Любимая ведьма - Антон Медведев

Пришлось возвращаться в Ростов и начать все сначала. Проверили списки пассажиров, выехавших с вокзала за последние дни, благо это оказалось просто — начальник одного из райотделов милиции был хорошим знакомым Гены. И, к своей великой радости, отыскали-таки след беглянки.

Гена был доволен, радовались и его люди: им удалось оправдать доверие шефа.

— Сделаем так, — сказал Гена, с удовлетворением глядя на стоящих перед ним боевиков. — Отправим за ней для начала трех человек. Поедешь ты, Сева, еще двоих выберешь сам, а уж когда вы ее найдете, тогда подъеду и я. Уверен, наша милая Танюша очень обрадуется встрече.

Гена тихо засмеялся, захихикали и его люди. Затем улыбка Гены исчезла, в глазах его появилась злость.

— Но учти, Сева. — Он в упор посмотрел на своего помощника. — Если ты упустишь ее, я лично поставлю крест на твоей могиле.

Глава седьмая

Утро выдалось пасмурным. Над городом висели тучи, с неба изредка срывались мелкие дождевые капли. Шел девятый час утра, когда из подъезда новой кирпичной многоэтажки вышел высокий статный мужчина. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, он был одет в светлые брюки и светлую же рубашку, на руке красовались дорогие золотые часы. Весь его вид говорил о солидности и достатке — достав из кармана рубашки пачку сигарет, мужчина не спеша закурил, взглянул на мрачное небо. Спрятав сигареты и зажигалку, выпустил облачко дыма и неторопливо пошел по дорожке. Казалось, он был полностью погружен в себя и совершенно не обращал внимания на окружающих. Изредка его блеклые бесцветные глаза скользили по лицам прохожих, при этом те почему-то ускоряли шаг и жались к краю тротуаара. Даже собаки при его приближении скалили зубы и тихо рычали, испуганно поджимая хвосты.

Впрочем, идущего по тротуару мужчину все это абсолютно не волновало. Дойдя до подземного перехода, он кинул в сторону окурок, спустился вниз, миновал ряд торговых лотков и поднялся по ступенькам с другой стороны перехода. Мельком глянув по сторонам, повернул налево и пошел по тротуару вдоль длинного ряда тополей. Минут через пять свернул в сторону, к большой тенистой роще.

Здесь, в тишине аллей, он бродил минут десять, его и без гого неулыбчивое лицо стало совсем хмурым. Наконец ему надоело ходить, он закурил очередную сигарету и устало опустился на влажную от ночной сырости скамейку.

Шорг был мрачен и зол. Понимание того, что на поиски Татьяны снова уйдут годы, бесило его. Нет, он умел ждать — если надо, он будет ждать вечность. Просто это ничего не решало. Ну найдет он ее, и что? Эта стерва научилась сбрасывать шкуру, теперь ей ничего не стоит уйти от него снова. По сути, он может причинять ей лишь временные неудобства, не более. Нечем ему зацепить ее, она как вода — сколько ни хватай, все равно уйдет сквозь пальцы. Ни одной слабости, ни одной зацепки. На что в этот раз удачно получилось — выловил ее с кавалером, к стенке припер — так и тут выкрутилась. Наверняка дала ему новую шкуру, теперь до него не добраться.

Шорг скрипнул зубами. Стерва… И ведь хуже всего то, что ей самой Браслет не нужен. Не для нее это, не справится она с ним. Хотя наверняка пробовала — не может быть, чтобы не попыталась. Уж слишком любопытна…

Вот уже который раз Шорг приходил в эту рощу, здесь хорошо думалось. Было ясно, что погоня за Татьяной потеряла смысл, требовалось придумать что-то новое. Ну найдет он ее снова, и что дальше? Как заставить ее вернуть Браслет? Чем прижать ее, на чем поймать? Ведь даже смертью ее не запугаешь — знает, что не убьет он ее, ведь тогда потеряет Браслет навсегда. Проклятая воровка…

Тогда что? Надавить на Каина? Во-первых, не получится, Каин и сам кого хочешь в порошок сотрет. А во-вторых, бессмысленно, с Каином у этой дряни уже давно разлад. С тех самых пор, как она взяла у него Браслет.

Но ведь не может быть, чтобы не было какой-нибудь зацепки… Шорг выпустил струйку дыма, его глаза сузились. Не может быть, чтобы не было выхода. Даже Каин говорил, что выход есть всегда и из любой ситуации. Вопрос в том, как его найти.

В сознании мелькнула глупая мысль, Шорг тут же ее отбросил как не заслуживающую внимания. Через мгновение она вернулась снова, Шорг задумался.

Заколдованный лес. Любимое место Татьяны — там, в другом мире. Когда-то он пытался его искать, но вскоре бросил это занятие — уж слишком оказалось сложно, да и небезопасно, наверняка эта тварь понаставила там ловушек. Конечно, вряд ли они его удержат, но нервы могут попортить изрядно. Что, если попытаться отыскать его снова? Не может быть, чтобы Татьяна его не посещала. Там, в своем колдовском лесу, она конечно же чувствует себя в безопасности. Именно на этом и можно было бы сыграть. Вопрос в том, как этот чертов лес отыскать…

Шорг бросил окурок на тротуар, устало вздохнул. До чего же все сложно…

Впрочем — Шорг вгляделся в появившиеся в конце аллеи девичьи фигурки, — не все в этом мире так плохо. К тому же тот же Каин когда-то говорил ему: чтобы найти ответ на сложную задачу, просто забудь про нее на время. Ответ придет сам собой. Может, он действительно был плохим учеником?

Девушки приближались. Прищурив глаза, Шорг внимательно следил за ними. Вероятно, студентки, весьма недурны собой. Итак, ответ придет сам собой, если этот старый осел Каин был прав. А уж как ему отвлечься, он знает и сам…

Вот и они — веселые, о чем-то щебечут. Наверняка о тряпках-шмотках, косметике и прочей ерунде. Все они одинаковые…

— Эй, красавицы! — Поднявшись навстречу, Шорг окинул девушек взглядом. — Развлечься не желаете?

— Пошел ты… — огрызнулась одна, он быстро схватил ее за руку.

— Не так быстро, милая. — Шорг заглянул ей в глаза, девушка вздрогнула, ее взгляд поплыл. Шорг улыбнулся — так-то вот…

— Отцепись от нее! — Вторая девица попыталась вырвать подругу из рук нахала — и замерла, наткнувшись на жесткий взгляд незнакомца. Затем расслабилась, по губам ее скользнула улыбка.

Шорг тихо засмеялся. Господи, до чего они все одинаковы!

— Ну, так как, красавицы, прогуляемся? У меня тут квартирка неподалеку. Выпить и закусить тоже найдется… — он наклонился к одной из девушек и жадно поцеловал ее, вторая потянулась к нему сама, с ее губ сорвался тихий стон вожделения.

— Тише, милая, тише, еще не время. — Шорг усмехнулся затем обнял обеих девушек и повел их к выходу из рощи. На губах его играла улыбка, однако глаза по-прежнему были блеклыми и холодными.

Шел десятый час вечера. В новой квартире Сергея не было ни телевизора, ни радио, вся обстановка сводилась к ужасно скрипучему дивану, столу, книжному шкафу и паре стульев. Пока приходилось довольствоваться этим. Лежа на диване, Сергей уныло смотрел в потолок. Да, все налаживается — по идее, он должен прыгать от счастья. Хорошая работа, приличная зарплата. Квартира. Живи и радуйся…

Радости не было. И хуже всего было то, что Сергея даже не тянуло к работе. Лежала на столе папка с бумагой, в металлической банке из-под пива веером выстроились карандаши. А работать не хотелось. Не хотелось до такой степени, что Сергей невольно приходил в ужас. Он пытался вернуть утерянное чувство, несколько раз за вечер брал в руки карандаши, вспоминал свои былые задумки. Тупо сидел над листом бумаги — и откладывал все в сторону.

Ушло, пропало, исчезло. Исчезло то, с чем у него раньше никогда не было проблем. Пропало вдохновение, ушла радость творчества — то, без чего немыслима настоящая работа. Казалось, сознание наполнилось пустотой, ужасающим безразличием ко всему, что его окружало. Да, у него и раньше бывали трудные времена. Но именно работа всегда помогала выдержать, выстоять, помогала забыть о проблемах, наполняла радостью и силой. Ведь было все это, было! И сколько раз он смотрел на свои работы, не веря, что перед ним плод его рук, его таланта. Он никогда не считал себя гением, хотя и ознавал, что многие его работы действительно хороши. Даже создал теорию в оправдание своего таланта, гласившую, что в минуты творческого подъема художник подключается к неким высшим сферам, откуда и черпает неуловимое и вечное, преображающее собственно технику в нечто неописуемое.

И вот теперь он утерял это. Катастрофа — назвать произошедшее как-то по-другому не поворачивался язык. Верил, хотел верить, что все вернется, что это временное, вызванное свалившимися на него переменами. Но где-то в глубине души тлело понимание того, что вернуть утерянное невозможно…

Чтобы уйти от тяжелых мыслей, Сергей пытался думать о работе — о той, другой работе. Ненастоящей. Но там все было просто, встававшие перед ним вопросы решались автоматически. Умение, техника, особая хватка человека, в руках у которого спорится любая работа, — все это осталось. Да, он не пропадет, всегда заработает на кусок хлеба. И может, все еще наладится. Надо просто подождать, привыкнуть. Дать себе время…

Нет ничего проще, чем устроиться в незнакомом городе, если в кейсе у тебя лежат тугие долларовые пачки. Проблем действительно не возникло, и к исходу третьего дня Татьяна стала владелицей престижной трехкомнатной квартиры в Центре города. Имея деньги, не поскупилась на обстановку, благо было из чего выбрать. Нет, она никогда не привязывалась к вещам и при случае легко с ними расставалась. Но комфорт любила и не видела ничего дурного в том, чтобы пользоваться плодами цивилизации. Именно эту черту в ней так не любил Каин.