языка?

— Нет Алексий, не знаю, да он тебе и не понадобится, — он кивнул в сторону группы.

Та тем временем подбежала достаточно близко, остановилась и в её центре начались какие-то метаморфозы. Волки окружили вожака, прикрывая его, тело того начало изгибаться, выкручиваться, задние лапы удлинились, по всему телу заходили бугры. Он свернулся калачиком, затем развернулся и поднялся на ноги, в окружении волков, перед защитниками стоял человек. Редкие клочки шерсти ещё напоминали о его прошлом облике, но во всём остальном это был стройный, молодой и весьма привлекательный мужчина. Вот только одна беда, он был совершенно гол.

— Эй, вы, — закричал он, немного коверкая слова, — я хочу говорить с тем, кто убил мою мать и отца. Я гарантирую, что ни один из волков не тронет его, пока не закончатся переговоры. Но он должен выйти сюда со своей волчицей, извините со своей женщиной, если конечно такая у него есть.

— Катерина, ты останешься здесь, ни к чему ему знать, что у меня есть жена.

— Нет, — как отрезала женщина, — тут ты мне не указ, кто тогда будет спину тебе прикрывать, от волков не стоит ждать честного боя. Я иду с тобой.

— Катерина, ты останешься здесь, — чуть повысив голос, повторил Алексей.

— Бесполезно, Алексий, — вмешался в спор Его Светлость, — я её хорошо знаю, не останется.

— Ладно, поехали. Первый взвод, взять на прицел всех волков группы, стрелять только по моей команде, или, если они начнут действовать. Открывайте ворота.

Он запрыгнул в седло и направился к приоткрывшимся воротам.

— Жена, ты меня расстраиваешь, нельзя пререкаться. Мы ведь не на семейном обеде, здесь дисциплина должна быть, и ты мне в первую очередь тут подчинённый офицер, а уж потом жена.

— Так вот и относись ко мне как к подчинённому, не прячь за спины других, я к такому не привыкла.

— Ладно, дома договорим, а сейчас держись немного сзади, справа, заходим со стороны, чтобы не становиться на линии огня.

Они взяли немного правее и подъехали к группе со стороны, тем самым, вынудив противника повернуться в сторону и открыв его полностью для поражения.

— Ты со мной хотел поговорить? Так я слушаю тебя.

Оборотень внимательно вгляделся в лицо Алексея, на котором не отражалось ни одной эмоции.

— Да, именно с тобой, ведь это ты убил моих родителей.

— Да я. И что? Это была честная схватка, причём перевес сил был на их стороне, их было двое, а я один и вооружён только кинжалом. Что дальше?

— Да, я вижу в тебе силу, но это не остановит меня. Слушай мои условия.

— Не спеши, условия выдвигать. Может быть, мои послушаешь?

— У мен тысячи волков, да они как кур, перережут весь город. — Оскалился противник.

— Тебе мало тех трупов, что лежат на снегу? — Невозмутимо спросил Алексей. — Так подведи немного поближе своё войско, и мои лучники расправятся с остальными.

— Ты слишком самоуверен. Ты ещё не знаешь, что такое волки.

— Да мне наплевать, я присягнул защищать граждан этой страны, и я буду их защищать хоть от людей, хоть от волков. Я одним движением отрежу твою бестолковую голову, если ты не уймёшься и не отправишь своих зверей в их лесные угодья. Поверь, мне будет легко справиться с вами. Вот мои условия, я даю тебе времени, ровно столько, сколько мне необходимо, чтобы выкурить вот эту сигару, — и он, совершенно невозмутимо, достал и прикурил тонкую, длинную сигару.

Предводитель волков не ожидал такого поворота разговора, он думал, что сам будет диктовать условия, а вышло совсем наоборот, условия диктовали ему. Немного поразмыслив, вервольф продолжил разговор.

— Нет, ты ещё не всё знаешь, из того, что я хотел тебе сказать, ты думаешь, тебе нет, кем рисковать, ты ошибаешься. У тебя есть сын, — при этих словах Катерина дёрнулась вперёд, но Алексей вовремя её остановил. — Так вот, хозяйка с удовольствием отдаст мне его, если я потребую.

— Послушай меня выродок, — теперь уже разозлился Алексей, — если с моим сыном хоть что-либо случится, если он даже сам незначительно оцарапается твоей хозяйке конец, я уже не говорю о твоей участи, а пока ты поживёшь у меня. — Неуловимое движение руки и десяток стрел, выпущенных из арбалетов, в одно мгновение уложили на снег всю свиту, Алексей спрыгнул с коня на оборотня и в одно мгновение скрутил того. — Вот теперь по-другому поговорим и в другом месте, — он быстро связал его, и, привязав к ногам зверя верёвку, запрыгнул в седло, давая Рассенанту понять, что пора возвращаться. Катерина рванулась следом, через несколько мгновений они были уже за оградой, сзади привязанный к седлу тащился по снегу неудавшийся парламентёр.

Алексей осадил коня, спрыгнул на землю.

— Что там за забором, движение есть?

— Нет, все стоят на своих местах, они, кажется, не поняли, что произошло и думают, что переговоры продолжаются.

— А вот теперь поговорим на других условиях, — Алексей подошёл к оборотню, поднял и усадил его на снег. — Кто ещё, кроме тебя есть здесь?

Пленник молчал.

— Не хочешь разговаривать. Тогда будем говорить по-другому. — Сильный удар ногой в живот сбил дыхание, а последовавший за ним удар снизу в челюсть отбросил пленника назад.

Алексей подскочил к нему, снова посадил, блеснула сталь клинка.

— Ты или будешь говорить, или долго мучиться, выбирай, какое ухо отрезать тебе первым, и какой выколоть первым глаз. — Кинжал не переставал мелькать перед глазами опешившего оборотня, сталь играла в лучах солнца, и он не мог сосредоточиться, чтобы вернуться вновь в прошлое состояние. На морозе начали застывать конечности.