Почти целитель 5 - Андрей Коткин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И как не странно, на эти фундаментальные вопросы ответы нашлись довольно быстро. Он всегда стремился к свободе! Отсюда и его детский страх раскрытия класса, как и страстное желание летать научиться. Быть вольным как птица. Воспарить на просторе над всем миром.
Но одной «свободы» ему было недостаточно. Вторым, а теперь может быть даже первым по значимости для графа Лудильщикова была семья. Да, по-настоящему понял он это только сейчас, наблюдая за тем, как его близкие занимались своими повседневными делами. Иван вдруг осознал, что именно чувства близости и тыла ему в последние годы так не хватало. Да, он стремился к свободе, жаждал «летать», но без возможности в любой момент вернуться в гнездо, где тебя ждут и любят, жизнь была неполной и бесцельной.
Осознав такую очевидную истину, Ваня сразу как-то успокоился и решил в что отныне нужно больше внимания сосредоточить на семье и обеспечении её безопасности.
В очередной вечер, после совместного ужина, он попросил всех не разбредаться и выставил на стол припасенные для близких зелья, что собрал за последние месяцы. Что-то просто купил, что-то получил от Огаревых в качестве оплаты за артефакты. Всё разом, конечно, пить никак не рекомендовалось, но, если растянуть их прием на полгода, да не забыть про изученные им ритуалы… В таком случае вся его семья с легкостью все первые пределы преодолеет, а кое-кто даже ко вторым подобраться сможет.
Но не только этим Лудильщиков сегодня хотел впечатлить своих родных. Иван выставил на стол к чаю пять изумительных пирожных-модификаторов, изготовленных одним экстравагантным французским поваром. По одному на каждого члена семьи (включая Таю).
В итоге, в этот день ночью никто так и не лег спать. Брат и сестра восприняли новые перспективы и горизонты с воодушевлением, но в крайности на впадали – привыкли, что от Вани можно ожидать чего угодно. Мать больше сосредоточилась на радости за своих детей, а вот отец… Он, как показалось Ивану, впервые в жизни реально задумался, что может стать кем-то большим чем простым (ладно, пусть не простым) рабочим, и это основательно выбило его из колеи…
А на следующий день в огороде разговор состоялся.
- Степа, - потихоньку отозвал наш герой младшего братишку чуть в сторонку. – Как ты считаешь, может вам всей семьей ко мне в Петербург перебраться?
Степан ответил очень рассудительно и серьезно, не подумаешь, что школьник еще:
- Лично я вижу для себя великолепные перспективы для жизни именно в Сарапуле. Тут и земли у меня - сколько хочешь для моих посадок, и лишнего пристрастного внимания власть имущих лишен, да и просто нравится мне тут: Кама, простор, народ лишний не толчется под окнами. Родителей ты тоже вряд ли уговоришь на переезд. Что им там, в столице, делать? Здесь все их друзья, знакомые, тут их уважают, в конце концов. А уж после твоих подарков… Ну что мне та столица предложить еще может? А вот Ксюшку забирай, непременно.
- Почему именно Ксюшку? – озадачился таким раскладом старший брат.
- Она многого не говорит, но со стороны заметно, как отдалились ее подружки. Ксюшка всерьез магией с артефакторикой увлечена, а у них гулянки да наряды на уме. Очень ей одиноко в последнее время. Опять же, в столице для развития ее способностей гораздо больше возможностей имеется. Да и ты, братец, ей в этом еще поспособствуешь. В общем, в Сарапуле наша Ксения – отрезанный ломоть, с тобой ей лучше будет.
Не поверил до конца Иван брату, с тем же вопросом к отцу подошел. И очень удивился, когда схожий ответ получил. Отец уезжать из родимых мест категорически отказывался, а вот младших детей по поводу переезда предложил самих спрашивать.
А Ксюшка, вместо ответа лишь на шею кинулась и слезами залилась. Оказалось, она давно о жизни в Петербурге мечтала, хоть и не думала, что мечта ее так близка к осуществлению.
Ксения плакала от радости, а мать от предстоящей разлуки с детьми разрыдалась. И как ее утешить - Ивану было решительно непонятно. Мама же сквозь слезы все причитала:
- Еще Степка вырастет и нас покинет. Одни мы с отцом на старости лет останемся, – причитала женщина, разрываясь от радости и беспокойства за свою кровиночку.
Мир их привычный и уютный пошатнул Иван очень серьезно. А теперь и Ксюху увезет.
Глядя на мать, Ваня понимал, что её просто необходимо на что-то переключить. А что может быть лучше для женщины, чем забота о детях? У него же в Петербурге целая куча детишек в колбах томится. И срок эксплуатации этих контейнеров совсем к концу подходит. Еще немного - и ребятишки умирать начнут. Придется их из спячки извлекать и возиться с тремя с лишним десятками детского да подросткового возраста. К счастью, совсем уж младенцев среди "детей из пробирки" все же не наблюдалось. … Ваня уже давно раздумывал о том, как бы ему эту ораву пристроить. И всё о матери вспоминал…
Всё же, три десятка потенциальных воспитанников. Как бы он даже в теории со всеми справился? А доверить их воспитание посторонним людям? Нет уж, увольте! А ведь возни с ребятней предстоит немерено! Чтоб этих бывших подопытных нормальными людьми вырастить после всего прежнего воспитания, что местами больше на дрессуру походило, их нужно заботой окружить и стать им настоящей семьей. А кто это лучше сделать сможет, чем мать, вырастившая четверых детей? И всем от этого только польза будет! Даже матери! Вот как она переживает, что ей не о ком заботиться будет! А чтобы хлопот не оказалось совсем уж через край, помощников найти. Кухарок там, нянечек, учителей разных.... Под контракт строгий о неразглашении всех на работу принять, или, вон, лисов высвистать из Сибири. Пусть своему создателю делом помогут. За детьми присмотрят. Денег у графа Лудильщикова всё это организовать с головой хватить. О! Ему же Изместьев выхлопотал Родовые Земли под Сарапулом. Только Ваня тогда так забегался, что как выдали бумаги, так он их сразу в Личное пространство припрятал, даже смотреть не стал…
- А и привози! - решительно объявила мать, когда Ваня обрисовал ей возникшую проблему. - У Степки теперь свои дела. Ксюша с тобой уедет. А так, я еще кому-то нужной в этом мире буду.
На следующий день Ваня прямо сразу после завтрака к городскому главе направился. Башенин Павел Андреевич встретил нашего героя
