Темная алхимия - Сара Лаветт

Сильвия повесила платье в шкаф в спальне. Потом вытащила и примерила. Она стояла перед большим зеркалом, изучая свое отражение. Бледно-лиловый шелк при таком освещении казался почти белым. Глубокий вырез, заниженная узкая талия, асимметричная юбка до колен спадает изящными складками. Потрясающее платье, и она в нем потрясающе выглядит, если верить Бесси Трухильо, портнихе, подгонявшей его по фигуре. Сильвии хотелось услышать мнение Серены и Рози. Она покрутилась, глядя, как развевается юбка. В свадебном ритуале есть что-то соблазнительно уютное. Она выскользнула из платья, посмотрела в зеркало на свое обнаженное тело.

Сперва работа была для тебя предлогом избежать свадьбы, потом свадьба стала предлогом сбежать от работы, теперь ты не можешь разобраться с одним из важнейших в жизни вопросов — дети. Нужно решить, Сильвия.

— Я просто хочу ненадолго забыть обо всем, — сказала она своему отражению.

Она дала собакам костей и выпустила их во двор, задернула шторы, отключила телефон, поставила мобильник на виброзвонок. Она заварила большой чайник «ассама», поджарила пшеничный тост, поискала в буфете джем. Вместо джема обнаружила упаковку арахисового масла, спрятанную в банке из-под печенья.

Теперь можно сосредоточиться.

Профилирование — сумасбродная, сомнительная, импульсивная младшая сестра уголовного расследования. Теоретическое профилирование, скрупулезный подход, разработанный ФБР, состоит из пересекающихся подходов: сбор информации (полицейские отчеты, протоколы вскрытия и фотографии с места преступления); классификация преступления на основе имеющихся данных; реконструкция преступления и, наконец, основная гипотеза, попытка идентифицировать преступника по психологическим, физическим, поведенческим и демографическим особенностям.

У нее имелась масса документов по Кристин Палмер. Видеопленка. Большой объем информации хранится в памяти. Теперь перед ней стояла задача — упорядочить сырые данные, создать гипотезу, которую смогли бы взять на вооружение правоохранительные органы. И успеть надо к завтрашнему утру, к девяти часам, когда федералы соберутся на инструктаж.

Она с головой ушла в работу, поэтому не сразу заметила вибрацию мобильного телефона. Узнав номер, она взяла трубку.

— Ты где? — спросил Эдмонд Свитхарт.

— Думаю о змеях, — она поняла, что вопрос означает, насколько она продвинулась в работе, есть ли результаты.

— О змеях? Клеопатра?

— Да, Клеопатра. — Сильвия оторвалась от монитора и подошла к окну. Три коровы миссис Калидро забрались к ней на лужайку, подъедали осеннюю траву и последние цветы. На полузасохшей ветке старой сосны сидел дятел. Потом он перепорхнул на другую ветку, крылья и грудка цвета заката озарили этот серый день. — Царские алхимики упорно трудились, — тихо сказала Сильвия. — Клеопатра заставляла их создавать экстракты из белены и белладонны.

— Atropa belladonna и Hyoscyamus niger.

— Она проверяла действие ядов на рабах, но их предсмертные мучения пугали ее.

Дятел взлетел с дерева, огненная вспышка крыльев на фоне облака. Сильвия смотрела ему вслед, пока птица не скрылась из виду, потом сказала:

— Тогда она решила опробовать стрихнин…

— Strichnos пих vomica, — пробормотал Свитхарт.

— …на заключенных, но конвульсии были ужасны, и трупы выглядели безобразно. — Сильвия немного помолчала. — Другое дело — змеиный яд.

Она ненадолго приоткрыла окно, чтобы вдохнуть холодный воздух.

— Разумеется, Клеопатра испытала змеиный яд на своих подопытных, которым по сравнению с другими несказанно повезло — они умерли быстро и не столь мучительно, да и трупы выглядели гораздо лучше. — Сильвия прилегла на диван и закрыла глаза. — Царица не была альтруисткой, она испытывала яды отнюдь не для развития алхимической науки. Она занималась этим в личных интересах — ради быстрой, легкой, даже приятной смерти. Ее интересовал безболезненный способ самоубийства — и, согласно историческим данным, она своего добилась.

Сильвия открыла глаза, приподнялась на локте и заглянула в энциклопедию ядов, которая лежала поверх горы книг.

— Наука — это проверка гипотезы, научное исследование ведется ради подтверждения или опровержения. Отравитель тоже исследователь, у отравителя есть конечная цель. — Звук ее дыхания в трубке, похожий на шум морской раковины, успокаивал.

— Выбери свой яд, — сказал Свитхарт.

— Если ты доктор Палмер и выбираешь редкий, фактически незаметный нейротоксин… к чему ты идешь, какую цель преследуешь?

— Она использовала отца и любовника в качестве подопытных кроликов?

— Возможно. Или она хотела даровать им безболезненную смерть, избавить от страданий. — Сильвия нахмурилась, потерла лоб. Голова начинала болеть. — Наверняка есть связь между убийствами, совершенными Палмер, и ее работой в лаборатории, научными исследованиями. Я не имею в виду очевидное — доступ к токсинам, я говорю о психологической связи. — Она вздохнула, расстроенная невнятностью своих заключений.

— Тебе не хватает фактов.

— Я знаю, чего мне не хватает. Чем на самом деле она занималась в «БиоПорт», в голландских лабораториях, в ЛАНЛ?

— Тебе нужны факты, — сказал он. — В Портон-Дауне проект «Никандр» занимался нейротоксикологическими свойствами микроорганизмов — реакция на токсины животных и культуры тканей, предклинические испытания. В Лос-Аламосе в рамках проекта «Митридат» исследования велись в области молекулярной генетики, генетической идентификации и характеристики токсинов необычных видов. Понятно назначение лабораторий третьего уровня в ЛАНЛ — хотя ядовитые культуры создаются там нерегулярно, мы знаем, что смертоносные токсины хранятся у них постоянно.

— Хорошо, продолжай.

— В голландских лабораториях изучают механизмы экспрессии токсинов у динофлагеллятов.

— Кто же финансирует такое количество проектов?

— Кто только не финансирует. Британские и американские военные ведомства участвуют в проектах, интересующих правительство. Равно как национальный и международный частный сектор.

Сильвия запоминала информацию, что-то было новым, что-то они уже обсуждали.

— Я все еще не могу найти общий знаменатель в связи с ее жертвами. Я не говорю об очевидном — все они исследователи, ученые одного круга. Здесь более глубокая связь. Их что-то объединяет, я в этом уверена, они совсем не такие, какими их преподносят в официальных документах и лабораторных отзывах.

Она нетерпеливо ждала, возникло странное ощущение, что Свитхарт почти готов рассказать что-то важное — чувствовалось, что он борется с собой, но момент был упущен. Он оставил информацию при себе.

Сильвия прогнала разочарование и подошла к книжным полкам, пробежала пальцем по корешкам бесчисленных томов по философии, психологии и истории, глянула в окно и увидела серебристый «мерседес», подъезжающий к ее дому.

Дверца открылась, из машины выбрался Эдмонд Свитхарт. Проводок, тянущийся от его уха, указывал на то, что он говорит по телефону.

— Я не знал, что ты живешь в пустыне. — Он пошутил лишь отчасти. Она видела, как шевелятся его губы, и в то же время слышала слова в трубке.

— Ну раз ты уже приехал, — произнесла Сильвия, — то можешь войти, так и быть.

— Ты любишь дерево, — сказал Свитхарт, поставив дымящуюся кружку с зеленым чаем на изящный столик. Они расположились в гостиной, из широких окон открывался вид на дорогу, пастбище и горы вдалеке.

— Да.

— И камень.

— Да.

— Твои родители? — Он разглядывал черно-белую фотографию в маленькой оловянной рамке на столе.

— Да, в медовый месяц.

— Ясно, — он кивнул, будто это говорило ему гораздо больше, чем сама фотография.

— Ты приехал поговорить о дизайне интерьеров? — сухо спросила Сильвия.

— Столкновение старого и нового — именно столкновение, а не помесь, — мне нравится. Это многое говорит о тебе, Сильвия. Любопытно. — Он осматривался, подмечая ее вещи, книги и компакт-диски, собрание старых фильмов, Мэттову коллекцию монохромов, и, конечно же, мебель и декоративные украшения. В то же время он не переставал говорить, разворачивая мысль, которая превращалась в рассказ. Он повернулся и посмотрел Сильвии в глаза.

— Ты и сама по натуре — столкновение, не помесь. Вот почему ты борешься, когда сталкиваются твои миры, работа и семья.

Она хранила молчание, зная, что сейчас он продолжит мысль.

— Пойдем пройдемся, — неожиданно предложил Свитхарт.

Сильвия нахмурилась, изучая его лицо.

— Сейчас, надену куртку.

Они пошли по тропинке, впереди неслись Рокко и Никки. Наконец он заговорил:

— Тебя интересуют недостающие факты, но я мало чем могу помочь. Что раскрыть, а что сохранить в тайне… — Он посмотрел вокруг, на горный хребет, бесконечное небо, но будто не замечал их. — Это не я решаю.