Вернуть Боярство 8 - Максим Мамаев

вполне подойдет, — открыл глаза парень. — К сожалению, моё состояние не позволяет поприветствовать вас должным образом, Павел Александрович…

— Не нужно этих выканий, — поморщился генерал-губернатор. — После продемонстрированных тобой навыков было бы нелепым продолжать общаться так, будто ты действительно девятнадцатилетний сопляк в ранге Младшего Магистра.

— Что ж, справедливое замечание, — искривились в бледной усмешке губы измученного чародея. — Пришел добить меня?

— Вижу, ты сам понимаешь сложившиеся обстоятельства, — отзеркалил усмешку Маг Заклятий. — Буду откровенен — и такая мысль у меня имеется. Но перед тем, как принять решение, я хочу поговорить. Нам ведь есть что обсудить, согласен, Пепел?

— От Хели услышал? — хмыкнул он. — Вот болтушка… Что ж, соглашусь. Беседа давно назрела…

* * *

Долго думал насчет сюжета и наконец определился. Дальше вновь будет 4–5 глав в неделю, начиная с понедельника.

Глава 11

— Вообще-то ты и сам говорил о своем прозвище, — хмыкнул в ответ мой незваный гость. — Но в целом — дочь действительно не стала бы скрывать от меня ничего. Итак, думаю, ты и сам догадываешься, что я хочу узнать в первую очередь, но я всё же поинтересуюсь в слух — твоя сила, недавно показанная в действии… Это твой уровень могущества из прошлой? Полная мощь, так сказать?

Второй Император непринужденной уселся на сотворенное прямо из сгустившегося света кресло, закинув ногу на ногу и пристально уставившись на меня. В воздухе разлились тончайшие потоки энергий, легко охватывая и опутывая помещение — отрезая возможность подать сигнал куда-то наружу и блокируя любую возможность того, что отсюда вырвется любой признак происходящего здесь. А ещё я ощутил легчайшее, почти незаметное касание ментальной магии — не с целью подчинить мою волю или как-то иначе воздействовать на мой разум. Нет, тут скорее были чары, направленные на то, что бы распознать ложь — в том случае, если я стану врать…

— Это допрос? — поднял я бровь, с интересом окидывая взглядом паутину тончайших магических воздействий, что по идее должны были бы быть недоступны моему нынешнему восприятию… — По-моему, ты сперва должен был бы произнести совсем иные слова, но их я почему-то так и не услышал.

Но, видимо, помимо автоматом взятого следующего ранга, загубленного напрочь здоровья как физического, так и магического, я приобрел ещё и куда более обостренное, нежели прежде, восприятие. И от моего собеседника не укрался тот факт, что его скрытные попытки колдовать не укрылись от моего взгляда.

— Ждешь, что я буду рассыпаться в благодарностях, Пепел? — удивился Романов. — По-моему, нам обоим очевидно, что ты не в том положении, что бы на что-то мне указывать. Ты одной ногой в могиле и…

— Да плевать, — перебил я его, не отводя взгляда и принимая сидячее положение на жесткой, неудобной кровати. — Я спас тебя, спас твою дочь, спас твой город и всю толпу твоих прихлебателей, союзников и вассалов. Ты заигрался в политику и бездарно прошляпил удар в самое сердце своих владений, тебя поймали со спущенными штанами и собирались грубо поиметь. И тем фактом, что ты сейчас имеешь возможность сидеть в этом своем пафосно созданном креслице из овеществленного света и что-то мне тут выговаривать ты целиком и полностью обязан мне лично. Так что да, я одной ногой в могиле и прочее… И я жду, мать твою, благодарностей. Иначе разговора не будет.

Я шел по самому краю и прекрасно это понимал. Несмотря на то, что сидящий передо мной чародей пытался изначально показать, что намерен говорить как равный с равным, я прекрасно видел, как я его покоробила моя прямолинейность и тот факт, что я отбросил маску вежливости и покорности. Не привык второй человек в Империи что с ним разговаривают подобным тоном, ой не привык… Даже сам Император едва-ли позволял себе такой тон в отношении кузена.

Но раз уж маски сброшены, то прикидываться что я вся такая лань, трепещущая от одного лишь его присутствия, больше не собираюсь. Больше того — раз меня до сих пор не прикончили, значит, Второму что-то нужно. Хотя чего тут гадать — итак всё очевидно. Я, конечно, сейчас инвалид, который даже не каждый день в сознание приходит, но Петр Смолов не дремал — и всё, что можно было узнать, он узнавал, и в этом ему очень помогала Хельга. Девушка порывалась меня навестить неоднократно, но, насколько я понял, под различными предлогами ей это запрещал отец.

С одной стороны, ему сейчас очень нужен был такой союзник как я. Погиб Бестужев, Воронцов лежал, пребывая израненным, и на восстановление Мага Заклятий могли уйти годы, вторженцы ща счет неожиданности своего удара выбили громадное количество действительно элитных бойцов, квартировавших зимой в столице, проредили аристократию, являющуюся основой магической мощи губернии и их лучших гвардейцев — ибо только таких и таскали за собой в столицу губернии…

И бог бы с ними, с потерями среди военных. В конце концов, ступая на тропу изучения боевой магии, записываясь в жандармерию, гвардию аристократического Рода или Имперскую Стражу, ты должен быть готов к тому, что твоя жизнь очень вряд-ли закончится мирной смертью от старости в постели, в окружении детей и внуков.

Но несколько миллионов человек, оставшихся посреди зимы без крыши над головой в Сибири — вот это было уже настоящей проблемой. Сгорели в пламени сражения запасы провизии, уничтожены дома и запасы бытовых артефактов, делавших приемлемой жизнь горожан… И все эти люди были поддаными не просто Романовых — за десятки лет правления самая Павла когда-то бедная и опасная окраина Фронтира расцвела, под его надежную руку переселились миллионы человек, и сейчас Второму Императору требовалось любой ценой показать, что он не бросит своих подданых.

И он не бросил. Вместо ожидаемого всеми удара возмездия, нанесенного безотлагательно и в полную мощь, Имперская Стража и прочие людские и материальные ресурсы губернии оказались брошены на то, что бы миллионы жизней его подданных оказались в максимальной безопасности. Стремительными, ударными темпами возводились лагеря для гражданских — не жалея сил и времени, маги-инженеры и прочие чародеи с навыками бытовых направлений высокого искусства создавали жилища для своих земляков. Из закромов генерал-губернатора щедрой рекой лилось золото на строительство, закупку провизии, обеспечение безопасности этих лагерей, по его указу и согласно его воле все Рода принимали и размещали у себя беженцев и оказывали всю возможную поддержку — правитель этого